Р. С. Белчер - Люди в Черном: Интернэшнл

Скиз тут же направил ствол в лицо Эйча.

– Это… – начал агент, поднимая цилиндр, – активированная вихревая граната. Стоит мне убрать руку, и все в радиусе половины квартала сожмется в пространство размером с «Тик-Так».

– Как ты это сделал? – нервно спросил Уистлер.

– С помощью драгоценных камней в запонках. Позволяет телепортировать определенные предметы прямо мне в руку. В данном случае мой кейс с образцами… – объяснил Эйч и передал черный, неприметный металлический кейс Скизу, – и мою страховку, – добавил агент, подняв гранату.

– Ты сумасшедший, Херн, – пробормотал Скиз, открывая чемодан.

Они с Уистлером осмотрели полдюжины оружия, и Эйч не сомневался, что им оно понравилось.

– Ладно, – начал Скиз, – раз мы заинтересованы, я думаю…

– Я думаю, что на свою зарплату вы не сможете себе это позволить, – ответил Эйч. – Я продам весь арсенал Ставросу по цене, которую озвучил. Никаких сделок и посредников.

Эйч открыл дверь лимузина и выбрался наружу.

– Я останусь здесь на всю следующую неделю, если вдруг ваш босс надумает встретиться со мной. А я пока позагораю.

Эйч указал на разорванную кобуру на плече и пистолет.

– Опусти его; он деактивирован.

После этих слов Эйч бросил гранату в салон лимузина.

– Это тоже… Во всяком случае, я так думаю.

Агент захлопнул дверь лимузина и ушел, улыбаясь, когда машина содрогнулась от яростной тряски и сердитых криков.

Эйч вернулся в номер. Все прошло, как и было запланировано. Ну, кроме встречи с Лукой… и Ризой. Агент жалел о том, что знакомство с девушкой настолько быстро закончилось. Он собирался отправить Хай Ти сообщение, чтобы доложить о прогрессе, а затем пойти спать и постараться не думать о том, каким чудесным был тот поцелуй. Эйч ожидал, что ночь будет долгой.

Мысли о Ризе исчезли, как только он заметил, что дверь в номер приоткрыта. Эйч осторожно заглянул внутрь, но в номере никого не оказалось. Агент тихо пробрался в гостиную и вытащил из тайника маленький инопланетный пистолет. Он осторожно обходил каждую комнату, думая над тем, не послал ли Ставрос убийц, чтобы сообщить о несостоявшейся сделке.

Внезапно из ванной послышался скрип. Эйч сделал три шага и спрятался за колонной возле пьедестала, где стояли кровать и ванная. Со стороны ванной доносились легкие шаги по кафельной плитке. Эйч вышел из укрытия и направил пистолет на злоумышленника. Однако злоумышленником оказалась завернутая в полотенце Риза с мокрыми волосами.

– Я вся вспотела после танцев, – сообщила Риза, не обращая внимания на оружие. – Решила принять ванну и привести себя в порядок. Надеюсь, ты не возражаешь.

Последняя ее фраза скорее казалась не вопросом, а вызовом. Эйч убрал пистолет.

– Конечно, нет. Похоже, ты не собираешься рассказывать мне, как сюда попала?

– Пока мы целовались, я взяла ключ от твоего номера. Вот почему я оставила дверь открытой. Чтобы ты смог зайти. Ключ вон там, – сообщила Риза, указывая на карточку на настенном держателе.

– Ловко ты. Я даже не почувствовал, как ты его вытащила.

– Я во всем хороша, – похвасталась Риза.

Эйч повернулся. Теперь на ней красовалась прозрачная черная ночная рубашка, а волосы были убраны в хвост. Эйч направился к пьедесталу, снимая с себя пиджак.

Агент поднялся по ступенькам, где Риза снова обвила его шею, притянув к себе. Эйч обнял ее за талию и прижал еще ближе к своему телу. Поцелуй ощущался как продолжение чего-то старого, чего-то идеально синхронизированного, мощного и предопределенного. Оторвавшись от губ, они уже оказались в кровати. Риза стаскивала с него рубашку, целуя губы, шею и грудь. Эйч обхватил ладонью ее лицо и взял за руку.

– Зачем? – спросил Эйч.

– Это не тот вопрос, который задают, когда поезд уже покинул станцию, дорогой, – ответила Риза, освобождая агента и себя от одежды. Она вздохнула. – Как часто в жизни ты встречаешь того, с кем будешь целоваться в первую свою встречу, ощущая, что у вас была целая жизнь, полная поцелуев? Это нельзя просто так отпускать.

Риза снова поцеловала его. Эйч не сопротивлялся, пока вдруг его мозг не передал ему странный сигнал: он держал ее за руку, но она раздевала его двумя руками.

Эйч на секунду отпрянул и взглянул на девушку.

– У тебя… У тебя три руки!

Риза улыбнулась.

– Да, я полна бицепсов и мозгов. Мне такое нравится.

– Ты трибрахианка!

Риза кивнула, смеясь.

– Виновна. Половина людей в клубе – инопланетяне. Судя по тому клотонианскому устройству, что ты спрятал в кобуру, я сделала вывод, что ты не местный.

– Я местный. Бунтарь.

– Я понимаю, что лучше не спрашивать, зачем ты носишь с собой пистолет. Но я обязана знать, портит ли дело третья рука? Потому что это… крайне удобно . Прости за каламбур.

Эйч потянул ее на кровать.

– Твоя рука ничего не портит, – ответил Эйч. – Отнюдь. На самом деле мне кажется, что это значительно увеличивает твой и без того обезоруживающий шарм.

– О, – простонала Риза, млея от поцелуя и каламбура Эйча.

Они упали в объятия друг друга. Ночь была жаркой, расслабляющей и сладкой.

Следующие несколько дней проходили как в бреду. Агенту Эйч казалось, что это не его жизнь, а, наверное, сон. Что бы это ни было, он боялся, что все это растворится. Они с Ризой были неразлучны. Они катались на лодках, плавали и танцевали по вечерам в самых горячих ночных клубах на побережье. Они проводили дни, отдыхая на белых песочных пляжах. За все это время от Уистлера не пришло ни весточки.

Риза менялась от игривой, питающей детскую привязанность к маленьким животным девушки, к более зрелой и гораздо более агрессивной женщине. Он замечал крошечные вспышки холодного жестокого гнева. Например, когда один из официантов принес ей не тот напиток, она, хоть и устно, но уничтожила его. Эйч даже испугался, что она применит силу. Но затем, как по щелчку, Риза снова стала милой.

Изменения в личности должны были стать красным флагом для агента, но он приписал их сильному характеру страстной и сложной женщины. Он был с ней счастлив, счастливее, чем когда-либо за всю свою жизнь до и после ЛвЧ.

В четвертую ночь они гуляли по пустому пляжу. Волны разбивались в пену, а по дюнам с океана мчался холодный ветер. Эйч остановился и поднял голову. Он обнимал Ризу за плечи, а она прижалась к его телу.

– Смотри, – сказал Эйч, указывая на звездное небо.

Риза прищурилась, чтобы увидеть, на что он указывает.

– Около 37 миллионов световых лет. Твоя родная галактика.

Холодные брызги воды щекотали их ноги.

– Я ее не помню.

– Почему ты уехала?

– Я солдат, – ответила она с улыбкой. – Мой отец был солдатом. Он участвовал в войнах, полицейских действиях и восстаниях по всей вселенной и везде за собой таскал нас с мамой.