Джон Норман - Приз Гора

— Они заметили нас? — спросил другой, более рассудительный мужчина.

— Я так не думаю, — ответил ему Порт Каньо. — Но они представляют расстояние до нас по свежести запаха.

— Что насчёт людей с ними? — осведомился третий.

— Сейчас это сказать невозможно, — пожал плечами Порт.

— Надо бежать! — опять раздался голос паникёра.

— Если они оказались так близко к нам, то маловероятно, что они передвигаются пешими, — заметил Селий Арконий и, кивнув Порту Каньо, бросил: — Осмотрись.

Порт Каньо, по-прежнему стоявший на облучке фургона, теперь принялся крутить головой, осматривая тянувшуюся до самого горизонта, бесплодную открытую всем ветрам степь, со всех сторон фургона.

— Это точно, — кивнул Фел Дорон, — когда тебе кажется, что угроза приближается с одной стороны, то следует опасаться всех четырёх сторон, и больше всего ту, откуда ожидаешь нападения меньше всего.

— Я ничего не вижу, — развёл руками Порт Каньо. — Стоп! Мне кажется, я вижу людей позади нас!

— Штандарты, флаги, вымпелы? — уточнил Селий Арконий.

— Ничего.

— Они нас заметили?

— Этого я сказать не могу, — покачал головой Порт Каньо.

— Косианцы? — опасливо спросил кто-то.

— Я так не думаю, — ответил Порт Каньо.

— Косианцы, скорее всего, прилетели бы на тарнах, — предположил один из мужчин.

— Тогда разбойники, — высказал своё мнение другой.

— Точно, разбойники, — поддержал его третий.

— Похоже, они нас увидели, — сообщил Порт Каньо.

— Сколько их там? — поинтересовался Селий.

— Шесть человек, — сказал Порт Каньо.

— Шесть против девяти, — послышался чей-то довольный голос, — тогда нам нечего бояться.

— Они не одни, — медленно проговорил Порт Каньо. — С ними есть кто-то, или что-то ещё.

— Что это? — спросил один из мужчин.

— Я не знаю, — растерянно сказал Порт Каньо. — Нет, я, правда, не знаю. Это большие, неуклюжие существа, и при этом двигающиеся просто стремительно, они кажутся неловкими, но одновременно грациозными. Ого, да они просто огромные. Тёмные. Царствующие Жрецы, как же стремительно они двигаются. Похоже, их пять. Да, точно пять. Я не знаю, что они такое. Я никогда прежде не видел ничего подобного! Я никогда не видел, чтобы кто-то перемещался как они. Я не могу понять, перемещаются они на двух ногах или четырёх. Ничего не понимаю! Совершенно не ясно, как они передвигаются. Хо! Один их них остановился! Он встал вертикально! Вертикально! Это указывает. Царствующие Жрецы, какой же он огромный. Он указывает в этом направлении! Теперь он снова на четвереньках. Эти существа идут в нашу сторону, и люди тоже. Причём люди верхом на тарларионах, а те существа с ними передвигаются сами. Они бегут около тарларионов, легко, не отставая. У них странный способ передвижения, как у животных некого вида!

Эллен трясло. Она чувствовала, что её охватывает слабость. Она была глубоко несчастна. В её животе словно появился тяжёлый холодный камень. Почему она не радовалась? Разве она не хотела бы спастись из рук того, которого она боялась и ненавидела, своего жестокого хозяина, Селия Аркония? У неё не было никаких сомнений относительно того, кто следовал за ними, хотя она ещё не могла их видеть. Как собственность, как рабыня, она знала, что была объектом конфискации и кражи. Она могла быть схвачена и унесена без какого-либо раскаяния, соображений совести или законности. О её чувствах задумались бы не больше, чем уделили бы внимание чувствам верра или тарска, двум другим видам домашних животных.

— А слинов Вы видите?

— Да, их двое. Они бегут перед двумя всадниками. Их держат на длинных поводках. Они явно взволнованы, судя по тому, как они натягивают поводки.

Эллен слезла с колеса и без сил опустилась около него на колени. Чувствуя, что вот-вот может упасть в обморок, она вцепилась в спицы.

— Первым делом бейте по слинам, — проинструктировал Порт Каньо двух своих арбалетчиков. — Они самые опасные. Вы двое с копьями прикрывайте стрелков, пока они будут взводить арбалеты для второго выстрела.

— Боюсь не слины будет самым опасными для нас, — покачал головой Селий Арконий, — особенно если их поставили не на наш след.

— Ладно, чего гадать, — проворчал Порт Каньо, — поживём — увидим, что они хотят. Это вообще могут оказаться такие же путешественники, возвращающиеся домой из большого лагеря. Они могут просто хотеть найти компанию в дороге, чтобы, случись что, вместе обороняться. Или они могли заблудиться, отстать от своих. А если это разбойники, то пусть они сначала посмотрят на нас и хорошенько подумают, стоит ли рисковать и связываться с нами. Если они захотят драться, то и мы будем драться. Но я не думаю, что они захотят рискнуть своими жизнями ради нескольких караваев хлеба, одеял, рабыни, фургона и тарлариона.

— А что если им именно тарлариона и не хватает? — поинтересовался какой-то мужчина.

— Тогда это их проблемы, — буркнул другой.

Эллен прижалась щекой спице колеса телеги. Можно сказать, что она только что поднялась ещё на одну ступеньку понимания своей ценности на этой планете. Хорошенькие рабыни не случайно так отчаянно стремятся ублажить своих владельцев, просто они хорошо знают об их месте в экономике этого мира. Эллен до сих пор с содроганием вспоминала пар и жар, страдания и тяжелый труд в прачечной дома Мира. У Гора найдётся много подобных работ для тех, кто не пришёлся ко двору, или оказался чуть менее чем полностью приятен.

Девушка, осторожно встала на ноги, вцепившись в окованный бронзой обод колеса.

— Тал! — поздоровался по-прежнему стоявший на облучке фургона Порт Каньо, постаравшись, чтобы это прозвучало достаточно любезно.

Эллен увидела шестерых всадников на тарларионах. Двое из прибывших держали в руках поводки двух серых охотничьих слинов. Звери слегка присели на полусогнутых лапах, бёдра их задних лап заметно дрожали от напряжения, словно они готовились к броску на добычу. Их охота подошла к своему успешному завершению, и теперь они ждали своей награды, которой должно было стать мясо их цели.

— Мать честная, — прошептал один из мужчин, ошарашено уставившись на пятерых монстров, возвышавшихся в нескольких ярдах перед всадниками.

В одном из животных Эллен узнала Кардока, как называли его собравшиеся в той палатке мужчины. Она знала, что он и, по крайней мере, некоторые из других, могли говорить, или, как минимум, издавать звуки, которые, с некоторой натяжкой, могли быть приняты за гореанские слова. В конце концов, те мужчины, которых Эллен посчитала их владельцами, могли понять смысл сказанного, или, правильнее было бы сказать, что понимали они то что говорил один из них, а рычание остальных животных, насколько она поминала, для людей переводил Кардок.