Владимир Ильин - Напряжение сходится [litres]

Обратно Ника возвращалась осторожно, отслеживая местоположение Давыдова – но тот, по счастью, уже был за столом, с удовольствием крутил себе левый ус и по новому кругу знакомился со всеми князьями. А те в очередной раз прощали человека, дети и внуки которого составляли руководство канцелярии императора.

Словно по очереди, к ней подошел князь Панкратов, рассыпался в комплиментах, пожелал самого лучшего и, напомнив о выбранной стезе хирурга, пожелал подарить ей личный полевой хирургический набор.

– Каждое лезвие – артефакт, – скромно хвалил князь свой подарок. – На днях руку человеку обратно пришивал, так ни одного шрама не осталось, а координация движений и прохождение импульсов просто идеальны. Не смейте отказываться, это от всей души. Доставят на днях.

С тем и отошел, коротко поклонившись, оставив девушку со светлой радостью.

Подошел и Долгорукий, витиевато рассказав о невесте своего внука, которая наверняка была бы рада такой подруге, и что им определенно надо познакомиться. Ведь у Ники пока нет свидетельницы на свадьбу, верно? Особенно из имперского рода Ховриных?..

– Ника Сергеевна, – через пару минут после этого разговора неведомо как незаметно оказался рядом князь Шуйский.

Этот тоже, по всей видимости, решил не оставаться в стороне.

– Позвольте высказать вам свое восхищение…

– Александр Олегович. – Ника повернулась к нему и изобразила книксен.

– …из вас получится очень красивая вдова…

Слова не сразу добрались до сердца. Но после осознания сказанного кровь прилила к щекам, а пальцы сжались в кулаки. Затем – мгновение размышления, и гнев сменился задумчивостью.

Ника с затаенной тревогой посмотрела на князя, словно ожидая продолжения.

– …умная, красивая вдова, – неторопливо, с расстановкой завершил князь.

Во взгляде же его было привычное равнодушие – так смотрит с берега лес на человека, пытающегося плыть по быстрой стремнине и еще не знающего, что впереди вода падает с высоты на острые камни.

Шуйский достал из внутреннего кармана мундира желтый конверт без надписей и, заслоняя от чужих взглядов, передал девушке.

А та, коротко поклонившись, заспешила с конвертом внутрь дома. И только быстро пройдя пару поворотов, остановилась в пустом помещении, освещенном узким окошком, стараясь унять тревожное биение сердца.

В конверте оказалась одна фотография, в которой вовсе не было ничего криминального. Цветная, но почти лишенная красок, она явно была сделана с большого расстояния – детали на переднем плане характерно размывались, а угол обзора был направлен сверху вниз. Но узнать по обстановке на фотографии один из фешенебельных ресторанов на Арбате можно было без малейших проблем, равно как и то, что в нем за одним столом обедают князь Черниговский и Милютин Борис Игнатьевич.

Мало кто из романтиков помнит, что за широким и красивым жестом, пролившимся водопадом купюр на зеленый газон, последует муторное и скучное разгребание этих тонн нарезанной цветастой бумаги. Причем сволочные дарители первыми откланяются и покинут праздник жизни, немного ускоряя шаг с каждым призывом: «А что теперь с этим делать?!», «Подождите!», «А чеком нельзя было, а?!».

Наемные грузчики тут тоже не помощники – от такого зрелища максимум что случится – это куча неадекватных мужиков, схвативших с безумным видом сколько могут в охапку и бегущих в сторону леса… Да и неловко как-то платить по двадцать рублей в час ради переноски десяти миллиардов…

Гости – отдельная тема. Эти жрали водку, уничтожали съестные припасы, как войско, вломившееся в осажденный город, и уже добрались до пельменей. А ворвавшийся в кухню и выгнавший поваров Давыдов с воплем: «Сейчас я угощу вас настоящим шашлыком!» – оставлял тревожный шанс на то, что город еще и сожгут дотла.

Словом, гости выходили на крыльцо дома только с одной целью: сказать задумчивое «м-да-а-а…», глядя полутрезвыми глазами на кучу денег. Вернее, с некоторых пор «м-да-а-а» доставалось и Нике, бегающей от кучи денег к гостевому дому с садовой тележкой. Девушка уже успела переодеться в спортивный костюм с капюшоном и носилась взад-вперед, обладая для того огромной мотивацией: во-первых, деньги могут сжечь вместе с домом. Во-вторых, скоро гости допьются до такой степени, что обязательно станут вызванивать разнообразных леди «категории Б», и если первым делом деньги невесты попадут к этим «Б-ледям», она себе этого не простит.

И вообще в определенный момент попойки любой дочери, уважающей своего отца, следует непременно отбыть из дома, чтобы со спокойной совестью потом ставить в пример детям их деда, добропорядочного и крайне положительного семьянина. У Ники так и вовсе это была единственная кандидатура на светлый образ, потому что пример отца для их будущего ребенка – это по умолчанию конец света. В общем, следовало поторапливаться.

Понятное дело, на помощь счастливой невесте пришли все слуги дома, связанные родовыми клятвами и зароками – эти просто наслаждались моментом, оттаскивая спешно набитые деньгами холщовые мешки в гостевой дом. Потому что богатство, известность и влияние сторицей отзывалось и на ближниках главной семьи, возвышая в иерархии равных. В общем, эти не филонили и работали со всей душой.

Но были и те, кто лишь лениво ковырял денежную кучу плоскими фанерными лопатами, предназначенными для снега, стоило Нике отбежать с тележкой на новый круг.

– Почему это надо делать сейчас, в дождь?! – ворчала на снова покапывающий дождик Дейю, используя лопату, чтобы поудобнее на нее опереться.

– А кто вчера сказал: «…посмеемся над деревенской дурочкой и отравим всю прислугу»? – хмурилась Аймара, вбивая свой инструмент в деньги, словно копье – в тело врага.

– А лапали-то меня!

– Три дополнительных пары рук сейчас были бы! Три! А мы сидели бы сейчас в тепле, у камина, сытые и с кружкой кофе в руках.

– Там уже есть нечего, – мрачно покосилась Дейю на дом.

Потом со вздохом подняла лопату и принялась помогать загружать новую партию купюр в тележку к подскочившей Нике.

– У меня все болит, – пожаловалась китаянка на непривычные нагрузки. – Мои пальцы – в мозолях! Я чувствую занозы в ладонях от этого грубого дерева! Добрая госпожа, смилуйся!

– Будете выпендриваться – все скажу Максиму, – руками помогала грузить ценную поклажу Ника.

– И что он нам сделает?.. – воткнув лопату в землю, выпрямилась Аймара, собираясь саботировать это издевательство.

– Заставит грабить банк на потеху его черной душе, – этот ответ Ника сопроводила мрачным взглядом.

И Аймара, дрогнув, вновь молча взялась за погрузку.

Потому что ну его, к демонам, в самом деле. Тут хотя бы лишь десять миллиардов…