Джон Толкин - Властелин Колец [litres]

Однако подобное толкование, конечно, не исчерпывает всей глубины образа. В более широком смысле ни одно из творений человека, да и самое его творчество, не застрахованы от того, чтобы стать орудиями темных сил, как бы благи они ни были сами по себе.

КД (с. 241) пишет: «Символизм помогает Толкину делать свои книги не просто зеркалами, но еще и светильниками – с помощью символов ему удается не только описать жизнь, но и осветить ее глубины…»

401В этой считалочке (по крайней мере песня Гэндальфа напоминает детские считалочки, в которых, как полагал Толкин, заключены иногда обрывки утерянных мифологий!) говорится о кораблях так называемых Верных, которые отказались идти войной на Валинор и за это были пощажены во время гибели Нуменора (см. Приложение А, I, гл. 1): буря вынесла их на берег. Камни и саженец Дерева – сокровища, вывезенные из Нуменора, – удалось сохранить.

402Нолдоры – одно из племен Высших эльфов. См. прим. к гл. 2 ч. 2 кн. 1. Феанор – эльф-Нолдор весьма благородного происхождения (принц). Искуснейший из детей Илуватара (Единого), однако гордый и нетерпимый, Феанор создал и изобрел много прекрасных вещей: так, он был автором Тенгвара – эльфийской письменности. С помощью своего искусства Феанор создал чудесные камни – Сильмарилы, в которые заключил свет Двух Деревьев Валинора. Воспылав любовью к своему творению, Феанор отказался передать Сильмарилы Валар(ам), когда Два Дерева были помрачены и только свет Сильмарилов мог еще спасти их. Более того, Феанор дал чудовищную клятву враждовать не на жизнь, а на смерть со всяким, кто пожелает отнять Сильмарилы у него или его потомков, и многие эльфы присоединились к нему, что было для них своеобразным грехопадением. Позже эта клятва послужила причиной неисчислимых бедствий, первым из которых был уход части эльфов из Валинора в Средьземелье; Валар(ы) наложили запрет на их возвращение. В Средьземелье Феанор вскоре после первой одержанной им победы попал в окружение к Балрогам, был смертельно ранен и умер на руках у своих сыновей.

403См. прим. 186.

404Белое и Золотое Деревья – два легендарных чудесных дерева, что росли в Валиноре – обители Валар(ов) и освещали его (в то время надо всем остальным миром царила тьма – Солнца и Луны еще не было). Старшее из Деревьев – Тельперион – имело темно-зеленые листья с серебряной изнанкой. На них собиралась роса света, из которой впоследствии получились звезды, а из последнего серебряного цветка Тельпериона была создана Луна. Второе дерево называлось Лаурелин, его листья были светло-зеленые с золотым краем, цветы – в виде раструбов рога, ярко-желтые; роса с его листьев падала золотым дождем. Из последнего плода Золотого Дерева было создано Солнце.

405См. прим. 148.

406В начале Второй мировой войны работа над ВК надолго приостановилась. Только весной 1944 года Толкин вернулся к трилогии и занялся походом Фродо и Сэма в Мордор. История написания четвертой части отражена в письмах к сыну Кристоферу, который в то время нес военную службу в Южной Африке.

407Другое название – Дагорлад (см. прим. 81).

408См. прим. 83, а также ниже: 410!

409В этом месте близко к поверхности текста подходит одна из опорных евангельских фраз трилогии – «Где сокровище ваше, там и сердце ваше будет» (Лк, 12:34). B русском переводе связь с этой фразой усилена за счет совпадения ключевого слова в обеих цитатах (в оригинале Голлум называет свое «сокровище» precious, в английском переводе Евангелия (New English Bible) использовано слово treasure).

410Здесь Толкин снова возвращается к теме восприятия добра и благодати теми, кто находится во власти зла (см. также прим. 72). «Активно добрые» вещи, т. е. вещи, причастные благодати, которой обладают эльфы и которая связывает их со священным Валинором (см. прим. 182), воспринимаются «павшей» душой как «активно чуждые», враждебные. Согласно одной богословской гипотезе, «огонь геенский», который мучит грешников в аду, – не что иное, как Свет Божий, который грешники воспринимают как мучительный жар. Ср. у Исаака Сирина: «Любовь силою своею действует двояко – она мучит грешников… и веселит собою соблюдших долг свой» и у Григория Богослова: «Трисиятельное Светило… для одних – свет, а для других – огонь, смотря по тому, какое вещество и какого качества встречает в каждом». (Цит. по: СиУ. С. 724 и 251.) Феномен отрицательного восприятия грешником сакральных предметов и явлений широко известен в религиозной психологии – взять хотя бы русскую поговорку «боится, как черт ладана». Психологический факт восприятия сознательно не приемлющим религии человеком всего, связанного с церковью, как неприятного или отталкивающего, наблюдается очень часто. Ср. также слова из запричастной молитвы: «Огнь сый и попаляяй недостойныя, не опали мя, Содетелю мой…»

411В письме к сыну от 23 апреля 1944 г. (П, с. 73) Толкин пишет: «В среду утром читал Льюису и Уильямсу << К. С. Льюис (Клайв Стейплз Льюис, 1898–1963 гг.) – писатель, преподаватель Оксфордского университета, один из ближайших друзей Толкина, особенно в тридцатые–сороковые годы. Дружба эта имела огромное значение для обоих и – сегодня можно смело утверждать это – для истории. Без поддержки Льюиса ВК вряд ли был бы закончен и едва ли увидел бы свет. В свою очередь Толкин оказал Льюису услугу, которую трудно переоценить, – способствовал обращению последнего в христианство (до знакомства с Толкином Льюис был убежденным атеистом). Это обращение стало возможным не в последнюю очередь благодаря схожим взглядам друзей на миф и роль воображения в человеческой жизни. Толкину удалось убедить Льюиса в истинности мифа, воплощенного в истории, – смерти и Воскресении Христа. Истории этого обращения, случившегося в одну достопамятную ветреную ночь, проведенную в дружеских беседах, посвящено программное стихотворение Толкина «Мифопоэйя» (впервые опубликовано в кн. «Дерево и лист» (Tree and Leaf. London) в 1991 г.). Вокруг Льюиса и Толкина сформировался легендарный ныне неформальный кружок «Инклингов», куда входило еще несколько писателей и преподавателей Оксфордского университета, в том числе Ч. Уильямс (см. ниже).

После своего обращения в христианство Льюис сделался страстным его апологетом и проповедником. Популярность его книг на христианские темы остается и по сей день исключительно высокой (в том числе в России, где Льюиса в течение многих лет активно издавал самиздат). Особенной любовью пользуется его цикл детских сказок о вымышленной стране Нарнии и льве Аслане (аллегория Христа). В нарнийских сказках Льюиса легко угадываются общие с Толкином мотивы.

В письме к сыну Майклу (декабрь 1963 г., П, с. 341) Толкин пишет о Льюисе: «Мы многим обязаны друг другу, и дружба наша… всегда оставалась неизменной. Он был великим человеком».