Эрика Йохансен - Судьба Тирлинга [litres]

Дайер сказал, что Элли купила некая мадам Арно, и это было все, что он смог сообщить Жавелю. С того самого момента, как они увидели Королеву на Рю Гранде, Элли, похоже, просто перестала для них существовать. Дайер и Гален перебрались на заброшенную фабрику в районе сталелитейных цехов и все время тратили на какие-то необъяснимые поручения и тайные ночные встречи с людьми, которых Жавель не знал. Эти люди были мортийцами и носили оружие, хоть и не служили в армии. Они разрабатывали план спасения Королевы, и Жавель чувствовал себя лишним.

Из-за дома показался открытый экипаж. Должно быть, там находились конюшни, потому что, когда приезжали всадники, один из охранников у ворот споро принимал лошадей и уводил их в том направлении. Жавель видел, как вошли и вышли уже несколько мужчин. Двое из них были пьяны. Ужасная правда пробивала себе дорогу в его сознание, заставляя желудок сжиматься, а ноги – слабеть.

«В этом доме может быть все, что угодно», – говорил он себе. Но сам понимал, что это полнейшая чушь. Пусть район и был почище, чем Кишка, но кое-что в таких местах не меняется. Трудно было не догадаться, что за дом перед ним. Проведя ладонью по лбу, он понял, что вспотел, хотя на улице стояла поздняя осень и было уже прохладно, Такая вероятность существовала с самого начала, напомнил он себе. Никто не станет покупать такую красавицу, как Элли, чтобы сделать из нее посудомойку, и он изо всех сил старался смириться с тем, что она, скорее всего, стала шлюхой. Но теперь он засомневался, что его сил достаточно для этого. Когда он представлял свою жену под другим мужчиной, ему хотелось разнести все вокруг вдребезги.

Звонкий, веселый смех заставил его поднять голову. Компания из пяти женщин вышла из парадного входа здания, оживленно о чем-то болтая. У каждой на плече висела сумочка. Все они были нарядными, в платьях из блестящей ткани, с макияжем и высокими прическами.

Элли стояла среди них.

Долгое мгновение Жавель не мог пошевелиться. Это действительно была его Элли; он узнал ее потрясающие светлые кудри, сейчас уложенные в пучок. Но ее лицо так изменилось. Стало старше, да, появились морщинки в уголках глаз, но дело было не в этом. Его Элли была милой. Эта женщина выглядела… сильной. В линии ее губ чувствовалось напряжение. Она смеялась так же весело, как и все остальные, но это был совсем не тот смех, что помнил Жавель: грудной, сдержанный, холодный, как корка льда на поверхности осеннего озера. Жавель потрясенно наблюдал, как она по собственной воле забралась в экипаж и устроилась рядом с товарками, все еще смеясь.

Высокий, крепко сбитый мужчина вышел из дома и последовал за ними. Когда он забирался в экипаж, Жавель заметил, как блеснуло лезвие ножа под его плащом. Надо же, еще один охранник. Хотя Жавель в своих прогулках по Демину заметил, что к проституткам здесь относятся намного лучше, чем в Новом Лондоне. Даже к тем, что работали на улице, не приставали просто так. Он не понял, зачем пятерым высококлассным шлюхам может потребоваться охранник в Демине, но, принимая в расчет его и кучера, у Жавеля не было ни малейшего шанса приблизиться к экипажу.

Кучер стегнул лошадей, и экипаж тронулся. Словно во сне Жавель последовал за ним, стараясь не приближаться более чем на сто футов. Внутри него росла огромная черная дыра. За прошедшие шесть лет он частенько представлял себе, как Элли живется в плену, и некоторые из картинок, появлявшиеся в голове, заставляли его нестись в кабак быстрее, чем кнут – лошадей. Но он никогда не представлял себе, что она может смеяться.

Когда экипаж замер на перекрестке, дожидаясь своей очереди, Жавель подобрался ближе, нырнув в аллейку неподалеку, и сделал еще одно неприятное открытие: все пять женщин, включая Элли, говорили на мортийском. Экипаж свернул на Рю Гранде, и Жавель двинулся следом, постоянно уворачиваясь и ныряя в разные стороны. Это была торговая часть бульвара, и здесь всегда было тесно и многолюдно из-за торговых лотков, павильонов и толп покупателей. Он почти упустил экипаж из виду, когда, на его счастье, кучер придержал лошадей, сворачивая к тротуару, чтобы женщины могли спокойно выйти. Двое из них пресекли улицу, и Жавель с изумлением понял, что это обычный поход за покупками. Элли направилась прямо в аптеку.

Кучер остался в экипаже, и охранник тоже, но его глаза безостановочно осматривали улицу. Жавель понял, что мужчина готов сорваться с места при малейшем намеке на опасность. Жавель подошел ближе, не представляя себе, что станет делать потом. Часть его хотела оказатьсяу заброшенной фабрики, в относительной безопасности, и не знать ничего о судьбе Элли.

Настороженно поглядывая на охранника и кучера, он непринужденной походкой направился к аптеке. Прохожие толкали его, но он уворачивался и продолжал пробираться вперед, к заветной двери. Кучер начал рассказывать какую-то историю, охранник, усмехаясь, слушал его, и Жавелю удалось проскользнуть мимо них в аптеку.

Он сразу заметил Элли, стоящую в темном углу, неподалеку от прилавка. Аптекаря не было видно, но из-за зеленой занавески на внутренней двери слышалось позвякивание и стук бутылок. Хотел бы он, чтобы эта встреча состоялась при других обстоятельствах, без страха, что в любую минуту могут появиться ненужные зрители, но даже такого шанса могло больше и не представиться. Сейчас или никогда.

– Элли.

Она подняла голову, пораженная, и Жавель почувствовал, как его мир содрогнулся, когда он увидел холодный недоверчивый взгляд ярко накрашенных глаз. Она смотрела на него долгое мгновение.

– Чего ты хочешь?

– Я пришел… – Жавель почувствовал, как перехватило горло, и не смог больше выдавить ни слова. Он призвал на помощь воспоминания: ночи, что он провел в кабаках, пытаясь избавиться от лица Элли, стоящего перед глазами, ненависть к самому себе, в которой он тонул все эти годы. На шесть долгих лет он бросил ее здесь, позволив ей стать такой, как сейчас. Если он снова бросит ее здесь, как ему потом жить с этим?

– Я пришел, чтобы забрать тебя домой, – неловко закончил он.

Элли издала короткий, горловой звук, который оказался смешком.

– Почему?

– Потому, что ты моя жена.

Она рассмеялась, и этот смех был как пощечина Жавелю.

– Мы можем вытащить тебя отсюда, – продолжил он. – У меня есть друзья. Я смогу уберечь тебя.

– Уберечь, – прошептала она. – Как мило.

Жавель вспыхнул.

– Элли…

– Меня зовут Элис.

– Я пришел, чтобы освободить тебя.

– Рыцарь в сверкающих доспехах! – весело воскликнула она, но выражение ее глаз не изменилось, и Жавель почувствовал, что за веселыми словами таится гнев. – А где же вы были шесть лет назад, сэр рыцарь, когда ваша храбрость действительно могла мне помочь?