Дмитрий Миконов - Отмеченный сигилом [litres]

Устроив пилигрима в одном из сараев, служившем хозяевам помещением для хранения огородного инвентаря, бородач показал, где находится нужник, и убежал, напоследок наказав Язьве явиться на кухню за ужином. А также строго предупредил – нигде не бродить и не тревожить хозяев. Впрочем, у путника были свои планы на этот счет.

Первым делом он подпер дверь найденным на полу бруском и уселся прямо на утоптанную землю в центре помещения, скрестив ноги на манер санданирских заклинателей чумы. Именно в жарком и скупом на дожди халифате, расположенном в долине оазисов прямо посреди огромной пустыни, Язьва впервые опробовал науку быстрого сосредоточения. Полученные знания весьма пригодились ему в дальнейшем при погружении в мастерство алхимии.

Настроившись на нужный лад, «аптекарь» извлек из сумки флакончик с толстыми стеклянными стенками, в котором на самом дне плескалась коричневая жижа. Н-да, не густо… Вытяжки из безглазого ворона живорезов хватит не более чем на пару раз.

Вытащив зубами деревянную пробку, Язьва запрокинул голову и отпил ровно половину.

Попав в желудок, а оттуда разбежавшись по жилам, эссенция ударила в голову, стенобитным тараном выталкивая сознание в вечернюю прохладу. Взмывая над полом, Язьва увидел сначала собственное, будто разбитое параличом тело, потом крышу сарая, затем неровную окружность частокола, осиновую рощу и даже квадраты деревенских огородов далеко за ней.

Сложив воображаемые крылья, он камнем метнулся вниз и на бреющем полете сделал круг над хутором, стремясь ощутить отголоски мыслей и эмоций, запах крови, пульсирующей по жилам, и трепетание сердец.

Однако! Вернувшись в тело, Язьва выждал несколько секунд, пока не прошло головокружение. Планы кардинально менялись прямо на ходу. Ритуал призыва сущностей Шуйтара в человеческие тела для последующего извлечения полезной вытяжки не имел смысла – хутор уже оказался заражен живорезами.

Язьва ехидно ощерился. Его позабавила комичность ситуации – жертва возомнила себя охотником. Пружинисто поднявшись с холодного пола, лжепаломник решил действовать незамедлительно.

Но, как оказалось, инициативой уже завладела противная сторона. Вылетев из сарая словно разъяренный дабр из зарослей багульника, Язьва обнаружил лишь пустые надворные постройки. Проверять запертый снаружи ледник не имело смысла.

Непостижимым образом хозяева догадались, что за рыбина попалась в их сети, и успели укрыться в земле. Странник ощущал многочисленные пустоты и каверны под ногами, источавшие ауру ожесточения и крайней озлобленности. Гнилостные отражения чужеродных эмоций были сосредоточены конкретно на нем.

Язьва презрительно приподнял верхнюю губу. Ему ли было не знать, как люто живорезы ненавидели черных алхимиков за их умение извлекать и поглощать эссенцию сущностей мира Шуйтара… И если обычных людей твари рутинно отлавливали и использовали как рабов или для восполнения потерь роя, то алхимиков считали кровными врагами наравне с ведьмами.

Окружившая хутор тишина подсказала Язьве, что теперь все будет немного сложнее, а последний лучик солнца, отразившийся от флюгера на крыше избы, известил о скорой смене декораций.

– Безмозглые твари… совсем страха лишились. К-курвы! – зло цыкнул языком Язьва. – Только силы на вас тратить…

Но ничего не поделаешь, по-другому не выпустят. Запланированный алхимический ритуал с целью пополнения запасов эликсиров уже не имел смысла. Одно дело – изловить ничего не подозревающую сущность в теле жертвы, распятой на хирургическом столе, и совсем другое – столкнуться с нею, разъяренной и полностью контролирующей тело носителя.

В своей блеклой и невыразительной жизни до Ритуала, перевернувшего мир и его собственную душу, Язьва частично имел доступ к архивам Собора. Он знал, что согласно исследованиям в подобном человеческом гнезде живорезов должна присутствовать главенствующая особь. В первую очередь следовало уничтожить именно ее.

Вытащив из кармана сморщенный кусок мяса подозрительного происхождения, густо увитый прозрачными жилами, Язьва закинул его в рот и методично с хрустом разжевал.

Позвоночник выгнуло так, что темный едва устоял на ногах. Сумрачные жгуты начали прорастать прямо сквозь тело, обвивая кости и укрепляя мышцы. Невыносимая боль когтистым зверем прошлась по организму, и из глотки Язьвы вырвался протяжный стон, наполненный нечеловеческим отчаянием.

Призванная тварь успешно усваивалась организмом алхимика.

Громко отрыгнув и сплюнув на землю кровавым сгустком, Язьва справедливо решил начать поиски с хозяйской избы. Когда-то он жил в самом большом городе империи и прекрасно помнил, что под землю можно попасть через подпол. Иногда ловя проблески своего естества, Язьва из интереса пытался припомнить лицо матери, но тщетно. Возможно, виной тому были миазмы эликсиров, отравляющие и разлагающие мозг. А может быть, старушка сама не хотела являться сыну, ставшему чудовищем, даже в памятном образе.

Дверь в избу распахнулась с первого тычка, и ноздри алхимика затрепетали от сладковатого запаха разложения. Пройдя в сени, он огляделся. Сваленное в угол тряпье и висевший в углу мешок с салом не привлекли внимания – куда больший интерес вызвали свежие капли крови, густо разбрызганные на грязном полу.

Поднеся к глазам собственную ладонь, Язьва с удовлетворением оглядел крепкие серпообразные костяные наросты на месте ногтей. Осторожно подцепив одним из них вязкую каплю, он отправил ее на язык. Кровь оказалась совсем молодой. Как темный и предполагал, в сети живорезов недавно попалась очередная жертва.

Впрочем, она, скорее всего, была уже мертва, что никак не меняло планов и оставило его абсолютно равнодушным.

Внизу что-то зашуршало, захрюкало и выгнуло доски пола так, что те опасно заскрипели. Язьве это не понравилось. Вместе с поглощенной сущностью его собственный вес увеличился в несколько раз, что могло привести к незапланированному падению. Там, внизу, в подполе, его явно ждали.

Стараясь держаться у стены, где пол казался прочнее, темный спешно проследовал в горницу. Наглухо закрытые ставни и спертый вонючий воздух делали тьму чуть ли не осязаемой. Язьве пришлось изменить строение зрачка, чтобы рассмотреть убранство помещения.

Высохшая переломанная мебель, паутина во всех углах, кучки трухи и свежих человеческих экскрементов. Напротив, в стене, рядом с закрытой дверью, чернел пролом в соседнюю комнату. Темный понял, что попал в нужник. Он уже догадывался, что имеет дело с младшим роем. Здесь выращивали вулдов, безвольных и послушных рабов живорезов. Оставалось найти главного кукловода, или, по-другому, хозяина.