Джон Норман - Свидетельница Гора

Пожалуй, можно было расслабиться, бояться больше ничего.

Неуверенная, что смогу устоять на ногах, я, как была, на четвереньках отползла к дальней стене клетки, и уже оттуда снова посмотрела на решётку. Она выдержала!

Было уже совсем темно. Моё тело дрожало. Теперь от озноба. В камере было холодно, что, несомненно, было ожидаемо, ведь в горах по ночам тепло не бывает даже летом. Но ощупь я нашла одеяло и, завернувшись в него, встала на колени лицом к выходу.

Я знала, что одеяло можно было использовать, чтобы дать мой запах животному и поставить его на мой след, но я решила не беспокоиться по этому поводу! Какой у меня был выбор? В любом случае мне пришлось бы использовать его. Я нуждалась в нём. Я замёрзла! Тем более что у них было другое одеяло, то, в которое меня завернули перед тем, как усадить в корзину. Наверняка его сохранили. Конечно, можно было надеяться, что со временем его используют для других девушек. Кроме того, мой запах, несомненно, остался в этой камере, там, где я лежала или наступала. В этом мире мне не позволили носить обувь. Это объясняли тем, что нет смысла тратить её впустую на животных. А ещё нам говорили, что это помогает нам лучше понять, что мы — животные, а также служит, чтобы противопоставлять нас тем, кто выше нас, свободным женщинам. Но лично я думаю, что это ещё и способствует тому, чтобы нас было легче отследить, ведь от босых ног остаётся гораздо больше запаха.

Кроме того, учитывая, насколько я была напугана, а также озябла, одеяло в некотором смысле давало мне чувство защищённости, ограждая меня от холода и опасности.

Такая мелочь как одеяло может быть драгоценной для женщины, особенно учитывая то, во что я была одета, а ведь могла не быть одета вовсе. Так что я в любом случае была вынуждена использовать одеяло. Те, кто оставил меня в этой камере, несомненно, знали это. До какой же степени они контролируют нас и управляют нами! Да, мой запах останется на каждой ворсинке тяжёлой ткани, но, тем не менее, я должна была завернуться в него. А разве у меня был какой-то выбор? Я должна была использовать его, если только не собиралась замерзать.

Я не волновалась по этому поводу! У меня даже мысли не возникало о побеге. Куда мне было бежать в таком мире? Я уже догадалась, а позже узнала наверняка, что в этом мире для такой, как я нет никакой надежды на побег. Мы — рабыни, и останемся рабынями, если наши владельцы не решат иначе. Впрочем, в этом мире есть известная поговорка: «только дурак освободит рабыню». Не могу не согласиться с этим высказыванием. Разве может умный человек, которому повезло владеть одной из нас, поступить подобным образом? Тем более что нас можно продать.

Я никогда прежде не слышала, чтобы среди млекопитающих было такое существо, если оно, конечно, было млекопитающим. Длинное крупное тело внушало ужас. Весить оно могло не меньше пятисот фунтов. И я была уверена, что разглядела шесть лап. Я даже представить себе не могла, что такие животные могут существовать.

Теперь я понимала, что моя ошибка состояла в том, что части моего тела, локти и предплечья, оказались за пределами решётки. Да, я была уверена, что именно это было неверно с моей стороны. Я, вполне обоснованно предположила, что моя камера в этой горе была не единственной. Наверняка, на разных уровнях здесь имелись другие камеры, возможно даже сотни. И конечно в некоторых из них могли бы быть обитатели вроде меня. Но я не слышала, чтобы это животное атаковало прутья других решёток.

Откуда я узнала, что это не было некое дикое животное, обитавшее в этих горах и пришедшее на этот карниз в поисках добычи? Полагать так у меня были разные причины, даже если не принимать в расчёт одну главную. Прежде всего, если бы имело место то, что карнизы были частью его охотничьей территории, то к настоящему времени зверь уже бы выяснил, что у него нет возможности попасть внутрь. Скорее всего, он бы уже давно исследовал их, проверил и убедился, что они надёжно заперты, и не был бы столь возбуждён или разъярён. Затем, здесь должны присутствовать мужчины, по крайней мере, иногда устраивать обходы, причём вооружённые мужчины, несомненно, умеющие пользоваться оружием, так что мне не казалось вероятным, что такому животному, крупному, хищному и явно опасному, позволили бы заглядывать в эти места безнаказанно. Конечно же, это должны были отогнать или убить.

Но всё это ерунда, поскольку была ещё одна, явная причина, которая не оставляла никаких сомнений в том, что это мог быть просто дикий зверь которого чувство голода вынудило зайти на этот карниз в поисках еды. Причина эта состояла в том, что на животном был ошейник. Утыканный шипами, широкий, как минимум в фут шириной ошейник, спереди которого свисало кольцо. Несомненно, помимо всего прочего он защищал горло зверя от его сородичей или каких-либо иных животных. Тот факт, что зверь появился после наступления темноты, позволял предположить, что его выпустили в качестве охранника, для ночного патрулирования карнизов. Я вздрогнула, подумав о том, что могло бы стать со мной, окажись я ночью вне камеры. По-видимому, нам не разрешалось высовывать за решётку даже часть тела. Я была уверена, что именно это привело животное в ярость.

Я уже решила, что мне не ничего было бояться? Но тогда как быть с тем, что в этом мире есть такие животные? Несомненно, их можно обучить выслеживать, и даже убивать нас. Почему-то никаких сомнений не возникло в том, что они будут эффективными, чуткими и неутомимыми охотниками.

Каковы в таком случае могли бы быть шансы на побег для такой, как я? И это помимо того, что я была одета соответствующим образом, заклеймена и в любой момент могла бы оказаться в ошейнике!

Мой запах уже остался на том одеяле, что было на моих плечах, и ещё на том, в которое я была завёрнута в корзине. Это не считая того, что я достаточно наследила в камере!

Я заплакала от охватившего меня чувства полной беспомощности.

Что это были за животные?

Возможно, они помогали поддерживать здесь порядок. Не хотелось бы оказаться пищей для одного из них!

Впрочем, не для того же меня с такой таинственностью и в такую даль доставили сюда, чтобы просто накормить такое животное. Как и не на корм тому гигантскому крылатому хищнику, похожему не ястреба, которого я видела незадолго до заката. Нет, это не имело бы никакого смысла. Это не могло бы быть тем, ради чего меня выбрали и купили. Но тогда с какой целью я была приобретена? Конечно, было сомнительно, что это было сделано просто в тех же целях, в каких такую, как я, могли бы получить, скажем, купив с торгов или на невольничьем рынке. Покупатели выставили достаточно жёсткие требования, которые, кстати, было трудно удовлетворить совместно в одном товаре, поскольку они оказались достаточно противоречивыми. Они хотели земную женщину, со средним или выше среднего знанием их языка, но при этом ту, которая была бы почти полностью не осведомлена об этом мире и его особенностях. То есть она ничего не должна знать о городах и странах, о географии этого мира, его истории, политике и тому подобных вещах. Фактически им была нужна та, кто пока ещё ни разу не была вне загонов.