Шон Исли - Отель «Странник»

У него за спиной, в подсобке, Рахки помогает Старшей горничной подняться на ноги.

– Дом моей бабушки, – поправляю я. Нужно держаться, контролировать ситуацию. Хотя у меня нет ни малейшего представления, как это делать.

Агапиос изучает дверную петлю.

– Где вы взяли этот стержень?

– Мне дал его коридорный, – отвечаю я. – Сев. То есть Всеволод Проничев. Он сказал, что хочет подарить мне запасный выход. Я использовал этот стержень несколько дней назад, когда мы все дружно чинили поломку, но… Думаю эту поломку организовали они вдвоем с Нико.

– Вот как, – он кивает, как будто ему все совершенно ясно.

Но ведь ничего не ясно! Если Полосатый и остальные мне все время лгали, значит ли это, что Старик, похожий на скелет, – на самом деле хороший парень и на стороне добра? Я вспоминаю, как клин втянул в себя горничную, будто коктейль, выпитый через соломинку… Как Нико сломал стержень пополам… И вот этому человеку я помогал. Участвовал в этом.

Нет, я ни в чем не участвовал. Единственное, чего я хотел, – это отыскать папу. Я ведь из числа хороших парней. Не может быть иначе.

Старик внимательно оглядывает мою комнату. Его взгляд скользит по постерам, пыльной кровати, японской статуэтке кошки, постоянно машущей передней лапкой.

– Что происходит? – шепотом спрашивает Кэсс.

– Молчи, – так же тихо отзываюсь я.

– Мистер Кэмерон только что спас довольно много народа, – сообщает Агапиос. В таком ракурсе его острые скулы бросают на остальное лицо длинные тени. – Ваш брат – настоящий герой.

Герой? Я кто угодно, но только не герой.

– Кого он спас? И от чего? – спрашивает Кэсс, широким жестом указывая на открытую дверь. – И что случилось с нашим домом?

Агапиос поворачивает голову ко мне.

– Ваша сестра ничего не знает?

Я качаю головой.

– Вы же говорили, что секреты Отеля – не мои секреты, чтобы их раскрывать.

Он улыбается.

– Да, я действительно так говорил. Но, возможно, на этот раз мы рискнем нарушить правило. – Агапиос опускается на колени рядом с инвалидной коляской Кэсс и берет ее за руку своими паукообразными пальцами. – Мисс Кэссия, я хорошо знал ваших родителей. У меня есть что вам рассказать. Не желаете ли принять мое приглашение на ужин?

– У… у… ужин? – заикается Кэсс. Она никогда в жизни не заикалась. – Д-д… да.

– Превосходно, – Агапиос поднимается и сцепляет руки перед собой. Голос его становится громче.

– Сегодня вечером Отель примет новую гостью.

А потом он наклоняется и учтиво целует руку моей сестре.

– Мисс Кэссия, добро пожаловать в Отель «Странник».

Желудок мой заранее сжимается от одной мысли, что придется ступить на борт Банкетного корабля.

Последние несколько часов были просто сумасшедшими. Я не видел Кэсс с того момента, как Агапиос пригласил ее в Отель в качестве «почетной гостьи», проинструктировав персонал накрыть нам с сестрой ужин за столом Управляющего. За это время меня отвели в парикмахерскую и сделали красивую стрижку, а также выдали смокинг. Даже Рахки, которую тоже пригласили на банкет по рекомендации Старшей горничной, одета в новый парадный брючной костюм.

– Где она задерживается? – спрашиваю я Рахки, пока мы с ней ждем возле ресепшена в фойе Пирамиды. – По идее, Кэсс уже должна быть здесь.

– Мы просто слишком рано пришли, – отвечает Рахки, которая терпеливо сидит на парадной кушетке с вышитой обивкой.

Я пыхчу, присаживаясь рядом с ней. Так странно думать, что всего несколько часов назад меня бросало в дрожь от одной мысли о встрече Кэсс с Агапиосом. А теперь мне просто хотелось бы оказаться с ними рядом, послушать, что именно ей рассказывает Старик.

Моя рука то и дело взлетает к груди: ощупать пустоту, где раньше была папина монетка. Зачем было Нико ее забирать? Он ведь все равно не может пользоваться. А Полосатому по-прежнему нужно, чтобы я нашел для него Оранжерею. Без монетки мне с этим не справиться. Все это не имеет никакого смысла.

Очень скоро через переходники Корабля начинают прибывать первые гости. Завтрак, обед, ужин – торжественные приемы пищи здесь, на Корабле, всегда представляют собой целые церемонии. Но несколько часов назад по Отелю объявили, что ужин сегодня, в новогоднюю ночь, будет «торжественным и официальным». Поэтому гости разодеты в пух и прах. Сверкающие вечерние платья, праздничные костюмы, яркие цвета, украшения… Даже в смокинге я чувствую себя неловко среди такого великолепия, будто заявился на прием в нижнем белье.

Я засовываю руки поглубже в карманы, чтобы перестать постоянно хвататься за воротник, и нащупываю в кармане стержень, полученный от Полосатого. Завладев папиной монеткой, Нико, должно быть, может провести Полосатого в Оранжерею и без меня, так что у меня не будет шанса обменять на эту услугу свободу папы. Если бы только можно было поговорить с Агапиосом! Я бы немедленно рассказал ему все. Хотя тогда у меня тоже не осталось бы шансов вернуть папу.

– Почему Старик не захотел первым делом поговорить со мной? – спрашиваю я Рахки. – Я сделал что-то не так?

Она смеется.

– Нет, конечно! Кроме разве что того, что тебе следовало сразу же по прибытии сообщить ему, что ты – сын Рейнхарта и Мелиссы. Но ты вообще ничего не сказал о родителях, и это внушило всем подозрения на твой счет. Хотя это не отменяет факта, что ты справился с переломом стержня.

– Это такая большая заслуга? – с сомнением спрашиваю я. – Всего несколько дней назад была поломка стержня, и все ее преодолели…

– Поломка – совсем другое дело, – она смотрит на свои руки, сцепленные на коленях. – То, как мы привязываем два места друг к другу, требует большого магического напряжения, и все оно приходится на стержни. Когда стержень трескается, через него происходит утечка магии. Но если он ломается – это все равно что прорыв плотины: магия начинает хлестать неудержимым потоком. На настоящий момент все стержни ослаблены, а это значит, что любой из них может сломаться под давлением. Разрыв связи, который устроил Нико, мог закончиться коллапсом всей магической системы Отеля, а ты его предотвратил. Да, это в самом деле большая заслуга.

Рахки замечает в толпе гостей Кэсс и приветливо машет ей рукой. Мою сестру на инвалидном кресле вывозит из двери работник Отеля, которого, как я знаю, зовут мистер Сакамото-сан.

– Ничего себе, – говорит Рахки, – какая у тебя красивая сестра!

И она говорит правду. Я никогда еще не видел Кэсс такой хорошенькой. Она одета в голубое платье с блестками, волосы собраны в высокую прическу, и даже инвалидное кресло у нее новенькое, отливающее золотистым металлом под звездным куполом Пирамиды.

– Это потрясающее место! – кричит мне Кэсс своим специальным голосом «только вне дома», пока Сакамото-сан подкатывает ее ко мне. – Поверить не могу, что ты не хотел со мной делиться, Кэм. Надо же быть таким законченным эгоистом!