Ник Перумов - Гибель Богов [Трилогия] [litres]

Однако вскоре всё это кончилось, взорам путников открылась синева небес.

Они стояли на самом верхнем краю глубокой естественной чаши, образованной исполинскими телами гор. Далеко внизу у них под ногами расстилалась укромная долина, со всех сторон окружённая неприступными скалами. Утесы вздымались в поднебесье, словно безмолвные стражи покоя в этом благословенном месте…

А место и впрямь было благословенным. Уж на что свеж и чист воздух родных для Вестри лесов, однако тут он дышал полной грудью, дышал и никак не мог надышаться; ему казалось, что он пьёт ароматное молодое вино, – в голове чуть зашумело с первого же вздоха.

Вниз террасами уходили покрытые зеленью луга, перемежавшиеся узкими сосновыми и еловыми полосами. Дно долины покрывали леса, но не сплошные – виднелись просветы обширных полян, а в самой середине громадной чаши отливало густо-синим небольшое круглое озеро.

– Красота-то какая!.. – восхищённо вздохнул Амаргин, младший брат Вестри.

– Любоваться будем потом, – осадил его старший. – Ну-ка, ноги в руки – и к озеру. До темноты надо будет укрыться.

– Это почему же? – поразился Амаргин. – Тут что, тоже живут какие-нибудь страшилища?

– Здесь – нет, но если мы будем торчать на открытом месте, какая-нибудь крылатая тварь может и углядеть, а потом и передать весть кому не надо.

– Так зачем же мы сюда тащились?

– Когда изопьём из источника, что подле этого озера, – ответил Вестри, – нас никакое чудовище койаров в этой долине уже не разглядит. Понятно?

Столь мудрёные вещи из Высшей Магии всегда приводили простодушных гномов в благоговейный трепет; без долгих проволочек они снова пустились в путь. Жена Вестри, Регомонда, несла на руках Трогвара.

Нет нужды долго описывать, как они спустились по многочисленным террасам, прошли сквозь чистые и звонкие леса, в конце концов уже к вечеру оказавшись у берега тихого озера, как на скорую руку срубили шалаши и как медленно и торжественно испили принесённой Вестри хрустально чистой, холодной до ломоты в зубах воды…

Так началась жизнь Трогвара среди лесных гномов.

В тупике предводительница обернулась. За её спиной угрюмо чернела дикая скала; казалось, здесь её ни разу не касался резец камнетёса. В глазах воительницы Арьята прочла свой приговор.

– Ну что ж, здесь и настанет конец всей нашей истории, о доблестная принцесса Халланская! – высоким, торжественным стилем произнесла предводительница. – Нам осталось недолго ждать. Ты выпустила на свободу такие силы, что от моей крепости очень скоро ничего не останется – как и от нас с тобой, между прочим. Ну что же ты стоишь? У тебя в руках – Призрачный Меч, шагни вперёд, покончи со мной!

За спиной Арьяты нарастал тяжкий подземный грохот. Стены вздрагивали; свет от хрустальных стеклянниц растворился в яростном сиянии, хлынувшем из дальнего конца тоннеля.

– Ты ненадолго переживёшь меня, – спокойно заметила предводительница. – И ты, и этот изменник.

Атор издал глухое короткое рычание.

– Однако я вновь предлагаю тебе присоединиться ко мне, – невозмутимо продолжала предводительница. – У тебя на груди – Четыре Камня Халлана; не скрою, они нужны мне были столь же сильно, как и твой брат Трогвар. С помощью этих Камней я ещё смогу загнать Создания Света обратно в их вместилище… Выбирай, высокородная Арьята! Но выбирай быстро.

И предводительница, скрестив на груди обтянутые чёрным руки, чуть отклонилась назад, опершись спиной о скалу.

Атор затравленно огляделся; принцесса же словно во сне медленно подняла Призрачный Меч. Её короткой жизни наставал конец; что ж, от судьбы не уйдёшь, учила Ненна, но сперва она, Арьята, своей рукой отомстит убийце родных.

Незримый клинок бесшумно рассёк воздух – и внезапно с фонтаном белых искр врезался в столь же невидимую преграду.

Предводительница упредила её удар.

– Остановись! – не своим голосом завопил Атор, однако было уже поздно. Со страшно исказившимся лицом предводительница ринулась вперёд, её левая рука внезапно раскрылась, точно цветочный бутон, и острая стальная звёздочка ударила прямо в грудь Арьяты.

– Теперь ты моя! – грянул нечеловеческий голос, и рука в чёрном потянулась распахнуть окровавленную одежду на груди принцессы.

Коротко блеснул меч Атора – и отлетел в сторону, отбитый голой ладонью. Сталь не смогла возобладать над укреплённой неведомым чародейством обнажённой плотью; холстина с треском разорвалась, и, затмевая даже лившийся по коридору яростно-белый свет, чисто алым огнём запылали Камни Халлана.

Дрожащие пальцы предводительницы уже стиснули их, когда Арьята со стоном шевельнулась. Бессильно откинутая правая рука вновь поднялась, и Призрачный Меч рухнул поперёк спины владычицы Ордена Койаров.

Но не знавшее доселе преград лезвие вновь со всего маху ударило в невидимый щит; однако и его прочность не была, как видно, беспредельной, потому что предводительница, выгнувшись дугой и испустив хриплый стон, рухнула подле Арьяты и замерла без движения.

Сознание принцессы уже заволакивалось мглой Смерти. «Дор-Вейтарн! Его-то я тоже погубила…» – мелькнула последняя мысль, и Арьята лишилась чувств.

Дор-Вейтарн в своей камере понял, что настал его черёд. Волна жаркой благодарности к этой девочке, до конца пытавшейся спасти его, затопила старого волшебника; она, эта волна, подхватила и понесла его к самым вершинам Силы – на какие-то мгновения он стал всемогущ. Он чувствовал, что рана Арьяты не смертельна, что девушку ещё можно спасти, – и обратил всю свою мощь против тех созданий, что изливали испепеляющий жар в оплавляющиеся тоннели крепости койаров.

Арьяте ещё предстояло постичь их сущность.

Стены темницы волшебника растворялись, дух обретал свободу, со сверкающих крыльев спадали серые путы; поднимаясь над крепостью, Дор-Вейтарн в свои последние мгновения видел высокие султаны дыма, валившие из всех шахт и колодцев цитадели; а там, внизу, в панике металось бесчисленное чёрное воинство, металось и умирало, пожираемое беспощадным белым огнём.

Сердце Дор-Вейтарна тоже обращалось в один косматый клуб жаркого пламени; языки огня уже лизали изнутри рёбра, прорываясь наружу, но волшебник не чувствовал боли – ему предстояло совершить сейчас своё самое главное волшебство.

Твари, заточённые под крепостью койаров, так долго дававшие силы Чёрному Ордену, наконец обрели свободу и сейчас всласть платили своим бывшим хозяевам; не прошло бы и нескольких минут, как огнистые создания дотянулись бы и до Арьяты.

И тогда Дор-Вейтарн сотворил заклятье. Бушевавший в его груди огонь прорвался наружу, и острые языки его, вытягиваясь на сотни и тысячи футов, устремились к тварям, вырванным Призрачным Мечом из заточения. Эти языки превращались в багряные канаты; они сплетались, пересекались, и вскоре все подземелья койаров опутала незримая для смертных, но прочная сеть, стягивавшая всё туже и туже бьющихся Созданий Света.