Мерседес Лэки - Элита [litres]

– Ну, Радка, – невозмутимо произнес он, – когда ты уже ради меня бросишь своего Псаймона? – Он все улыбался. Надо отвечать ему поосторожнее.

– А думаешь, стоит?

– Конечно, стоит. Сама посуди: я непредсказуемый, я уморительный, я сногсшибательно красивый, у меня фантастическая задница, и тебе не надо переживать, что я копаюсь в твоей голове. – Ретро улыбался от уха до уха.

– Ну, на это я бы ответила так: я знаю, я не была бы так уверена, нет, действительно и что правда то правда, – выпалила я, даже не покраснев. – А следовательно, у меня нет веских причин бросать ради тебя своего бойфренда. У каждого Охотника фантастическая задница. Потому что мы не тупим день-деньской перед видвизором с пиццей и не режемся в видигры.

Ретро делано схватился за сердце:

– Ох, Радка, без ножа зарезала! Мое сердце разбито! Не знать мне больше радостей любви!

– Угомонись, Ретро, – добродушно проворчал оружейник. – Камеры же работают.

Ретро притворно надулся и послал мне воздушный поцелуй. И посерьезнел. В смысле стал настолько серьезен, насколько он вообще бывал серьезен не на Охоте.

Марк не был топовым, поэтому никто не собирался брать у него интервью. Элита закончила проверять трибуны, и мы все подтянулись к арене для магического поединка и сгрудились вокруг оружейника. Марк, видимо, был еще в раздевалке. Было совсем раннее утро, и солнце еще не добралось до верхних кресел. Солнечные лучи ударяли снизу в безоблачное небо – получалось как световое шоу. Воздух на стадионе еще не прогрелся, но это ничего: солнце вскарабкается на трибуны, и быстро потеплеет.

Вот честно: ума не приложу, как Кент исхитрился приготовить все четыре арены в такой короткий срок.

– Значит, так, – начал Кент, когда мы все собрались вокруг него на середине арены. – Я решил, пускай Белый Паладин сначала пройдет самое трудное испытание. Поэтому магический поединок будет первым. Молот, Гвоздь, Радка и я – мы не можем выступить его противниками. Я хотел тянуть жребий, но Лучник вызвался сам.

Все удивленно захмыкали, и я тоже. А Лучник просто пожал плечами:

– Хочу вернуть себе доброе имя. А то Молот на своем испытании размазал меня по плинтусу.

Кент сочувственно покачал головой:

– Помни, дружище, ты сам напросился. Ладно, народ, занимаем места. Паладин выходит на ринг, а мы поднимаем Щит-купол. Радка, ты еще не совсем научилась, поэтому ты первая.

Уфф. С большим удовольствием. Все-таки куда проще начинать и вскидывать Щит первой, а не встраиваться в общую конструкцию. В конце концов, до этого я делала Щит-купол только с Гончими, ну и один раз во время тренировки Марка.

Лучник встал на краю ринга, напротив коридора, ведущего на трибуны. А мы все распределились по кругу на более или менее равных расстояниях.

Сначала я услышала шаги – и только потом увидела Марка. Гончие шли впереди. Они взлетели, рассредоточились в воздухе по четырем сторонам и уселись рядом с нашими. Марк вышел на середину ринга, и судья, имени которого я не знала, провозгласил:

– Коль скоро Охотник Белый Паладин помогал Элит-Охотнице Раде готовиться к испытаниям, правила ему известны. Белый Паладин, ты готов к магическому поединку?

– Готов, – твердо ответил Марк.

Он оделся в свой обычный Охотничий наряд, белый с золотом. За спиной у него висел рюкзак в тон. Придется ему потом этот красивый костюм торжественно сжечь, с сожалением подумала я. После испытаний его в жизни будет не отстирать. Марк снял рюкзак и отложил в сторону – во время магического поединка обычным оружием пользоваться нельзя. Кажется, он прихватил на испытания свой Охотничий боекомплект: винтовку, пистолет плюс парочку ножей. Он же видел мои испытания и, надо думать, уяснил: в «Галерее стрельбы» у него мишеней будет ровно столько же, сколько пуль. И если он разок-другой промахнется, то пустит в ход ножи.

Оружейник выразительно взглянул на меня, и я поняла: пора. Я взметнула свой Щит – и тут же над моим Щитом растянулось еще тринадцать. Я внимательно наблюдала за остальными Охотниками, а они нарочно творили Щиты медленно, чтобы я могла все запомнить. В следующий раз, когда придется создавать Щит-купол, я уже буду знать, что к чему. Когда все Щиты водворились на место, купол вышел добротный и крепкий – без тонких мест, колыханий и зазоров.

– Испытание первое, – объявил судья. – Начинайте.

Лучник немедленно начал двигаться и стрелять. А Марк воздвиг свой Щит и направился навстречу противнику. Но не бегом, а размеренным, чуть ли не степенным шагом. Стрелы Лучника сыпались на Щит и мощно взрывались на его поверхности: если бы не защита, Марк давно уже был бы покойником. А он, словно не замечая этих взрывов, не сводил взгляда с Лучника и наседал на него, как неумолимый и несокрушимый монстр из старинных ужастиков. Нам тоже перепадало: ударная волна от взрывов то и дело била в наш купол.

Лучник уже слегка взмок, но двигаться не прекратил. И град стрел не ослабевал ни на мгновение. Мне казалось, я разгадала тактику Паладина.

Он собирается так и шагать навстречу противнику с поднятым Щитом: чтобы Лучник нападал, а сам Марк только оборонялся. Он хочет измотать Лучника – и лишь тогда нанести удар. Марк затеял долгую историю, не то что я на своем магическом поединке. Но тогда Ас Стёрджис не оставил мне выбора – он бы изничтожил меня магией или ручным лазером.

Смотреть на этот поединок была тоска зеленая. Натиск Лучника понемногу слабел. Ча лежал у моих ног рядом с одной из Гончих Марка. Вид у Ча был скучающий. «Как дела у Паладина?» – поинтересовалась я, зная, что Ча гораздо быстрее меня почует, кто из противников уже выдохся.

«Лучник побит, – сообщил Ча. – Просто не хочет пока этого признать».

Лучник носился, и стрелял, и терял силы. А вот Марк силы берег. Зато Лучник делал отличное шоу и сражался на славу. И к тому же от его стрел Щит Марка рано или поздно мог треснуть.

Стоит Марку споткнуться или допустить промашку – и он проиграл.

Лучник прицепил на стрелы заклинание, ослабляющее Щит. Марк это заметил, но расплетать заклинание не стал. Вместо этого он легонько выгнул Щит. Заклинание, которому полагалось вцепиться в Щит и грызть его, отскочило и, не найдя опоры, свернулось в трубочку и растаяло.

Меня так и распирало от гордости за Паладина и ужасно хотелось крикнуть ему что-нибудь ободряющее. Потому что он научился! Он усвоил, что пускай он может делать только Щиты и Стены – но и с ними можно творить всякую всячину. А если он научится творить всякую всячину… Кто знает, чему он еще научится.

Он определенно создан для Элиты.

И тут Паладин нанес свой удар.

Он ускорил шаг, заставив Лучника двигаться быстрее. Вряд ли кто-то из держащих Щит-купол, кроме меня, разглядел невысокую, по щиколотку высотой, Стеночку. Марк воздвиг ее за спиной у Лучника. А тот слишком быстро пятился и, конечно же, ничего не заметил.