Джон Норман - Приз Гора

Боск из Порт-Кара перенёс своё внимание на Мира.

— Ты был союзником тех животных? — спросил она. — Ты и другие, что были с тобой там?

— Прежде — да, — не стал отрицать Мир, — но теперь нет, теперь мы с ними враги, разумеется.

— В таком случае, я думаю, что мне нет нужды убивать тебя, — заключил Боск.

— Рад это слышать, — усмехнулся Мир.

— Я ручаюсь за них обоих, — вступился Порт Каньо.

— Я тоже, — поддержал его Селий Арконий.

— И я, — кивнул Фел Дорон.

Боск из Порт-Кара улыбнулся, и это был первый раз, когда Эллен увидела улыбку на его лице.

— Этого мне достаточно, — заверил он их, а потом спросил: — Вы знали, что животные преследовали вас?

— Нет, — покачал головой Селий Арконий.

— Мы полагали, что, скорее всего, они ушли, — пояснил Фел Дорон.

— Но мы не были уверены в этом, — добавил Порт Каньо.

— Нет, мы не знали, — ответил Фел Дорон.

— Но всё же, — сказал Селий Арконий, — если бы они всё ещё были где-то поблизости от нас, то это утро показалось нам самым вероятным временем для их нападения, поскольку этим утром Мир и его товарищ собирались поворачивать к Брундизиуму, а мы вместе с рабыней должны были продолжать путь в Ар. Таким образом, если они хотели убить всех троих разом, то это было самое удобное время.

— Мы сокращали время наших дежурств постепенно, чтобы не насторожить их, если они следят за нами, — добавил Порт Каньо.

— И всё же, — сказал Фел Дорон, — они прыгнули на нас, казалось, словно из ниоткуда.

Боск из Порт-Кара понимающе кивнул.

— А откуда они могли узнать, о том, что вы собираетесь разделиться? — поинтересовался Марк из Форпоста Ара.

— Так вон, — указал Селий Арконий на волокушу, лежавшую в стороне, — это было приготовлено для раненного товарища Мира. Не трудно догадаться, что в фургоне он больше не поедет.

— Он уже достаточно окреп, чтобы ехать так, — кивнул Фел Дорон.

— А рабыня значит, о ваших подозрениях ничего не знала, — заключил Боск из Порт-Кара.

— Разумеется, — подтвердил Селий Арконий. — Мы не хотели, чтобы она по неосторожности, своим беспокойством, дала животным повод заподозрить неладное и напасть в другое время.

— Разумно, — похвалил Боск из Порт-Кара.

Стоявшая на коленях Эллен сердито напрягалась. Только что к её знаниям и своём ошейнике добавилась ещё одна страница.

— Как дела в Аре? — задал Порт Каньо мучивший его вопрос.

— Последнее, что мы слышали, — ответил Боск из Порт-Кара, — от тех, с кем мы встретились на рандеву, это то, что наёмники становятся всё более и более беспокойными и неуправляемыми. Фактически в городе уже случались перестрелки между ними и солдатами регулярных косианских частей. Действия Бригады Дельта становится всё смелее. Восстание может стать делом времени.

— А какие новости о Марленусе? — поинтересовался Фел Дорон.

— Считается, что он нашёлся, — ответил Боск. — Правда, в этом вопросе много неясностей. Ходит много противоречивых слухов об обмане, потере памяти и даже безумии. Но он — ключ, который может открыть восстание. Если он появится на улицах с мечом в руке и поднятым штандартом, люди закричат и поднимутся. И тогда пусть Кос и его союзники дрожат от страха. Однако боюсь без Марленуса город так и останется смущённым и разделённым, а любое открытое сопротивление окажется идиотски поспешным, дорогостоящим и, подозреваю, обречённым.

— Талена, марионетка Коса, всё ещё сидит на троне? — спросил Фел Дорон.

— Да, — кивнул Боск из Порт-Кара.

— Для неё только пытки и кол, иного она не заслуживает, — буркнул Порт Каньо.

— Или ошейник, — усмехнулся Боск, бросая взгляд на горло стоявшей на коленях Эллен.

— Но она — Убара, Господин! — выдохнула рабыня и тут же испуганно замолкла, боясь получить заслуженную оплеуху.

Она ведь заговорила без разрешения! Однако господа часто склонны проявлять снисходительность в таких вопросах. К тому же, опытная рабыня умеет чувствовать, когда можно говорить, а когда было бы мудро сначала попросить разрешения, прежде чем что-то сказать. Зачастую ей дают то, что могло бы считаться постоянным разрешением говорить. Но оно, разумеется, в любой момент может быть отменено, тем самым сохраняется принцип того, что разрешение или запрет рабыне говорить является прерогативой её владельца. Её всегда можно заставить замолчать взглядом или словом. Иногда рабовладелец может спросить: «А Ты спрашивала разрешение говорить?» На этот вопрос есть общепринятый ответ: «Нет, Господин. Пожалуйста, простите меня, Господин». После этого ритуала ей может быть предоставлено разрешение говорить, или отказано с нём, полностью на усмотрение господина.

— Кто знает? — ухмыльнулся Боск из Порт-Кара. — Быть может, она уже — рабыня, и даже теперь сидя на своём троне, в одиночестве её палат, в пустых залах Центральной Башни, вздрагивая от каждого шороха, с ужасом ожидает требования её владельца.

— Надеюсь, Вы продолжите двигаться в Ар вместе с нами? — осведомился Порт Каньо.

— Я и мой товарищ, — сказал Мир, — как уже было сказано, направляемся в Брундизиум.

— В нескольких пасангах отсюда, нас ждут товарищи с тарнами наготове, — ответил Боск. — Если всё пойдёт, как запланировано, то завтра в это время мы уже будем в полёте.

— Но, конечно, это не помешает вам разделить с нами наш завтрак? — предложил Порт Каньо.

— С большим удовольствием, — улыбнулся Боск из Порт-Кара.

— Вставай и иди работать, — недовольно приказал Селий Арконий.

— Да, Господин, — отозвалась Эллен, вскакивая на ноги.

— А у неё симпатичные ноги, — заметил Марк из Форпоста Ара.

Эллен рефлекторно попыталась стянуть тунику пониже.

— Симпатичнее, чем у твоей Фебы? — осведомился Боск.

— Нет, я так не думаю, — мотнул головой Марк.

Та «Феба», о которой они упомянули, решила Эллен, судя по небрежности и откровенности, с какой о ней говорили, должна была быть рабыней. Конечно, они не посмели бы говорить так о ногах свободной женщины.

«Какие же всё-таки мужчины — животные, — подумала она. — Вот зачем они так открыто сравнивают конечности рабынь! Мы что, животные?»

Правда, уже в следующее мгновение, её потрясла очевидная мысль, что да, конечно, они были животными!

— Займись делом! — бросил ей Селий Арконий.

По неким причинам он явно был рассержен на неё. Возможно, она была немного не права, так явно продемонстрировав своё раздражение ранним утром, незадолго до нападения на лагерь, но он же не будет держать зло на неё! Это же такая мелочь!

— Да, Господин! — откликнулась девушка и, спотыкаясь, поспешила бегом к фургону за продуктами, кастрюлей, посудой, хлебом и зерном, чтобы поскорее приступить к приготовлению завтрака для мужчин.