Павел Майка - Мир миров [litres]

Бог вместе с Вандой наблюдал за Пущей. Они прислушивались к шелесту ее листьев и скрипу крон. Ванда высматривала демонов. Им помогал Крушигор, вооруженный бортовым карабином, который он получил лично от марсианина. Великан обвил все тело патронташем, не слишком рассчитывая на Яшека, которого официально определили ему в помощники.

Пули ударяли в борт «Ягелло», но не пробивали его. Скользили по воздушному шару, который был сделан из того же марсианского материала, что и шар «Батория». Однако когда снаряды попадали в иллюминаторы, то проникали внутрь дирижабля, оставляя на его теле невидимые с «Батория» раны.

– Пуща готовится к атаке? – спросил Новаковский.

– Не более чем всегда. – Вековечная постоянно была готова к атаке, ее агрессия не знала отдыха. Однако сейчас она была больше заинтересована, чем разгневана. Пока люди сражались между собой с помощью технологий, которых она не понимала, она воспринимала их скорее как забаву, чем как угрозу.

– Движение на борту! – закричал Грабинский.

Первые невезучие, выбежавшие из кают на внешние палубы, погибли от пуль карабинов на борту «Батория». Какой-то раненый прислонился к балюстраде, но в этот момент сильный порыв ветра накренил дирижабль, и он с криком полетел за борт. Пуща приняла его с распростертыми объятиями.

Случалось, что живущие по соседству с Пущей люди пытались подкупить ее, принося жертвы. Чаще всего отдавали ей зверей, однако бывало, что и соседей. Пуща принимала каждую каплю пролитой для нее крови, не жалея, однако, и самих дарителей, когда решала дотянуться до их хозяйств.

Последний из уцелевших на мостике «Ягелло» пытался выровнять дирижабль, однако Грабинский прервал его попытки.

– Тут ужасно трясет от этих ваших автоматов, – оправдывался он.

Хотя никто уже не пытался взойти на мостик, «Ягелло» каким-то образом выровнялся.

– Им могут управлять из машинного отделения, – Новаковский решил сообщить это только сейчас. – Это неудобно, но вполне возможно.

«Ягелло» двинулся к «Баторию». Он уже огрызался огнем из карабинов в руках оставшихся в живых членов экипажа, а также из бортовой пушки на носу. Одинокие пули достигали окон на мостике «Батория», но не могли пробить бронированного стекла.

– Ускоряется, – доложил Чус. – Что он задумал?

Мочка вдруг зашипел. Он подпрыгнул, издавая писк, его голос удивил всех. Одержимый потянулся к одному из карманов и осыпал себя горстью серебристой пыли.

«Вековечная напряглась».

– Чары! – крикнул Кутшеба, хотя марсианин, скорее всего, отдавал себе в этом отчет, потому что Мочка уже метался по мостику в безумном танце, выкрикивая заклинания разными голосами и на разных языках. В диком ритме он ударял в шаманский бубен. Несколько душ одновременно защищали «Баторий» от магической атаки. Несмотря на это дирижабль внезапно зашатался от колдовского порыва ветра. На них вдруг напала усталость и нежелание сопротивляться. Как они могут победить магию? И тогда они услышали песню Сары, которая решила поддержать одержимого.

Хоть она и не вышла из своей каюты, ее голос наполнял все палубы дирижабля. Казалось, такие звуки не могло издавать человеческое горло, они были похожи скорее на волчий вой, протяжный и разнотонный.

«Хотели нас тут усыпить, – рассмеялся Шулер. – А эта лесная девчонка ничего».

– На борту! – закричал Чус, и его голос дрогнул от напряжения. – Посмотрите на «Ягелло»!

Из-под борта вражеского дирижабля из узкого отверстия выползала темная фигура, гуманоид с нечеловеческими пропорциями тела. Он был не высоким, а каким-то длинным. Неестественно худая фигура напоминала змею, сотканную из дыма, когда поднималась на длинных, худых как палки руках, чтобы забраться на верхнюю палубу «Ягелло».

Обстрел из бортовых карабинов сразу же сосредоточился на этой фигуре, но пули не причиняли ей никакого вреда. Гуманоид встал на носу дирижабля и расправил плечи. Теперь на его ладонях клубились грозовые облака. Из них выстрелили лозы, оплетая пространство над дирижаблем и втягивая влагу из воздуха. Через минуту множество грозовых туч, связанных с погодником лозами, вырастающими из его ладоней, набухали над «Ягелло», постоянно увеличиваясь. В них плясали разряды разбуженных молний.

– Я могу его убрать! – даже завыл Мочка. – Могу!

– Только защита, – прикрикнул на него Новаковский. – Понятно?

– Так точ-ч-ч-ч-чно, – прошипел обиженный одержимый и издал дикий крик, словно в него только что попала пуля. Он упал на колени, но быстро встал. Его глаза горели красным, из ушей и носа шел дым. – Он убил моего Шестуя, – простонал Мочка.

– Только защита, – напомнил Новаковский холодным тоном, не терпящим возражений. – Господин Кутшеба?

«Шулер! Что там, мать ее, с этой Пущей? У них там какой-то чрезвычайно толковый маг!»

«Злится. Ещё минута».

– Появился второй! – прокричал Чус. – А чтоб меня! Их там двое!

– Подготовились, – марсианин улыбнулся, явно довольный новым вызовом. – Они ожидали сражения. Вы были правы, господин Кутшеба. Нужно их уничтожать по одному. Что с Пущей?

– Они ее дразнят.

– Надеюсь, она не слишком терпелива.

Первый залп разбуженных молний ударил в оружейные отверстия. «Баторий» задрожал, а его карабины на мгновение замолчали.

– Без потерь! – доложил первый офицер. – Только ослепили!

Второй погодник вылез на шар «Ягелло», уселся на нем верхом и замахал руками, словно мельница. Призывал вихрь.

– Не больше тысячи метров от нас, – доложил Чус.

Чем ближе находился «Ягелло», тем сильнее на них действовали его чары. Очередной залп молний целился в мостик. Мочка отбил его, хотя и не без труда. Потеря одной из душ ослабила его. Он вытер пот со лба, кашлянул, сплюнул кровь и дико рассмеялся. А мгновение спустя вскрикнул от боли совсем другим голосом – переполненным жалобных стенаний.

– Девятьсот метров!

Первый удар вихря прошел стороной, нейтрализованный общими усилиями Мочки и Сары. Погодник быстрее замахал руками. Второй тоже активизировался. Всё новые лозы вырастали из его рук и тянулись к небу. Тучи расцветали на них слишком быстро, по мнению Кутшебы.

«Они разозлили ее! – в мыслях Шулера звучало мстительное удовлетворение. – Теперь внимание!»

Кутшеба обернулся к марсианину и с улыбкой доложил, что, похоже, всё начинает идти согласно их плану.

Май 1967 года по старому календарю, пятьдесят второй год Предела, пятнадцатый год Мира, Краков

Он посмотрел на часы. Скоро четыре тридцать дня. Банда вооруженных до зубов бандитов начинала терять терпение.

– Повторим всё еще раз, – решил он. – Я должен быть уверен, что вы помните план.

Кто-то простонал, как школьник, которого вызвал учитель. Конечно, это был Дунько. И естественно, герр Кунтц сразу же отругал его и высказался насчет полезности повторения. Эти двое были похожи на персонажей из уличных анекдотов. Но они упрощали Кутшебе задачу.