Кристофер Холт - Тайна трёх колец [litres]

Земля затряслась, ветер усилился, и тут Макс увидел несущийся прямо на них огромный серебристый поезд. Шерсть у пса разметало во все стороны.

– Берегитесь! – пролаял он. – Не попадите под него!

Гизмо и Крепыш метнулись под скамью и накрыли лапами мордашки. Макс и Босс кинулись в дальний от рельсов угол платформы и прижались друг к другу. Грохот поезда оглушал; казалось, весь мир затрясся и загремел вокруг них. Макс был уверен, что платформа рухнет под мощным шквалом, а их выдует наружу через стеклянные стены.

Но стоило ему подумать об этом, как послышался тихий свист тормозов, и поезд встал у платформы. Двери на боку каждого вагона разъехались в стороны, и стало видно, чтó внутри ярко освещённых вагонов. Над каждой дверью горело красным электронное табло, которое показывало количество пассажиров в вагоне.

– Я приехала на этой штуке. На монорельсе. А как же ещё? – Гиена засмеялась и потрясла головой. – Глупые, глупые псинки. Испугались маленького поезда.

– Но-но! – запротестовал Крепыш. – Обзываться нехорошо, правда?

– И вовсе мы не испугались, – заявила Гизмо, выпячивая грудь и вылезая из-под скамейки. – Мы всего лишь проявили осторожность.

– Эй, – пролаял Макс, стараясь отвлечь внимание друзей от поезда и гиены. – Эй, послушайте меня!

Гизмо навострила уши, потом неторопливо подошла к стеклянной стене, где стояли Макс с Боссом.

– Люди идут за нами? – спросила она. – Мне они не нравятся.

Макс покачал головой:

– Нет, но в том-то и беда. Мы ведь шли за людьми, а после так увлеклись побегом, что потеряли людей. Давайте поглядим все вместе: может, увидим их отсюда, сверху. Разойдёмся по платформе и осмотримся.

Вдруг из-за Макса раздался голос Крепыша, какой-то странный, как будто сдавленный:

– Эй, может, нам лучше будет в поезде, верзила? Он такой красивый и удобный! Очень удобный.

Макс не обратил внимания на такса. Он ходил взад-вперёд вдоль стеклянной стены, окидывая взглядом городские улицы в поисках каких-нибудь признаков людей.

– Что нам делать? Мадам очень ясно выразилась: люди с этим символом приведут нас к вожакам наших стай.

– А как насчёт здания со знаком в виде трёх колец? – подала голос Гизмо. – Вдруг они ушли туда?

– Я сильно сомневаюсь в этом, – протянул Босс, виновато косясь на друзей. – Ни один человек не пошёл бы туда по своей воле.

– Почему? – спросил Макс, вдруг заинтересовавшись. – Что там такого плохого?

Босс попятился, поджав хвост:

– Не мне говорить об этом, потому что я не больно-то в курсе. Но, думаю, я знаю тех, кто в этом разбирается получше моего.

Гизмо опустила лапки со стеклянной стены и, сердито махая хвостиком, сказала:

– Тогда чего мы ждём? С кем тебе нужно поговорить?

Босс вскинул голову:

– К сожалению, нам нужно туда, откуда явилась гиена. В зоопарк.

– К сожалению? – удивился Макс.

– Там есть милые животные, – проворчал старый пёс. – Но больше таких, как гиена. Они нездешние, и их держат запертыми в клетках. Такая жизнь кого угодно сделает злобным. Звери в зоопарке могут оказаться ох какими неласковыми, ребятки.

– Мне всё равно. – Макс пошёл обратно к скамейкам. – По пути сюда мы пережили много всякого. И мы справимся. Просто спросим их…

Пёс не договорил, вдруг сообразив, что гиена куда-то исчезла.

Крепыша тоже нигде не было видно.

– Крепыш! Гиена! – позвал Макс. – Куда вы делись?

Ответил человеческий голос.

Макс испуганно крутанулся на месте. Наверняка женщина с баллончиком пробралась сюда вслед за ними! Но уши подсказали ему, откуда исходит звук: к стеклянной стене были приделаны громкоговорители. Голос, по-видимому, был записан, как фильм на пароходе, – только без картинки, один звук.

Макс не мог разобрать, что говорит женский голос, но у него создалось впечатление, что повторяется одна и та же фраза. Потом записанный голос умолк, и прозвучал звонок.

Платформу огласил насмешливый хохот.

Макс повернулся к поезду. За одной из открытых дверей сидела гиена. Цифры, горевшие на табло сверху, мигнули раз, другой и погасли.

– Глупые, глупые псины! – тявкала гиена. – Не умеют ездить на монорельсе!

Собаки не успели и пасти раскрыть. Все двери вагонов с тихим шипением закрылись. Платформа вновь завибрировала у них под лапами, и вагоны со стуком начали отъезжать от платформы.

И раздался приглушённый голос Крепыша:

– Эй, что это за женщина говорила? И почему двери закрылись? Выпустите меня из этой штуки!

Только тогда до Макса дошло, что Крепыш забрался в вагон, когда остальные отвлеклись. Такс стоял за окном, упёршись лапами в спинку сиденья и прижав нос к стеклу. Его большие влажные глаза были широко раскрыты от ужаса.

Потом поезд со свистом умчался, сверкнув, как молния, вдоль рельсов, и исчез в глубинах города, увозя с собой Крепыша.

– О нет, Крепыш! – закричала Гизмо. – Он без меня пропадёт! – Глянула на Макса и добавила: – То есть без нас.

Макс подбежал к краю платформы и замер, напряжённо всматриваясь в даль; он надеялся, что снова промелькнёт серебристая молния и поезд вернётся вместе с Крепышом.

Такс был в опасности. А с ним рядом осталась гиена. Макс и Босс, понятно, крупнее её, но вот Крепыш заметно уступает ей в размерах.

– Надо ехать за ними. – Макс расхаживал взад-вперёд по шишковатой жёлтой полосе, отделявшей платформу от путей. – Мы можем пойти по рельсам. Нельзя, чтобы с Крепышом что-нибудь случилось!

– Погоди! – осадил его Босс. – Идти по рельсам опасно. По ним снуют туда-сюда поезда. Не пройдёшь и одной станции, как угодишь под колёса.

Гизмо бросила взгляд на рельсы:

– И как же тогда нам узнать, куда идти? Крепыш может запаниковать и сойти с поезда в любом месте! Он не всегда думает, прежде чем что-нибудь сделать, вы сами знаете. – Терьерша задрожала, глаза её наполнились слезами. – Ох, он всегда так сильно пугается, хоть и притворяется, что ему не страшно.

Макс отвернулся от рельсов и побежал обратно через платформу к стеклянной стене. Лабрадор посмотрел вниз, на город:

– Может, пойдём под рельсами? Будем звать Крепыша, вдруг он услышит нас.

Босс подошёл к Максу и сел рядом с ним:

– Могу поспорить, что знаю, где они выйдут.

– Знаешь? – удивлённо спросила Гизмо, и уши её встали торчком. – Тогда чего мы ждём? Надо сейчас же бежать туда!

Австралиец улыбнулся:

– Эта гиена – проныра, кривляка и хвастунья, как большинство одиноких зверей. Она, скорее всего, будет выделываться перед Крепышом. И попытается подружиться.