Шон Исли - Отель «Странник»

Я прикасаюсь к кнопке с литерами «БО».

– Больной Олень?

Рахки смеется.

– Просто Бизнес-отдел. – Она указывает на соседнюю кнопку – «ОГ». – А это – Отдел горничных.

Некоторые кнопки не светятся и не реагируют на прикосновение. Они выглядят такими же тусклыми, как не работающие двери в вестибюлях.

Я указываю на кнопку 4-го этажа.

– А зачем Отелю нужны эти этажи, если они закрыты?

Она пожимает плечами.

– На некоторые просто запрещен доступ. А насчет остальных – думаю, всегда есть надежда, что однажды мы сможем снова их открыть. Жаль только, с Оранжереей такое невозможно. – Тем временем лифт, опустившись на достаточную глубину, начинает двигаться в сторону. Рахки что-то еще царапает на своем планшете, и слова снова пропадают. Может, она делает заметки для Старшей? Пишет что-то обо мне?

– Нико и Сев мне говорили про Оранжерею, – решаюсь сказать я. – Там ведь росло какое-то особое дерево?

– Да, Весима. Я толком не знаю этой истории, она произошла давным-давно. Все, что мне известно: связь Оранжереи с Отелем была разорвана, а без Дерева двери начинают умирать, и их становится все меньше.

– Потому что прежние стержни изнашиваются?

– Не только поэтому. Когда мы привязываем дверь с помощью древесины Весимы, это все равно что привить дверь на само дерево. Все становится связано со всем, как ветки дерева связаны друг с другом. Если отломать ветку, она потеряет связь с корнями, которые ее питали…

– И постепенно засохнет.

Рахки кивает.

– Связь между Весимой и дверями ослабла, потому что дерево давно отделено от нас. Магия, подпитывающая двери, иссякает. – Девушка вздыхает. – Если так продолжится, в конце концов мы утратим Отель.

Она прислоняется спиной к клетке лифта и смотрит, как он скользит по искрящим рельсам. В ее глазах стоит такая печаль, что я испытываю желание рассказать ей обо всем, но преодолеваю его. Нет, нельзя, чтобы мои секреты были записаны ей в магический планшет.

Лифт тренькает, обозначая, что прибыл на место, и двери его разъезжаются.

– Автобаза, – говорит Рахки, и лицо ее слегка светлеет. – Давай подберем себе транспорт.

Автобаза Отеля – это самая гигантская парковка, которую я когда-либо видел. Сверкающая плитка пола отражает свет золотистых ламп, освещающих длинные ряды машин: длинных черных лимузинов, автобусов-буханок пастельных цветов, даже фургончиков скорой помощи. Мне представляется, что прекрасная «ламборджини» мурлычет, упрашивая меня сесть за ее руль. И неважно, что я слишком юн для вождения или что смерть в ДТП занимает почетное место в моем списке СПСУ, – я словно бы чувствую запах салона, слышу рокот великолепного двигателя, ощущаю ее силу, сокрытую в ней скорость.

Рокот моторов возвращает меня к реальности. Я встряхиваюсь и спешу вслед за Рахки в обход лифта.

Гараж простирается и в эту сторону, но здесь он кажется совершенно другим: больше напоминает не парковку, а огромный автосервис.

С потолка свисают гидравлические инструменты, подсвеченные неоновым светом. На платформах приподнято несколько старых машин, и под ними копошатся дети в комбинезонах, с инструментами в руках. Слышится лязг металла, визг перфораторов. В воздухе висит плотный запах машинного масла.

Рахки уверенно идет между отсеками. Я стараюсь от нее не отставать, но порой налетаю на какие-то механизмы, стопки шин и коробки с инструментами. Наконец она останавливается у одного из крайних отсеков и зовет:

– Сана! Мы пришли!

Из-за огромного ящика с инструментами поднимается девушка в комбинезоне. У нее карие глаза и широкая открытая улыбка. Щеки ее измазаны машинным маслом, на плечи падают черные кудряшки.

– Привет, Рахки, – она вытирает лоб рукавом, только размазывая грязь, и убирает гаечный ключ в кармашек на широком кожаном поясе для инструментов, обернутом вокруг ее талии на манер индийского сари. При каждом ее движении пояс поскрипывает. – Я проверила для вас прототипы. Вроде бы у обоих есть крепкая связь.

Рахки кивает.

– Сана, познакомься, это Кэмерон.

Сана соединяет перед собой ладони и отвешивает легкий поклон. Ее пальцы и запястья покрыты математическими уравнениями, нанесенными на кожу какой-то краской.

– Намасте [7] Намасте́ – индийское и непальское приветствие и прощание, произошло от слов «намах» – поклон, «те» – тебе. , – произносит она.

– Э-э-э… – я оглядываюсь на Рахки, которая закатывает глаза. Складываю перед собой ладони и пытаюсь повторить жест Саны: – Намасте!

– Великолепно, – подмигивает та, взмахивая рукой. – Вперед, к статуям!

Сана ведет нас вдоль отсеков с автомобилями в ремонте, мимо лифта, обратно на парковку. По дороге она показывает нам свои любимые модели. Мы проходим мимо сверкающих автомобилей, ржавых развалюх, странных бесколесных машин… А потом и мимо танков, тяжелых, приземистых и могучих машин. Оказывается, Сана знает о военной технике больше, чем я мог представить. Она говорит о танках и броневиках с таким же энтузиазмом, как Кэсс – о своих любимых телешоу про путешествия. Как же жалко, что ее сейчас нет рядом со мной.

Наконец ряды военной техники кончаются, уступая место рядам статуй. Они все разные. Огромные верблюды из песчаника… Нефритовые львы с каменными седлами на спинах… Огромный, свитый кольцами дракон, когтистой передней лапой прижимающий к земле корову…

– Мы называем их прототипами, – объясняет мне Рахки.

Если бы мне потребовалось как-то их назвать, я бы выбрал слово «ужастики». Эти так называемые «прототипы» смотрят на меня пустыми каменными и деревянными глазами. Они напоминают мне о статуях, украшающих вестибюли.

– Какие красавцы, – говорит Рахки, когда мы подходим к паре гранитных слонов.

– И что нам предлагается делать с этими фигурами? – спрашиваю я.

Сана снова складывает перед собой ладони.

– Неужели мистер Кэмерон еще ни разу не был привязан к прототипу?

– Нет, – отвечает за меня Рахки, гладя по спине своего слона. – Можешь ему помочь?

– Конечно, – Сана жестом подзывает меня к себе. – У тебя есть с собой монетка?

Я вытаскиваю ее из правого кармана: в левом все еще хранится монетка Нико. Порой он ее у меня забирает, а потом снова подбрасывает мне. Свою монетку я протягиваю девушке.

– Это совсем не больно, – обнадеживает она и вытаскивает из своего пояса-сари шило, беря меня за руку.

Я отдергиваюсь.

– Что, снова собираешься меня уколоть?

– Почему снова? – удивленно поднимает брови Сана.

Рахки отвлекается и внимательно смотрит на меня. Это не к добру. Я забыл, что наши дела с Нико и Севом, которые мы творим за закрытыми дверями, должны оставаться в тайне от остальных.