Джон Норман - Приз Гора

— Рабыня надеется, что она будет найдена привлекательной для владельца, — ответила она.

— Превосходно, — похвалил он.

— Спасибо, Господин.

— Ты умна, — признал Мир, — и весьма сообразительна.

— Спасибо, Господин, — поблагодарила женщина.

Она уже знала, что гореанские мужчины высоко ценят в женщине интеллект, и надеются найти это качество в своих рабынях. Известно, что лучшие рабыни получаются именно из умных женщин, оказавшихся в умелых руках, ошеломлённых, подчинённых и доминируемых, изучивших свою женственность, полностью покорённых и понимающих кем они теперь стали. Конечно, такие стоят гораздо дороже.

А в данной ситуации, заяви она, что считает себя сексуально желанной, её могло ждать взыскание за тщеславие, а попытайся она отрицать это, и она, возможно, была бы наказана за ложь.

— Тем не менее, во многих отношениях, — проворчал он, — Ты глупа как пробка.

— Да, Господин, — обиженно отозвалась женщина.

— Итак, считаешь ли Ты себя сексуально желанной? — повторил Мир свой вопрос.

— Я не знаю, Господин! — всхлипнула она.

— Можешь в этом не сомневаться, — заверил её мужчина.

— Спасибо, Господин, — выдохнула женщина.

— Как, впрочем, и любая рабыня, — добавил он.

— Да, Господин, — согласилась Эллен.

— Если бы Джеффри пришёл без своей подруги, то он, скорее всего, схватил бы тебя за щиколотку и затащил бы под стол.

— Так просто? — удивилась она.

— Это же был гореанский банкет, — пожал плечами Мир. — Надеюсь, Ты не думаешь, что те женщины, о которых мы говорили ранее, нагими служившие своим завоевателям, по окончании пира просто и безнаказанно расходились по их клеткам?

Эллен опустила голову, чувствуя, что краснеет.

— Их хватали и насиловали, ими наслаждались, — сказал Мир. — Их могли, схватив за волосы, поставить на колени и заливать им в горло вино, стекавшее вниз по их грудям и телам, а потом, напоив до пьяна, их заставляли танцевать, ползать на животе и, прижимаясь губами к ногам мужчин, умолять об использовании. А потом, согнав своих пленниц плетями в кучу, мужчины могли устроить жеребьёвку или турнир. В конечном итоге, вечер заканчивался к удовольствию победителей, расположившихся на коврах и циновках, и ласкаемых выигранными ими послушными животными. А к утру, когда огни в каминах начнут гаснуть, и с зал, погрузившийся в полумрак, начнёт заползать ночная прохлада и сырость, когда те, кто выиграл их в турнире уснут, пресыщенные праздником удовольствия, полученным ими от их трофеев, руки которых связанны за спинами, а на их шеи накинуты верёвки, привязанные к левым запястьям их новых хозяев, женщины, наконец-то, смогут отдохнуть. Позже их, согнутых в ведомое положение, покачивающими спьяну, спотыкающимися рабовладельцами, уведут к их новым местам жительства. Они — женщины побеждённого врага, призы, принадлежащие победителям.

— Да, Господин, — прошептала поражённая рабыня.

— В некотором смысле, — усмехнулся Мир, — как я уже указал ранее, это очень похоже на то, что произошло с тобой.

— Господин? — не поняла его Эллен.

— Здесь я победитель, не так ли? — спросил мужчина.

— Господин?

— А Ты была женщиной врага, — развёл он руками.

— Врага? — повторила она.

— Земли, — пояснил её хозяин, — но в смысле большем, чем Ты можешь понять.

— Господин?

— Уверен, Ты запомнила мои сказанные ранее слова, — сказал Мир, — когда я объяснял отсутствие одежды на одной очаровательной официантке.

— Да, Господин, — прошептала эта самая «очаровательная официантка».

— Твоя ложь, твоя идеология с её манипуляциями, лукавством и коварством, обманами и тайными планами, направленными на разрушение.

— Да, Господин, — всхлипнула она, чувствуя, что в её глазах снова выступили слёзы.

А ещё она задавалась вопросом, были ли достойны послушные, распропагандированные мужчины Земли считаться врагами. Эллен не забыла, насколько они были слабы, и как легко было ими манипулировать. Даже от одной мысли о том, что она могла быть их женщиной, её охватывало глухое раздражение.

Но разве не предпочитает большинство сражаться со слабым противником? Наверное, только гореане, предположила она, жаждали иметь сильных врагов, возможно, они считали, что только так она могли проверить себя в деле, что только победа над таким врагом, могла стоить того, чтобы побеждать.

Она думала о том, как столь многие из мужчин Земли, превращённые в бессмысленное стадо простофиль, приученные отрицать свою кровь, спешащие распродать свои права, данные им при рождении, нетерпеливо скулят ради того, чтобы получить улыбку от тех, кто их презирает за эту самую слабость, и кто сами же и стремятся ослабить их.

Так может, спрашивала она себя, для такого ниспровергнутого, преданного мира будет лучше погибнуть? Нет, погнала она прочь от себя такие мысли. Ждать! Быть может, однажды он проснётся, встанет и закричит, рождённый заново. Пусть он родится заново, подумала женщина. Надо позволить ему родиться заново!

— Ну что, женщина врага, чувствуешь ли Ты себя побежденной?

— Да, Господин, — ответила Эллен.

Ответ на это был очевиден, столь же очевиден, как блестящая, аккуратная, твёрдая полоса металла, окружавшая её горло. Вот только она не сказала ему о том, что она сама, от всего сердца, хотела быть побежденной.

— Итак, следует ли мне убить тебя или лучше будет оставить в живых в качестве рабыни? — спросил Мир.

— Я могу только надеяться, — дрогнувшим голосом ответила она, — что меня оставят рабыней.

Оценивающий взгляд мужчины медленно заскользил по её телу, заставив густо покраснеть.

— Возможно, — наконец сказал он. — У тебя неплохая фигура.

Эллен молча стояла на коленях, ожидая его окончательного вердикта.

— У тебя рабские формы, — заметил Мир.

— Я надеюсь, — прошептала женщина, — что понравлюсь Господину.

Ответом на её слова был его весёлый смех.

— Давным-давно, на Земле, — заговорил мужчина, отсмеявшись, — читая лекции в аудиториях, идя по коридорам, сидя в кафе или в своём кабинете, гуляя по улицам, проспектам и бульварам, изучая что-нибудь в библиотеке, уверен, что Ты не ожидала, что однажды будешь стоять на коленях перед мужчиной и высказывать ему такое пожелание.

— Нет, Господин, — согласилась с ним она.

Конечно, она не ожидала такого развития ситуации. Но как она жаждала этого.

А мужчина снова рассмеялся и откинулся на спинку стула.

— Что Ты почувствовала, когда заметила, что стало объектом интереса Джеффри? — поинтересовался Мир.

— Пожалуйста, Господин, пощадите свою новообращённую рабыню! — взмолилась Эллен.

— Говори, — бросил он и в его голосе прорезались стальные нотки.

— Мне это понравилось! — всхлипнула женщина.