Киран Ларвуд - Легенда о Подкине Одноухом

Но не успел.

Ворота распахнулись, и в лагерь в облаке снежной пыли ворвался отряд всадников на перекованных крысах. От их тяжёлой поступи сотрясалась земля. Всадники направили скакунов прямо сквозь костёр, отчего тот взорвался вихрем искр, промчались мимо железного обелиска, который зашёлся ликующим воем, и наконец остановились перед загоном. От доспехов валил пар, под лапами крыс плавился снег, а над лагерем метался оглушительный лязг и скрежет, заставлявший кроликов зажимать уши.

– Ты.

Холодный металлический голос заглушил все остальные звуки. Это был голос монстра, готового сожрать живьём любого, кто встанет у него на пути. Каждую ночь он преследовал Подкина в кошмарах. Именно этот голос он слышал в канун Куманельника, когда погиб отец.

Выглянув из толпы перепуганных пленников, Подкин увидел огромного Пожиралу в рогатом шлеме. Казалось, будто сам Херн-Охотник пал жертвой железного обелиска.

Случилось то, чего Подкин страшился больше всего на свете.

Он снова встретился со Скрамашанком.

– Мальчик, – проскрежетал железный монстр, и хотя всё существо Подкина противилось этому, ноги сами потащили его вперёд. Он подошёл к Скрамашанку, сжимая Звёздный коготь в дрожащих лапах. Меч тихо гудел, напоминая Подкину, что он не один, но кролику всё равно было очень страшно.

– Значит, ты тот заморыш, которого мы ищем. Трусливое Лопкиново отродье. Подумать только, мы гонялись за тобой по всему Эндерби, а ты мало того что сам пришёл к нам в лагерь, так ещё и принёс волшебный клинок. Неужто решил отблагодарить меня за убийство своего глупого отца? – Голос Скрамашанка звучал так, будто под глухим забралом он широко улыбался.

– Оставь мальчика в покое! – Кром встал рядом с Подкином и обнажил меч. Нечего было и сомневаться: слепой воин приготовился дорого продать свою жизнь. – Сразись со мной, если хватит духу.

Скрамашанк слегка повернул голову, и на миг Подкину показалось, что он сокрушит Крома одним взглядом.

– Назад, Кром! – Подкин шагнул вперёд, загораживая воина от железных всадников. – Это приказ.

И хотя Кром был значительно старше, сильнее и опытнее крольчонка, он подчинился. Солдат до мозга костей, он не мог ослушаться вождя. А потому отступил, оставив Подкина грозить Пожиралам мечом, который был слишком большим для его маленьких лап.

Сзади раздался протестующий вопль Паз; ей вторили мама и тётушка Олвин, но Подкин не обращал на них внимания. Краем глаза он заметил, как Миш и Маш осторожно обходят Пожирал и бегут из лагеря.

Он не мог их за это винить.

– Да, кинжал у меня! – сказал Подкин. Он надеялся, что голос его прозвучит твёрдо – как у отца, когда тот выступил против Скрамашанка. Увы, получившийся писк не шёл с ним ни в какое сравнение. – Вот он, Звёздный коготь. Что ты собираешься с ним сделать?

– Уничтожить, что же ещё? Как уничтожил священный шлем Песчаного колодца. Я не остановлюсь, пока не найду все двенадцать даров Богини. – Скрамашанк сжал страшную лапищу в кулак, и железный обелиск жадно заурчал.

– Но зачем? – спросил Подкин. – Какая тебе от этого польза?

Скрамашанк фыркнул и потянулся к мечу, словно ему наскучили разговоры и он решил избавиться от Подкина прямо сейчас. Но желание похвастаться оказалось сильнее – тем более что его так внимательно слушали.

– Известно ли тебе о Соглашении, которое наш господин заключил с силами природы? О том, что в мире должно сохраняться равновесие? Когда мы уничтожим двенадцать даров Богини, равновесие исчезнет. И не будет больше ни племён, ни бессмысленных праздников. Останутся только Пожиралы.

В словах Скрамашанка таился жуткий смысл. Подкин вдруг осознал, что Пожиралы подобны смертельной болезни. Они будут распространяться по землям Ланики как чума и не успокоятся, пока не захватят все Пять королевств.

Не помня себя от гнева, он воскликнул:

– Так не пойдёт! А как же Богиня? Другие боги, духи и звери?.. Почему должны остаться лишь Пожиралы?

С чего вы взяли, что можете нас истреблять? Только потому, что у вас есть дурацкие доспехи? Но это же… это… нечестно!

Скрамашанк выпрямился в седле и смерил крольчонка тяжёлым взглядом. На один исполненный надежды миг Подкину почудилось, что его слова пробили железную броню. Может, ему удалось достучаться до кролика, которым когда-то был Скрамашанк? Вдруг этот несчастный ещё борется с железным ядом, отравляющим разум и плоть?

Но когда Скрамашанк заговорил снова, голос его звучал так же холодно и равнодушно, как прежде.

– Вам, кроликам, не понять всю мощь и величие Пожирал. Оно и неудивительно. Когда-то я сам был жалким вождём никчёмного племени. Вечно сомневался в себе и боялся ошибиться. Как дурак, ходил по норе с медным котелком на голове. Теперь у меня не осталось ни сомнений, ни страхов – только сила, власть и цель. Этот мир принадлежит Громалеку. Богини обманом заставили его уйти, но скоро он вернётся – и зальёт всю землю железом и кровью.

Словно подтверждая правоту Скрамашанка, ржавый обелиск истошно завыл. Новые шипы и крючья рвались из тёмной глубины. Железные всадники гремели оружием, поддерживая своего вожака. Подкин понял, что с ними невозможно договориться: они были злом во плоти, слепым и безучастным ко всему хорошему, что есть в этом мире.

И тут Подкина осенило. Неважно, что он едва доставал Скрамашанку до пояса. Неважно, что его волшебное оружие было бессильно против железа. Подкин выпрямился, воинственно выпятил грудь и заорал во всю мощь:

– Тогда сразись со мной, Вонюшанк! Сразись – и узнаешь, из чего сделаны настоящие кролики. Или натрави на меня своего железного монстра. Мне плевать! Я Подкин, сын Лопкина, вождь Манберийской норы. А ты – всего лишь жалкий трус!

Издав самый грозный рёв, на который был способен, Подкин кинулся к Скрамашанку и принялся колотить мечом его скакуна. Он что было мочи бил перекованную крысу по железному черепу, но она, кажется, этого даже не замечала. Скрамашанка поведение кролика слегка озадачило.

– Идиот, твой кинжал не разрубит железо. Моего скакуна ты так не убьёшь.

Подкин сердито мотнул головой и продолжил наносить удары.

– А я… – Бам! – …и не… – Бам! – …пытаюсь… – Бам! – …его убить. – Бам! – Я просто… – Бам! – …показываю другу… – Бам! – …куда целиться!

По воздуху разнёсся свист, а следом – мерзкий чавкающий звук. Ещё секунду назад перекованная крыса злобно таращилась на размахивавшего мечом Подкина, а мгновение спустя у неё из глазницы уже торчало ясеневое копьё. Зверюга сдавленно захрипела и повалилась в снег, увлекая за собой Скрамашанка.