Павел Майка - Мир миров [litres]

– Ну, тогда на позиции! – главарь банды оскалился радостно и хищно. – Вот-вот начнут происходить чудеса, которых этот город еще не видел.

Июнь 1972 года по старому календарю, пятьдесят седьмой год Предела, двадцатый год Мира, над Вековечной Пущей

Сначала они заметили птиц. Целые стаи маленьких и больших ворон, сорок, воробьев, дроздов, скворцов и ласточек, которые мгновенно сорвались с веток, как будто по приказу. Среди них не было больших хищников. Орлы, ястребы и соколы сопровождали растущую стаю птиц, словно пастухи, которые вели стадо к определенной цели, в данном случае – к «Ягелло». И хотя птицы были разноцветные, стая казалась черной в тени грозовых туч. Мало отличаясь от обычных птичьих стай, которые можно увидеть над городом, она начала приобретать все более четкую форму, пока не стала напоминать одну огромную птицу с острым клювом, нацеленным на дирижабль. Чудовище, которое состояло из сотен, а может, и тысяч отдельных организмов, устремилось к «Ягелло».

На дирижабле заметили приближающуюся опасность. В огромную птицу, размах крыльев которой составлял около двадцати метров, ударили молнии, предназначавшиеся для «Батория». Там, где они попадали в стаю, птицы загорались ярким пламенем. Пылающие трупы падали обратно в Пущу, где их быстро гасили маленькие духи. Но сверхптице эти потери не причиняли никакого вреда. Намного опаснее для нее оказался небольшой торнадо, созданный вторым погодником. Он врезался в крыло и начал пожирать его, засасывая птиц. Не прошло и полминуты, как он серьезно ранил живую тучу, отрывая от нее покалеченное крыло.

Если бы сверхптица была настоящей, то упала бы и погибла. Но это была лишь форма, поэтому потеря крыла, хоть и болезненная, не могла остановить то, чем руководила воля Пущи. Чудище не остановилось. Несмотря на отчаянные старания второго погодника, огромное создание с одним крылом приблизилось к дирижаблю и уже бушевало вокруг первого погодника, плетущего грозу. Он пронзительно завизжал. Облака в его руках взрывались от избытка бушующей в них энергии. Хотя они и успели убить несколько десятков птиц, остальные начали атаковать противника, вырывая из него куски плоти.

Лоза сорвалась из вытянутых рук. Неконтролируемые облака начали растворяться. Они все еще метали молнии, хотя ими уже никто не управлял. Они били в Пущу, в «Баторий» и даже в «Ягелло».

Атакующие пернатые больше не поддерживали форму гигантской птицы. Они превратились в рой убийц, каждый из которых действовал самостоятельно, но согласно воле стаи. Второй погодник уже создавал очередной торнадо. Чернокнижник наслал на птиц рой насекомых, выпущенный из большой банки, которую он принес с собой. Он использовал этот отвлекающей маневр, сам не веря, что насекомые причинят воинам Пущи хоть какой-то вред. Скорее всего, он не был готов ни к чему подобному. Ответ на вопрос, как Вековечная собирается отражать атаку с воздуха, нашелся очень быстро.

– Уходим отсюда, – эффективность птичьей атаки беспокоила Кутшебу. Скорее всего, Вековечная, которая до сих пор рассчитывала только на собственные силы и свою непобедимость на земле, начала, наконец, предпринимать разведывательные действия, готовясь к борьбе с возрождаемым воздушным флотом. А может, просто сказывался опыт борьбы Вековечной с Революцией? – Мы достигли своей цели. «Ягелло» выведен из игры.

– Еще нет, – марсианин не мог отвести глаз от гибнущего дирижабля. – Это такое захватывающее зрелище!

– И мы станем его частью, если не смоемся отсюда как можно скорее. Когда Пуща насытится «Ягелло», она повернет птиц против нас. Сматываемся отсюда!

Марсианин долго молчал. Он не мог оторвать взгляд от «Ягелло». От первого погодника остались лишь лохмотья, свисающие из ран и искрящиеся голубым светом; и вдруг на палубу выбежали двое людей, одетые как средневековые рыцари. У них подкашивались ноги под тяжестью баллонов, которые они несли на спинах. Но несмотря на это, они спешили к умирающему демону.

Когда они приблизились, из того, что поначалу можно было принять за ствол пушки, вырвался огонь. Два языка пламени поразили птиц и тяжело раненного погодника. Раздавались пронзительные крики, птицы полыхали, бросив демона и стараясь улететь от огня. Некоторые атаковали огнеметчиков, но те прикрывали друг друга. К тому же их поддерживал второй погодник. Он управлял ветром так, чтобы существенно усиливать пламенные струи огнеметов. Он помогал огню воздушными завихрениями, создавая целые клубы пламени, преследовавшие птиц, которые уже успели отлететь подальше.

– Так вот зачем они так гнались за нами, сукины дети, – понял Кутшеба. – Дело вовсе не в магии. У нас есть подобное оружие?

– Слишком трудно управлять огнем в воздухе. Вы думаете, у них получится?

– Никаких шансов. Посмотрите на Пущу.

С деревьев срывались всё новые и новые птицы. Теперь их были десятки тысяч. Орлы сформировали из них три большие фигуры. Первые ряды выстроились в огромные черные клювы, устремленные на «Ягелло».

– Сматываемся отсюда, – повторил Кутшеба. – Пока еще можем!

Май 1967 года по старому календарю, пятьдесят второй год Предела, пятнадцатый год Мира, Краков

– Мы всё еще можем вернуться, – протестовал Шулер.

– Я – нет. Ты сам говорил. Для меня дороги назад нет.

Ливень, вызванный Тмином, подростком-погодником, отличался безумием молодости. Он начался внезапно, без предпосылок, сразу как стена воды, ужасная и жестокая. Никто, кроме шайки Кутшебы, не замечал, что везде, где находились люди, связанные с сегодняшней операцией, дождь лил еще безжалостнее. Особенно сильно он бил по стражникам и по тем нескольким полицейским, которые не присоединились к коллегам, успокаивавшим самую массовую драку болельщиков в истории города, которая сейчас разыгрывалась на Болотах. Комендант полиции был вынужден попросить помощи у армии Республики и отделов охраны больших корпораций, чтобы остановить потасовку. Драки болельщиков разных футбольных клубов не были чем-то необычным, особенно во время дерби, однако на этот раз размах, с которым обе стороны готовились к битве, удивил даже городских предсказателей и полицейских провидцев. Болельщики не ограничивались обычными методами или магическим оружием и монстрами из частных заповедников, а прибегали даже к помощи незарегистрированных чародеев и шаманов.

– Тебе не уйти от чувства мести. Но ты всё еще можешь отказаться от этой безумной затеи.

– По-твоему я должен пожертвовать всеми приготовлениями? Я бы никогда себе этого не простил, приятель. Да и полковник Корыцкий тоже.

– Думаешь, он простит тебе эту заварушку? Кажется, о ней ему не сообщили, не так ли?