Ирина Селиванова - Оленьи сказки

– Умывайся и одевайся скорее. Я жду тебя за столом. Откроем малиновое варенье, как ты и хотела.

– Малиновое? – Олененок, уже направлявшаяся в баню, обернулась и свела брови. – Ты ведь говорила, что оно для особого случая.

– Так и есть. – Рута постаралась улыбнуться. Ей не хотелось огорчать еще и Олененка. – Ведь вчера был твой день рождения, а я совсем про него забыла.

Олененок облизнула губы и вытянулась в предвкушении.

– Я уже сейчас приду, не открывай варенье без меня!

Громкий топот босых ног и скрип половицы успел стать привычным шумом для Руты. Прежде она иногда просила Олененка быть тише, но теперь старалась запомнить каждое мгновение.

Пока Олененок собиралась, Рута в последний раз проверяла дом. Еще с ночи она прочно закрыла ставни, собрала засушенные травы, вычистила золу из печи. Возможно, ей еще предстояло вернуться сюда, да даже если и нет – дом должен был встретить нового хозяина чистотой.

Рута заметила небольшую паутину над печью и, подставив стул, решила убрать и ее.

– Ого, что ты там делаешь? Там же пауки!

Олененок вышла в комнату. На лице блестели капли воды, она чуть наклонила голову и с интересом смотрела на Руту.

– Подай мне тряпку, пожалуйста. Кроме пауков, тут еще и пыль. И я не знаю, что страшнее.

Олененок засмеялась – громко и заливисто. Так, что на мгновение Рута забыла обо всех неприятностях. Олененок, словно небольшая свечка, могла наполнять теплом и уютом целую комнату. Рута улыбнулась ей в ответ. И вздрогнула.

Она отчетливо слышала шум во дворе.

Тяжелые шаги. Ржание. Хриплое покашливание. Уверенный стук в дверь.

Время остановилось. Если бы Рута стояла ближе к двери, она бы успела. Успела спрятать Олененка, придумать легенду, отвлечь. Если бы.

– Йонас! Он вернулся! – радостно вскрикнула Олененок и подбежала к двери.

У Руты не оставалось ни единого шанса.

«Не открывай!» – хотела закричать она, но язык не слушался. Тело одеревенело, и ей оставалось лишь наблюдать.

– Здравствуйте, ваше высочество, – высокий статный гвардеец поклонился. – Для меня будет честью сопроводить вас в замок. В ваш замок. Ваш дядя много лет ждал этой встречи.

Олененок обескураженно замерла. Рута обреченно прикрыла веки.

Йонас сердито пнул шишку и сжал руки в кулаки. Он злился. На чертов дождь, на неудачный день, на Руту. И на самого себя. От обиды хотелось выть рядом с Мортой, но и она не вышла к нему.

Йонас столько раз лгал: ради собственной выгоды, ради славы, ради выпивки, да и просто потому, что ему нравилось сочинять истории. И вот теперь, в единственный раз, когда он решил признаться честно, это вышло ему боком. Рута не поверила.

Ее бледное как мел лицо и дрожащие тонкие пальцы до сих пор стояли в его памяти. Как бы он ни пытался – не мог выкинуть этот образ из головы. Рута не злилась и даже не осуждала его – это он смог бы пережить. Но в зеленых глазах, ставших еще ярче от слез, он видел лишь разочарование.

Он сразу узнал этот взгляд, потому что хорошо запомнил его в ту ночь, когда уходил из дома отца на бал. Йонас много раз проказничал, отец сердился, но всегда прощал его. Но в тот момент Йонас отчетливо понял: сделав шаг за порог, он никогда не сможет вернуться назад.

Таверна «Кривой рог» встречала ночных путников зеленоватым светом, проникающим сквозь мутные грязные стекла. После лесной свежести в нос резко ударил запах алкоголя и потных тел. Йонас поморщился.

В это время посетителей почти не было. Случайные гости и завсегдатаи предпочитали собираться вечером, под утро же оставались лишь вусмерть пьяные или сцепившиеся языками. Йонас прошел меж столов, едва не наступив на руку пьяницы, заснувшего прямо на полу.

– Здравствуй, Радви́ла. Нальешь выпить? – Йонас устало опустился на стул рядом со стойкой.

– И тебе не хворать. Впрочем, твои дела и так не сладки, раз пьешь в такое время. – Он достал пузатую бутылку. – Тебе чего покрепче?

– Да. И побольше.

Йонас откинулся на спинку и зажмурился. Кто-то за его спиной рассмеялся – визгливо, почти похрюкивая. Никогда прежде Йонас не замечал, насколько в таверне мерзко.

Радвила поставил перед ним большую кружку, и Йонас залпом осушил ее. Горло обжигало, а в животе урчало от голода, но так было только лучше. Он смог бы опьянеть и забыться. Глаза Руты виделись ему даже на дне кружки. Йонас резко отдернул руку.

– Ты в порядке? Учти, за разбитую посуду придется платить.

– Чертовы женщины!

– Так вот оно что. – Радвила усмехнулся. – Для сердечных ран у меня особый рецепт. У тебя деньги-то есть?

Йонас прохлопал карманы. С тех пор как он сблизился с Рутой, он ел у нее и именно ей приносил тушки убитых животных. Его последние деньги оставались в тайнике в лесу.

– Нет. Не здесь. Но я расскажу историю.

Услышав слово «история», люди за его спиной замолчали и – он чувствовал – повернули к нему головы.

– Эй ты, давай погромче!

– И что-нибудь про женщин!

Голоса тонули в пьяном смехе. Йонас поднялся и едва смог удержать равновесие. Он уперся рукой о стойку и повернулся к столам. Он умел впечатлять людей.

– Сейчас я расскажу вам такое!.. Смотрите, не обмочите штаны.

Радвила поставил на стойку еще одну кружку, и Йонас уверенно хлебнул напитка.

– Это было весной. Ранней весной, когда все в лесу еще спят. Спят и дрожат, потому что в это время орудует зверь. Огромный зверь! – Йонас поднял руки и оскалился. – Он выше любого из вас, его след размером с человеческую ногу. А когти – стальные ножи. Одним ударом может распороть кожу до костей. – Йонас поежился. Раны на груди до сих пор болели от резких движений. – И вот одной темной ночью, когда в лесу не было никого, я встретил его. Он появился неожиданно, я успел лишь почувствовать зловонное дыхание, и вот передо мной огромный зверь. Страшный, как сама смерть, дикий и необузданный. – Йонас резко подался вперед и зарычал. – Он набросился на меня. И я уже думал, что конец. Нож выпал из моей руки. Зверь был совсем близко. Он отвлекся всего на мгновение, но этого мне хватило, чтобы схватить нож и вонзить ему в тело. Его кровь залила мою рубашку, и я не сразу понял, кто из нас вышел победителем.

Йонас замолчал, чтобы перевести дыхание. В горле пересохло, и он снова потянулся к кружке. Рука дрожала, он едва смог обхватить ручку.

– Брехня! – вдруг выкрикнул один из посетителей. – Я его знаю. Он и в прошлый раз рассказывал про медведей. Только тогда медведей было двое, а у этого был лук.

Раздался неодобрительный гул. Йонас прижался к спинке стула. Второй раз за день он говорил правду, а ему не верили.

– Постойте, нет! Я правда его победил. Я сейчас вам докажу! – Йонас попытался развязать шнурок на жилете, но пальцы не слушались.