Сара Маас - Королевство пепла. Союзники и противники. Боги и Врата [litres с оптимизированной обложкой]

Манона отдала приказ возвращаться. Крошанки и Железнозубые приземлились на городскую стену возле южных ворот, где было сравнительно тихо. Одни примкнули к защитникам стены, другие вновь поднялись в воздух и вели наблюдение за вражеским воздушным легионом.

Западные ворота опять содрогнулись, качнулись внутрь. Заскрипело дерево, заскрежетал металл. Цепи, дополнительно скреплявшие створки изнутри, просели.

Чутье подсказало Эдиону: кто-то рвется к нему слева, воспользовавшись тем, что левая сторона у него открыта. Он поднял потяжелевший щит. Но дракон без седла перекусил моратского солдата надвое и сбросил куски тела с парапета.

Последовала яркая вспышка. Лисандра, вернувшаяся в человеческое тело, взяла одежду и оружие у убитого Молчаливого ассасина.

– Манона спрашивала, в каких частях города должны занять позицию ее ведьмы, – тяжело дыша, сообщила Лисандра.

Из глубокой раны на руке сочилась кровь, но она даже этого не замечала.

Эдион попытался погрузиться в состояние холодного расчета, которое не раз выручало его в битвах, граничащих с поражением. Но положение, в котором они оказались, называлось по-другому: разгром. Это станет жестоким, окончательным разгромом. Их задавят численностью и перебьют.

– Эдион!

Его имя прозвучало отчаянной мольбой.

К ним метнулся валгский солдат. Одним взмахом Меча Оринфа Эдион рассек его снизу доверху. Лисандра даже глазом не моргнула, когда черная кровь забрызгала ей лицо.

Створки западных ворот искривились. Судя по скрежету, начали отходить тяжелые железные накладки.

Эдион понимал: надо спуститься вниз и возглавить битву возле ворот. Это станет его последним сражением. Там его жизнь оборвется. Он умрет, защищая место, которое любил больше всего. Единственное, что он сможет сделать в память всех воинов, погибших из-за его своеволия и просчетов. Он падет за Террасен.

Гибель, достойная баллады. Смерть, о которой будут рассказывать у костра… Если в мире тьмы, что придет вместе с правлением Эравана, огню позволят существовать.

Железнозубые, верные Морату, готовились к окончательному удару по своим мятежным соплеменницам. Крошанки, спустившиеся вниз, торопливо глотали воду и осматривали раны. Передышка перед последней битвой.

Валгские солдаты безостановочно лезли на парапеты. Скоро их будет некому оттеснять.

Эдион наклонился и поцеловал Лисандру. При иных обстоятельствах эта женщина стала бы его женой и истинной парой.

– Я люблю тебя.

– И я люблю тебя, – ответила она, не пытаясь скрыть печаль. – До самого конца? – спросила она, указывая на западные ворота.

Солдаты стояли наготове, ожидая, когда створки разойдутся.

Эдион поднял щит. Вхмахнул Мечом Оринфа, преодолевая скованность пальцев.

– Я найду тебя, – пообещал он. – Какая бы жизнь ни наступила после этой, я тебя найду.

– В любой жизни, – кивнула Лисандра.

Вместе они сейчас спустятся к воротам. Туда, где их ждут объятия смерти.

Над гулом битвы громко пропели трубы. Казалось, их звук был слышен повсюду.

Эдион на мгновение замер, потом стремительно повернулся в сторону звука. Тот прилетел с юга. Трубачи находились позади бесчисленных моратских рядов, где-то на границе холмов и Фералийской равнины.

Трубы пропели снова. Дерзко. Вызывающе.

– Сигнал подан не Моратом, – прошептала Лисандра.

У подножия холмов появилась цепь воинов в золотистых доспехах. Там были пехотинцы и конники. Вслед за ними с вершины последнего холма спускались все новые и новые волны.

Небо до самого горизонта заполнилось могучими птицами. Это были рукки, в таких же сверкающих доспехах. В седлах сидели воздушные воины Южного континента – руккины.

Трубы пропели в последний раз.

А впереди, подняв меч к небу, ехала Аэлина. Верхом на Повелителе Севера. Рубин в эфесе меча горел маленьким солнцем.

Повелитель Севера и Маленький народец вели их по древним, забытым тропам Задубелого леса. Быстро и решительно, словно наперегонки с судьбой, террасенская королева, ее спутники и армия хагана преодолевали последний отрезок пути до Оринфа. Они почти не останавливались на отдых. Все лишнее имущество бросили позади.

Воздушную разведку пришлось прекратить. Руккины могли натолкнуться на дозор моратских ведьм, и тогда прощай все преимущества внезапного появления.

Шесть дней длился переход. Армия хагана двигалась следом.

Расступались непроходимые чащи. Речки замерзали, позволяя беспрепятственно переправляться на другой берег. Ветви деревьев заслоняли едущих и идущих от снегопада.

Вчера они обошлись без привала и двигались всю ночь. А когда рассвело, Повелитель Севера склонился перед Аэлиной, предложив ей дальше ехать на его спине.

Оседлать его было просто немыслимо, но седло и не требовалось. Аэлина знала: любой, кому Повелитель Севера позволил ехать на себе, никогда не упадет.

Видя Аэлину верхом на Повелителе Севера, некоторые вставали на колени. Даже Дорин с Шаолом склонили голову. Рован, восседавший на свирепой дарганской лошади, ограничился кивком. Словно он всегда знал, что именно так Аэлина вступит в родной город. С мощной армией, которую она привела для защиты Оринфа.

Голову Аэлины венчала боевая корона. Она снова облачилась в золотые доспехи, взятые в Аньеле. Стараниями Фенриса и Лоркана она была обвешана оружием.

Ириана, Элида и целительницы оставались в тылу. Было решено, что в Оринф они полетят на рукках. Когда – этого пока никто не знал. Дорин и Шаол командовали правым флангом, где сосредоточились дикари с Белоклычьих гор, дети хагана – левым. Сартак с Несариной вели руккинов. А в центре находились Аэлина, Рован, Фенрис, Лоркан и Гарель.

Приблизившись к холмам на краю Фералийской равнины, армия рассредоточилась. С вершины холмов открывался вид на равнину и Оринф.

Повелитель Севера ни разу не споткнулся. С бьющимся сердцем Аэлина поднялась на самый крутой и высокий холм и впервые за десять с лишним лет увидела Оринф.

Ее пронзила жуткая, пульсирующая тишина. Когда-то Оринф сверкал, украшая собой равнину, реку и горы… Сейчас над городом поднимался дым. Аэлина сжалась, ощутив волны хаоса и страха, исходящие оттуда. Вода во Флурине из бирюзовой стала черной.

Аэлину ошеломило не столько состояние Оринфа, сколько гигантские размеры армии, что штурмовала городские стены и небо над городом. Она и представить не могла, какой громадой окажется армия Мората. И каким маленьким выглядел по сравнению с ними ее драгоценный Оринф.

– Валги почти пробились через западные ворота, – угрюмо сообщил Фенрис.

Его фэйское зрение позволяло даже отсюда разглядеть штурм ворот.