Синда Чайма - Король демонов [litres]

Джемсон слегка покраснел, но не отвел взгляда, что понравилось принцессе.

– Ах да, ваше высочество, надеюсь, вы не сочли мои речи дерзкими за слишком резкую критику в адрес королевы и Совета. Я увлечен данным вопросом, однако…

– Ваши слова были резкими, служитель Джемсон, и, вероятно, верными, – кивнула она. – В замке Феллсмарча мы ограждены от невзгод, с которыми приходится справляться жителям королевства каждый день. Мы не интересуемся тем, чем следовало бы. А если и спрашиваем о чем-то, придворные говорят нам то, что мы хотим слышать.

– Полагаю, так оно и есть, – произнес священник, будто понимал, что ему нужно держать язык за зубами, но не смог промолчать. – Но это весьма расстраивает нас – тех, кто погружен в городскую жизнь, кто постоянно видит, сколь велики нужды народа. Мы не можем не задаваться вопросом, почему столько средств идет на поддержку армии и войн на юге. Мне кажется, для нас нет никакой разницы, чем закончатся сражения.

– Мне почти ничего неизвестно по этому вопросу, – смутилась Раиса. – Но я хочу узнать больше, чтобы поступать правильно, когда придет время. Поэтому я здесь. Но я намерена сделать кое-что… правда, не такое значительное, и посодействовать вашему храму.

– Как посодействовать? – растерялся Джемсон.

Девушка покосилась на Амона, который стоял у двери на страже.

– Капрал Бирн очень… откровенно поведал мне о трудностях Южного моста и Тряпичного рынка, – она взяла сумку. – Я собираюсь выделить средства на вашу школу и на еду для голодающих.

Брови служителя взлетели вверх.

– Вы пронесли на Южный мост сумку, полную золотых монет? – спросил он.

– Не совсем, – принцесса посмотрела на отца. – Это то, зачем ты пришел.

– Я не сомневался, что меня ждет поручение, – ответил он.

Раиса открыла сумку и вывалила содержимое на стол. Джемсон, Аверил и Амон, как зачарованные, уставились на горку драгоценностей и прочих безделушек.

– Отец, ты – лучший торговец, – произнесла принцесса. – Могу я попросить тебя отнести это на ярмарку и продать по самой выгодной цене? А затем передать деньги служителю Джемсону на его храм?

Аверил склонился над столом и принялся изучать драгоценности. Он брал украшения и осматривал сверкающие камни на свету. А потом повернулся к дочери.

– Вот это – высокого качества… в основном, – заключил он и продемонстрировал всем бриллиантовую брошь – подарок некоего не слишком знатного лорда из Тамрона. – За исключением камня… он подлинный, а остальное – просто граненое стекло, – мужчина склонил голову. – Откуда это у тебя?

– Ну… – Раиса колебалась. – Подарки на день моего Именования. Их шлют в баснословных количествах.

Аверил рассмеялся грудным смехом, который так любила Раиса.

– То есть ты продаешь мечты своих несчастных воздыхателей?

Она пожала плечами:

– Я не собираюсь выходить за кого-то лишь потому, что он прислал мне побрякушку. – Девушка насупилась и оттолкнула указательным пальцем тамронскую брошь. – Но я не стану женой того, кто считает меня глупой.

– Выходит, я свое дело сделал, дочка, – Аверил снова расхохотался.

Было таким облегчением слышать чей-то смех. Это заставило Раису понадеяться, что все не так уж и плохо.

– Во всяком случае, мне более нечего добавить о том, за кого я собираюсь выйти, – подытожила она и обратилась к отцу: – Как ты считаешь, сколько времени тебе понадобится, чтобы обменять эти вещицы на деньги?

Мужчина задумался.

– Ярмарка в Марисских Соснах откроется через неделю. Там соберется немало равнинных торговцев, поэтому можно будет запросить хорошую цену. Хотя лучше я отправлюсь в Демонаи – подальше отсюда. Вероятно, ты не захочешь, чтобы кто-то обнаружил свои тщательно отобранные подарки на прилавке.

– Мне все равно, – прямо сказала она. – Я оставила те вещи, которые имеют историческую, личную или государственную ценность. Полагаю, многие из побрякушек были выбраны по указанию. Ни один из дарителей не видел меня. Поэтому вряд ли все это можно расценивать как символы вечной любви. Продать их – самое замечательное, что можно сделать. Кроме того, мне от них – никакого толку.

Служитель Джемсон просиял.

– Нам пригодятся даже небольшие деньги! Нам необходимо закупить столько вещей для школы! Сколько учеников смогут ее посещать благодаря вашей поддержке! Мы дадим книги тем детям, у которых их никогда не было. Мы назовем это орденом Цветок шиповника. В вашу честь, ваше высочество!

– О нет! – взмолилась принцесса, представляя, как на такую новость отреагирует ее мать. – Я бы предпочла сохранить все в секрете. Пусть моя помощь останется тайной…

– Но как ты не понимаешь, Раиса, – заговорил отец. – Если люди узнают, что ты занимаешься благотворительностью, твой вклад поощрит придворных и знать к подобной деятельности. И привлечет еще много пожертвований. Люди даже начнут помогать страждущим в твою честь. Если надумаешь – скажи об этом, Раиса.

– Верно, – произнесла она и почувствовала себя буквально зажатой в тиски между двумя волевыми характерами собственных родителей. – Ну, пожалуй. Если ты считаешь, что так будет лучше.

– Великолепно! – провозгласил Джемсон. – Вероятно, вы могли бы навестить нас днем и повидаться с учениками. Они будут рады увидеть своего благодетеля. Это повысит их значимость в собственных глазах – и они поймут, что о них помнят царственные особы.

Раиса кивнула.

– Хорошо. И, полагаю, мы смогли бы увязать воедино ваши уроки с занятиями, которые можно будет организовать где-нибудь возле замка.

– Вот о чем надо будет поговорить с твоей матерью, – заметил Аверил. – Когда выпадет удобный случай.

Раиса не могла не задуматься, что произойдет теперь, когда ее отец вернулся домой? Что ему известно о взаимоотношениях Марианны и Гавана Байяра? Как много, собственно, она сама знала об этом?

Принцесса взяла его за руку.

– Ты пойдешь со мной в замок? Маме доложили о твоем возвращении?

Аверил улыбнулся.

– Да, я отправил весточку королеве, – он на мгновение умолк и добавил: – Я буду проживать в доме Кендалла, пока для меня не найдется место в замке.

Дом Кендалла находился недалеко, однако все же на некотором расстоянии от замка Феллсмарча.

Принцесса с удивлением уставилась на отца.

– Пока не найдется место… А что с твоими старыми покоями? Что случилось с ними?

– По-моему, сейчас они находятся на реконструкции и непригодны для жизни.

Лицо Аверила приняло выражение истинного торговца, что свидетельствовало о его нежелании обсуждать данную тему. Но Раиса не могла контролировать себя.

– Значит, туда собираются поселить кого-то другого! – разгневалась она. – Это недопустимо! Я поговорю с матерью, как только представится…