Антони Комбрексель - Почти полночь [litres]

– Отлично, – довольно пробормотал старик. – Немного удачи сегодня вечером нам не помешает. А теперь наденьте вот это.

Он протянул детям сложную систему узлов, веревок и креплений, которую смастерил пару месяцев назад, собираясь заниматься спелеологией [26] Исследование пещер. . Веревка присоединялась к механизму, который накручивал ее на катушку, тем самым поднимая привязанного к ней человека наверх. Хромой решительно натянул на себя ремни. Как всегда на высоте, у мальчика сильно кружилась голова, однако желание покрасоваться перед Спичкой было сильнее. Девушка тоже пристегнула карабин и приготовилась к подъему.

– Кстати, как твое плечо? – вспомнил он вдруг.

– Нормально.

– Встретимся наверху, – весело произнес Жорж Убри и повернул рычаг.

Мальчик почувствовал, как его ноги оторвались от лестницы, и он полетел вверх в ледяном воздухе, глядя на простиравшиеся внизу огни Парижа. Это было жутко и в то время волшебно. Менявшие цвет высокие струи фонтанов казались отсюда совсем крошечными.

Через минуту Хромой и Спичка пролетели сквозь слой темного пара, и их глазам открылась огромная железная конструкция. В следующую секунду оба чуть не закричали от ужаса: по краю сооружения стояли страшные механические птицы, на которых летали роботы. Однако вскоре дети поняли, что бояться нечего. Птицы стояли неподвижно, с опущенными головами и сложенными крыльями. От их тел тянулись электрические провода. Однако расслабляться не стоило. Изнутри сооружения доносились лязг и скрежет металла.

Конструкция удерживалась в воздухе с помощью многочисленных пропеллеров, отчего была похожа на гигантский дирижабль. По всему периметру находились турбины, извергавшие мощные потоки темного пара.

Дети как раз отстегнули свои подъемные механизмы, когда к ним присоединился улыбающийся изобретатель. Он без всякого труда спрыгнул на борт летательного аппарата ворклоксов и радостно произнес:

– Жизнь полна иронии. Париж никогда не казался мне таким прекрасным, как в эту ужасную ночь.

Затем Жорж Убри вновь расстегнул свою чудо-сумку и раздал подросткам самодельные гранаты и карманные фонарики, включавшиеся, если покрутить ручку. Веревки, тянувшиеся к Эйфелевой башне, они убирать не стали – на случай, если придется быстро уносить ноги.

Висящая в небе над Парижем конструкция была сделана из какого-то очень необычного сплава, состав которого Убри определить не сумел, что его невероятно восхитило. Но, увы, задерживаться они не могли, Хромой уже подбежал к отверстию, ведущему внутрь корабля.

Они оказались в запутанных коридорах, напоминавших лабиринт. Вдруг изобретатель застыл на месте. На серебристой стене он заметил очень знакомое заводское клеймо. Так и есть, теперь всё окончательно сходилось! Это странное здание, напоминавшее огромную лодку, было собрано на судостроительном заводе де Рок Лартига, который на днях взорвали три ворклокса.

Спичка и Хромой продвигались вперед с большой осторожностью, прислушиваясь к звукам, долетавшим из глубины здания. На каждом повороте они могли столкнуться лицом к лицу с врагами. Сироты старались идти бесшумно и на всякий случай не касаться металлических стен. Через пару минут они услышали как будто чье-то жалобное всхлипывание. Плакса? Слабый, безнадежный звук исходил из-за одной из многочисленных дверей. Они бросились туда со всех ног, не теряя, однако, осмотрительности.

Хромой ловко опустил дверную ручку – так тихо, что даже Спичка и господин Убри ничего не услышали. Внутри комнаты было темно, однако рыженькая нашарила на стене выключатель, и под потолком, зашипев, зажглись светильники. Перед ними стояла огромная машина с движущейся лентой – несомненно та самая, о которой рассказывал кучер. Они узнали ее, несмотря на то что она была в разобранном состоянии: кругом громоздились сверла, винты, болты и прочие железяки. Рядом на широком столе лежали чертежи устройства, которые тут же бросился изучать изобретатель.

Пока Жорж Убри листал бумаги, сироты прислушивались. Жалобные звуки стихли, едва они вошли в комнату. И вдруг…

– У-у-у-у-у…

Под столом! Не подходя близко, Хромой нагнулся и включил фонарик, чтобы осветить плачущего. Забившись в самый дальний угол у стены, скрюченный в три погибели, там лежал… скелет. Или механическая кукла? Вместо костей у существа были тонкие медные трубки, вместо внутренних органов – разнообразные механизмы. Открывавшийся и закрывавшийся клапан в железной груди изображал сердце. Жорж Убри оторвался от чертежей и с любопытством воззрился на нелепое создание. Вдруг лицо изобретателя исказилось от ужаса.

– Великий боже… Жак?!

Существо медленно подняло заплаканное лицо. Нет, это был уже не Жак де Рок Лартиг, а новенький робот, впрочем, пока не до конца трансформировавшийся. Судя по всему, человеческий мозг продолжал сопротивляться преображению и несчастный всё еще помнил, кем он был когда-то.

– Ж-жорж? – голос звучал испуганно, жалко.

Автомат отодвинулся как можно дальше и вжался в стену так, словно пытался сквозь нее пройти.

– Не смотрите… Я… я… Оставьте меня!

– Но Жак! – воскликнул изобретатель и вдруг осекся на полуслове, поняв наконец, каково предназначение стоявшей перед ними чудовищной машины.

– Это аппарат по изготовлению ворклоксов! – потрясенно выдохнул он. – Здесь из живых людей делают роботов!

Спичка с Хромым воззрились на него с ужасом, как на сумасшедшего. Однако в двух шагах от них находилось доказательство столь жуткой догадки – человек, превращенный в предмет!

– Значит, сегодня они не будут убивать влиятельных парижан… – начал Хромой.

– …а просто наштампуют из них роботов! – подхватила Спичка.

– Я не хочу, чтобы вы видели меня таким… каким я стал, – подал голос тот, кого некогда звали господин де Рок Лартиг.

– Но что произошло, друг мой?

Жорж Убри опустился на колени. Со слезами на глазах он вглядывался в это существо, с трудом узнавая в механической кукле хорошо знакомого ему человека.

– Греву, мастер на моем заводе… это он встретился с… с ними… и принял у них заказ… очень необычный корабль, который будет не плавать, но летать…

Жак остановился и по привычке попытался вздохнуть, хотя в этом уже не было никакой необходимости. Карманы, заменившие ему легкие, судорожно сжались и разжались.

– Потом и я встретился с ними, хотел расспросить об этом странном заказе. Но вместо ответа они оглушили меня и притащили сюда. А потом… потом ничего не помню… я очнулся уже таким…

И бывший богач и влиятельный промышленник продемонстрировал другу свое механическое тело.