Валерий Большаков - Первопроходец. Бомж с планеты Земля [litres]

Ладно, сперва доберемся до Ново-Сталинки, обзаведемся документами, а там видно будет.

Обратный путь оказался короче – я помнил дорогу и вертел баранку с уверенностью бывалого дальнобойщика. На ферму мы приехали поздно вечером, но нас встречал свет в окнах и громкие голоса – надо полагать, фармбои праздновали победу.

Саул, сидевший рядом со мной в кабине, нахмурился сначала, но потом лицо его разгладилось. Несмотря на гулянку, отработчики строго несли службу – сначала наш «Урал» осветил прожектор с вышки, а потом навстречу развернулись стволы пулеметов самого настоящего блокпоста, сооруженного из мешков с песком.

– Свои! – крикнул я, высовываясь в окно.

– Бомжара! – воскликнул невидимый пулеметчик голосом Кащея. – А мы тебя потеряли! Проезжай!

Я газанул, и грузовик, ворча мотором, миновал внешние ворота.

– Ну вот… – пробормотал Саул.

Улыбнувшись, я вылез из тесноватой кабины, замечая Лизаветку, с визгом несшуюся к своему «папуле». Она буквально набросилась на отца, едва того не завалив.

Я огляделся. Фармбои дефилировали по двору, регулярно наведываясь в столовку, где выпивали и закусывали. Кузьмич сразу направился туда и засел надолго. Федор и даже Эдик поспешили за ним, а я сперва дождался хозяина.

– Лиза тебя не зашибла? – ухмыльнулся я.

– Так я ж окреп! – заулыбался Саул. – Выпьем?

– А давай! – махнул я рукой, подумав, что выпить сейчас – самое милое дело.

И мы присоединились к общему веселью. Надо сказать, что далеко не все работники вообще поняли, гулял ли с ними хозяин или он появился потом – «поддали» все хорошо.

А дальше и рассказывать не о чем – пили, да закусывали, да общались в меру сил и потребленного спиртного. До своей койки я добрался в двадцать пятом часу и дрых до самого утра.

«Все хорошо, и даже лучше! – крутилось в голове. – Все хорошо…»

Утром я проснулся поздно, удивившись, что сегундо не скомандовал подъем. Голова после выпитого не болела, да я и употреблял в меру. Главное, чтобы отпустило маленько.

Ну, вроде отошел – вчерашнее уже «подернулось рябью», перешло в область воспоминаний. Я уже не упивался обретенным здоровьем и полноценностью, а привыкал к тому, что нормален, и никаких отклонений за мной не водится.

Эдик, как всегда, выглядел свежим, как огурец, а вот Кузьмич сидел очень скучный и нахохленный, мучимый похмельем. Губошлеп ворочался, вздыхал и тихо матерился. Полторашка оказался самым предусмотрительным – с вечера запасся пивком и нынче поправлял здоровье. Выцедив поллитра, он преисполнился милосердия – протянул пластиковую бутылку Бунше. Тот без разговоров ухватил ее и припал, как ходок в пустыне. Уполовинил содержимое сосуда – и повеселел.

Дверь во двор стояла открытой, и фигура, загородившая выход, сразу убавила свет в бараке. На пороге стоял Саул в одних пижамных штанах – видимо, сегодня сам собой организовался выходной.

– Привет, мужики, – сказал Ручин и присел на табуретку возле моего «лежбища».

Саул был несколько встрепан, но трезв.

– Значит, так, – хлопнул он по коленям. – Я, конечно, жадный, как всякий крестьянин, но и совесть у меня тоже есть. В общем, держать вас тут целый год я не стану, будем считать, что вы свое отработали.

Мужики оживились, Резаный даже сел, хоть рана и беспокоила его.

– Ферма, считай, ничего не потеряла, даже наоборот – приобрела. Одни машины Головастика чего стоят! Кстати, Саня, тот «УАЗ», который ты оприходовал, остается за тобой.

Я кивнул.

– Мобильным буду.

– Во-во… Разумеется, отработку я зачту не всем, а вам одним, и еще паре человек из нового набора – за участие в боевых действиях, так сказать. Но те двое пока остаются – они согласились поработать у меня фармбоями. Если кто из вас захочет того же – устроим.

– Я бы поработал еще, – сказал неуверенно Кащей.

– Я бы тоже, – присоединился к нему Федор.

– Я только «за»! – кивнул Саул. – Сегодня допьем, что осталось, а завтра продолжим рабочие будни.

– Базара нет! – ухмыльнулся Кащей.

– И у меня такая просьба, Санек… Надо бы три машины бандосов перегнать в Новый Киев.

– Не вопрос, – ответил я. – А-а…

Ручин правильно понял мою неуверенность, кивнул и обратился к Спицыну:

– Федя, сможешь их продать Борь Боричу?

– А чего ж? – пожал плечами охранник. – Дело известное.

– Ну, собирайтесь тогда! А мы вам в дорогу наготовим всего… Да! Чуть не забыл…

Вытащив из кармана объемистую пачку купюр, Саул передал ее мне.

– Тут каждому по сто. Больше не могу, мужики, – нету!

– Да нормально! – откликнулся Резаный, весьма оживившись.

Я быстро поделил «бабосы». Сто рублей – это зарплата фармбоя за три месяца. Неплохо, в общем.

Сложив пять десяток и порцию трешек с пятерками, я сунул деньги в карман, где уже лежали четвертные из моей доли. Нет, точно неплохо.

Только вот резковато как-то все обернулось. Тут от одного опомниться не успел, и сразу другой поворот. Но поворот-то к лучшему! Вот и радуйся великим переменам…

Позавтракав и взяв с собою несколько ящиков с провизией, мы отправились грузиться. Со мной в Новый Киев отбывали Кузьмич, Эдик и безгубый Димон. Федька, Полторашка и малознакомый мне Вася Турбин, которого все называли то Турбиной, то Базилио, должны были вести трофейные «Унимог», «Урал» и «КамАЗ».

Задерживаться мы не стали. Сподобившись жаркого поцелуя от Лизаветки, я сел за руль «уазика». Рядом устроился Эдик, а на заднем сиденье расположились Димон и Кузьмич.

Последним к нам подошел Саул и каждому сунул по бланку, где четким почерком Лизы было записано о прохождении нами отработки. Дата. Подпись.

– Ну, бывай, Саул!

– Давай… Заезжай в гости!

– Обязательно!

Посигналив всем провожающим, я тронул машину с места и «УАЗ» выкатился со двора.

Вот открылась плантация – на днях она соединится с делянами Длинного Глеба. Действительно, Саул лишь выиграл от бандитского беспредела – удвоил свои угодья. В принципе, я тоже не прогадал – мне же не только «УАЗ» достался, но и Терминатор (робот берег энергию накопителей, и не бежал следом, а ехал в кунге «Урала»).

– Что делать думаешь, Саня? – громко спросил Кузьмич, держа свой «Зиг-Зауэр» между колен. – Чем займешься?

– А я еще в фармбоя не наигрался, – усмехнулся я. – Думаю для начала ферму завести. Только чтоб недалеко от Ново… э-э… от Нового Киева.

– Нормально! – оценил Бунша. – В тех местах есть несколько брошенных ферм, можешь любую занимать. Только их не зря бросили – слишком много желающих нашлось, чтобы заявиться и стребовать урожай.

– Да ради бога! – фыркнул я. – У меня в багажнике четыре ящика патронов, три «калаша» и РПК. Так что милости просим!

Кузьмич захохотал, его смех подхватили Эдик с Димоном, а после Бунша спросил: