Даниил Ященко - Противостояние Предназначению [СИ]

Так, постепенно, он дошел до дворца, вошел внутрь. И услышал некогда милый его сердцу, а теперь леденящий душу звук боя: лязг металла о металл, крики умирающих, стоны раненых, победные крики побеждающих.

Не долго думая, Шэйрад подбежал к стоящим в коридоре древним доспехам, которые носил сам Ун’Шаллах – отец Найтари, и вырвал из пустых рук боевой меч легендарного эльфийского правителя. Тот самый, которым он бился и в последний день своей жизни с Вишвантой, братом мага Салкандо, разорившим в свое время Дракмор. И с этим мечом побежал вверх по главной лестнице.

Слишком уж часто Владыка Холода стал смотреть на происходящее не собственными глазами, принимая в схватках непосредственной участие, а через магический шар далековидения.

Вот и сейчас он простер ладонь над хрустальной глобулой, в которой бились и умирали воины.

–В Сарде все по плану, милорд? – вкрадчиво осведомился отирающийся вокруг Темного Волк.

–Где-где?

–Этот мир называется Сард, милорд. Так его называют местные.

–Это их дело. Для меня он дырой был, дырой и останется. – в памяти лорда Элозара свежи были воспоминания о неудаче. – Да, там все по плану. – Смягчившись ответил он верному слуге.

–Твой выход, Волк. Возьми портальный камень из схрона и столько аватар, сколько сочтешь нужным. Потери не имеют значения.

Едва не подметая длинными космами пол, Волк, так и склонившись в поклоне, вылетел из заклинательных покоев и рявкнул давно дожидающемуся его капитану солдат:

–Что стоишь, как истукан? Кракена давно кормить не ходили? Живо строй своих во дворе. – и, сшибая не вовремя подвернувшихся под руку людей и нелюдей, понесся вниз к схрону с магическими вещами. Там сгреб из рук хранителя камень, едва не оторвав тому запястье, и вылетел во двор, где уже ожидали два десятка испытанных не в одном сражении ветеранов, закованных в глухие черные доспехи.

Засияло голубое окно портала, и вереница черных фигур, неся на плечах и шлемах снег, один за другим шагнула в это окно в иной мир.

Тиссай де Фреснер почивал на мягкой кровати с одеялом, подушкой и матрацем, чего он не встречал с тех пор, как покинул родовое гнездо де Фреснеров. И видел сны о подвигах и приключениях, в которых, разумеется был закован в сияющую броню и сверкающим мечом разгонял потоки нечисти.

И один из таких снов стал вдруг слишком реальным ля сна. Тиссай, почему-то, стоял на стене какой-то маленькой безвестной крепости, под стенами которой бурлило войско: черные правильные квадраты уже виденных им в Эа латников, орды свирепых орков, сонмы нечисти, шатающиеся туда-сюда по флангам толпы восставших мертвецов, творящие свои лиходейские чары маги на пригорке за основными рядами, воздевшие руки с посохами к затянутому черными тяжелыми тучами небу. На нем белоснежные доспехи с вычеканенным на левой стороне груди, над сердцем, золотым крылатым львом, за плечами на удушливом, отдающим гарью и тленом ветру колышется синий плащ с тем же львом. На поясе в ножнах висит палаш.

Тиссай оглядывается вправо, потому что его сосед – он сейчас не знал кто это такой – что-то говорит третьему рыцарю, пренебрегшему шлемом и потрясающим в злобно ждущее темное воинство волнистым фламбергом. Внизу пронзительно и как-то мрачно, будто похоронные трубы, трубят рога. Де Фреснер вынимает меч. На его левое плечо опускается рука в латной перчатке. По касанию он определяет женскую руку. Из-за шлема голос звучи глухо и неразборчиво, но во сне Тиссай понял каждое слово.

И тут звучит лязг мечей и крики. Во сне атака еще не началась. Что же это?

Юный рыцарь проснулся и вновь, на сей раз наяву, услыхал звуки боя. Он схватился за спрятанный стилет, но шестое чувство подсказало оставить это оружие. Тиссай выбежал в коридор…и споткнулся о труп человека в кожаном доспехе. Вокруг кипел бой, самый что ни на есть всамделишный. Он углядел среди сражающихся начальника гвардии – единственного, кто был без маски. Определив стороны, потомственный рыцарь подобрал меч лежащего у его ног человека и бросился в гущу схватки.

И едва не получил удар топором от низкого, но широкого, как квадрат, человека со всклокоченной длиннющей бородой, цвета близкого к красному.

Арлас чертыхнулся, когда увидел, что один из гостей, охранять которых ему наказал сам Канн Тин-Лаэрдинн, – неофициально второе лицо в Дракморе – вышел из комнаты и кое-как избежал смерти, полоснул мечом по груди того, с кем в это время сражался, отбил летящее в него лезвие, – надо бы приказать уделить этому хумансу особое внимание, уже троих гвардейцев положил! – бросился к нему. Краснобород не унимался, ногой достал мальца, до белых костяшек сжимающего слишком тяжелый для него меч, навис над ним, занеся секиру…Арлас успел вовремя, пнул Сида Красноборода под колено. Топор упал рядом с побелевшим, как полотно Тиссаем, высек искры из пола.

–Шел бы ты отсюда, – гаркнул начальник гвардии, взмахнул мечом, но клинок, вместо того, чтобы снести голову полугнома лишь разрубил вовремя подставленное топорище и чуть оцарапал макушку.

Тиссай отполз подальше, и попал под ноги чародейке Житане, отчего ее огненный шар, вместо того, чтобы поразить бившегося к ней спиной эльфа поджег гобелен на стене. Не думая, молодой де Фреснер ткнул мечом. Попал в живот магичке. Хитиновый доспех чуть смягчил удар, ставший иначе смертельным. Над его головой пролетел страшного вида шиповатый кнут, и на Тиссая упало тело в черной одежде, оглушив того и закрыв обзор. А дальше был вот что.

Сид Краснобород перекатился через плечо, бросив бесполезные обломки секиры, поднял чью-то булаву и заорал на весь дворец:

–Ко мне, вольная бригада, спиной к спине!

Выжившие начали пробиваться к своему командиру. Теперь уже вопрос о выполнении задания не стоял в принципе. Стоял вопрос о сохранении жизни, которая, для любого наемника, дороже приказа.

В этот момент в коридоре появился Шэйрад. Сходу полоснул мечом Ун’Шаллаха попавшегося наемника, парировал удар другого, красивой мельницей отбил лезвие Суни и встал плечом к плечу с Арласом. Дважды раненая чародейка бросила в него молнию, которая просто утонула в подставленной ладони ворлока.

В бою наступила пауза. Выжившие посланцы Элозара – всего пятеро – тяжело дыша и истекая кровью стояли спина к спине посреди усеянного, как поле рожью, мертвыми телами. Эльфы, словно призраки, окружали их.

Суни растратил все свои лезвия и сжимал теперь кинжал, другой рукой зажимая рану на боку, Габсун попробовал хлыстом достать Ардаса, но Шэйрад оказался быстрее и перерубил толстый кожаный кнут, со звонким шлепком упавший к ногам эльфа. Житана даже не могла стоять, она опиралась на двух наиболее хороших бойцов, тоже изрядно потрепанных. Сам Краснобород оттирал льющуюся в глаза кровь и пыхтел, как дракон.