Владимир Ильин - Напряжение сходится [litres]

– Что принесет больше денег и власти, – зло поддакнула та.

– Не хами, девчонка! Сейчас это вы вляпались в беду, за которую кровью умоются все!

– Все. Будет. Хорошо, – в пику ему спокойно произнесла Ника.

– Ничего не будет хорошо! Ни-че-го!

– Вы плохо знаете своего внука, – настаивала Ника, не замечая, что уже давно на равных пререкается со смертельно опасным существом.

Князь же не замечал, что дает ей возможность говорить, а не загоняет своей волей до уровня рыдающего ничтожества.

Быть может, они уже приняли друг друга в качестве родственника…

– Девочка, – остановился Юсупов и произнес вкрадчиво: – Ты хоть понимаешь, кто такие Аймара?

– Наглые, высокомерные, бесчестные создания, – мигом ответила Ника из личного опыта.

– Именно так. А еще они… не совсем обычный клан, – смотрел князь в ее глаза. – Я не хочу, чтобы на мой город упала гора. Не хочу, чтобы моим подданным резали глотку на вершине пирамиды, возведенной из обломков школ и детских садов. Не хочу, чтобы облака наполнялись кровью и над моими землями двигалась алая гроза.

– Значит, этого не будет.

– Да как не будет, если твой муж стащил эту девку!

Ника пододвинулась к столу, осторожно перехватила левую ладонь старика и обняла своими, согревая.

– Успокойтесь, – мягко произнесла она. – Попробуйте представить, что все закончилось хорошо.

– Как оно может так закончиться?

– А я не знаю, – честно произнесла девушка, пожав плечами. – Мне вот, например, было очень плохо в процессе. Но я ведь тут.

– Дети… вы ничего не понимаете… – выдохнул Юсупов.

Впрочем, не торопясь возвращать себе руку из приятно поглаживающих и успокаивающих ладошек.

– У нас Аймара моет посуду, убирает со стола и протирает полы, – словно стесняясь, произнесла Ника. – А еще она меня вчера так выбесила, что я перекрасила ей волосы в рыжий цвет.

– Вот как? Чем вы ее опаиваете? Часто пытается сбежать?

– Она дала вашему внуку клятву не бежать, слушаться его, не вредить близким, не использовать Силу и учить техникам клана две недели, – старательно припоминая, сказала Еремеева. – Сама. Добровольно.

– В обмен на что? – чуть напрягся Юсупов.

– А в обмен, как мне кажется, на самое интересное двухнедельное приключение в мире, – вновь улыбнулась она деду. – Ведь не только мы дети и ничего не понимаем, но и она тоже.

– Важно, что подумают и скажут ее родные.

– Важно, что придумал Максим, – мягко увещевала она старика. – Не надо переживать.

– Надо готовиться к войне.

– Всегда надо. Мало ли какая начнется первой.

Из кабинета они вышли, впрочем, оставшись при собственном мнении. Но и желание князя искать мальчишку и проводить ускоренный курс его воспитания ремнем – слегка подсократилось. Да и поздно уже, по всей видимости…

В общем зале тем временем мало что изменилось – обновленные запасы на столе уничтожались по-прежнему методично, с прицелом на будущий длительный запой.

– Девушка, можно ли вас на секунду? – попросил Нику переговорить не кто иной, как князь Давыдов.

Который, готовясь к столь ответственному разговору, не пил уже минут десять.

Ника дала отвести себя к дальнему углу зала, стараясь оставаться на виду у всех. Личность князя ей была знакома – в основном по светским скандалам. Говорят, еще ни одно сватовство с его участием не удалось – умудрялся все опошлить и сорвать буквально на пустом месте. А тут, в присутствии таких столпов общества – вел себя, можно сказать, образцово и крайне воспитанно. Тем не менее ей следовало беречь честь и достоинство.

– Ника, я тут услышал, что вы Целитель, – чуть нервно оглянувшись, с надеждой посмотрел на нее Василий Владимирович.

– У вас что-то болит? А, наверняка руки онемели, – со знанием дела произнесла Ника. – Вчера вон у троих слуг и вовсе отнялись, после онемения. Совсем не умеют держать их при себе.

Стандартная ситуация: один полапал и пожаловался, что руки немеют. Второй сказал: «Что за чушь!» – и тоже полапал, после чего жалобы повторились. Третий сказал: «Вы – два идиота, хватит меня разыгрывать!» – и на свою беду полапал третий раз. А Го зверела и зверела, даром что улыбчивая… Примерно по этой причине у них не осталось слуг, способных разливать сок из пачек по графинам и выкладывать блюда на тарелках не в стиле «и так сожрут».

– Это уже прошло, – отмахнулся Давыдов. – Я их коньяком протер – и все нормально… Тут другое, крайне деликатное дело… – понизил он голос и скосил взгляд влево. – Понимаете, у меня… ну, не держится. Опадает, как ни крути.

– А-а… – с пониманием закивала невеста. – Так, может, это нервное? Если физиология, то что-то можно сделать, а если психологическое…

– Постойте! Я не про это! Там у меня все хорошо стоит! Я же гусар! – возмутился Давыдов. – Я про ус, – скосил он снова взгляд. – Правый – стоит, а левый – опадает. Настоящая трагедия – верите или нет, но приходится фотографироваться только в правый профиль! Можно ли что-то сделать?

– Простите, – смутилась Ника. – Можно я?.. – поднесла она ладонь к щеке гусара.

А когда тот решительно кивнул, осторожно коснулась роскошных усов и призвала Дар. Ладонь – как и место под ней – мягко засветились.

– Вот так, – удовлетворенно посмотрев на результат работы, Ника чуть поправила длинный левый ус, отметив, как тот стойко противостоит гравитации и вполне завивается.

Давыдов мигом ощупал лицо, осторожно коснулся уса и с выражением надежды и счастья на лице – словно человек, вновь обретший конечность, – лихо крутанул левый ус вверх.

– Стоит! Господа, у меня снова стоит! А я уже отчаялся надеяться! Ника, вы и ваша ладошка – это просто чудо! То есть… я хотел сказать, работает! – обратил он внимание на задумчивые взгляды князей из зала. – Ус снова стоит и вьется! Честью клянусь, ничего пошлого, – тут же отреагировал он на хмурое выражение лица Юсупова и даже изобразил стойку смирно.

– Ника, – чуть не прослезившись от радости, повернулся он к невесте, – не знаю, как вас и благодарить!..

– Что вы, мелочи. Там было-то всего лишь небольшое проклятие… – засмущалась Еремеева. – Хотите, перевешу его пониже?

А взгляд Давыдова даже слегка протрезвел.

– Не надо! В знак искренней благодарности, с сегодняшнего дня я зачисляю вашего сына в полк! – торжественно произнес он.

– Н-но его пока даже нет в планах…

– Когда это останавливало настоящего гусара?!

В общем, от крайне настойчивого в своих намерениях Давыдова пришлось убегать (он требовал имя ребенка, настойчиво предлагая вариант – Василий), отговорившись важными делами на кухне. А там подбодрить крайне недовольную Аймара, что комплект блюд для большого банкета рассчитан на пятьдесят персон, а гостей всего-то шесть, и вовсе тут не много посуды. Ну и отогнать Го от поваров – потому что если и у тех откажут руки, то придется угощать пельменями.