Вик Джеймс - Огненный город [litres]

– А это Абигайл Хэдли, – сказала Дина. – Сестра Люка Хэдли. Парня из Милмура.

Аби следует извиниться? И это будет расценено, будто она хочет оправдать Люка? Но еще хуже, если она промолчит.

Неожиданно Мидсаммер искренне рассмеялась:

– Не мучайся, Абигайл! В этом нет необходимости. Я знаю, за что твоего брата объявили про́клятым. Знаю, какую цену заплатил Мейлир за то, что пытался убедить всех, что твой брат невиновен. И я знаю, у Мейлира была идея, что целились вовсе не в моего дядю. Вот такой сумбур и неразбериха, не правда ли?

Аби выдохнула с облегчением.

– Я не верю, что мой брат каким-то образом причастен к убийству, – сказала она. – Но я должна доказать это. Доказать всем, и особенно вам. Сочувствую вашей утрате.

Взгляд у Мидсаммер был прямой и проницательный. Аби пыталась вспомнить, что она знала об этой девушке, бывшей примерно одного с ней возраста, которая никогда не попадалась ей, как Дина и ее сестра, на страницах глянцевых журналов. Кажется, она была студенткой магистратуры, но не в одном из колледжей Оксфорда или Кембриджа, где учатся практически все Равные. Кажется, в Брайтоне? И у нее была подруга, девушка-простолюдинка.

Да, Мидсаммер Зелстон не типичная Равная.

«Но, – подумала Аби, в последнее время эта мысль часто ее беспокоила, – она все же Равная».

– Ты никому ничего не должна доказывать, – покачала головой Мидсаммер, – и особенно мне.

– Родовое гнездо Зелстонов – Линдум, – сказала Дина, пододвигая стул, чтобы Мидсаммер могла к ним присоединиться. – И вы все знаете, что́ находится рядом.

– Бор, – быстро вставила Рени.

Удивилась не только Аби. Беспризорная жизнь на улице мало того что обогатила эту девочку уникальным опытом, но и сделала ее ум необыкновенно острым. Но Аби не подозревала о ее глубоких познаниях в географии. Рени невозмутимо пожала плечами и задрала рукав. Все увидели на внутренней стороне левой руки горизонтальные шрамы. В свете камина они казались серебристо-розовыми на ее смуглой коже.

Аби давно их заметила и гадала, был ли это несчастный случай на производстве в Милмуре, или, что более вероятно, учитывая тяжелое детство Рени, она сама где-то сильно поранилась. Оказалось, ни то ни другое.

– Это – мой самый младший из старших братьев, Микки, а это дядя Уэсли, брат моей мамы, – сказала Рени, показывая на два шрама. – Отправлены в Бор. Это мама, она в Эджмарше, папа – в тюрьме в Фелфилде. Мой старший брат Патрик на АЭС в Дандженессе. А вот этот посередине – Деклан, он в Портсбери. Мне было всего восемь, когда нас разлучили, и я боялась, что забуду о них, вот – напоминалка. Но до прошлого года, пока док не нашел меня, я не знала, куда их всех отправили. Во время одной из игр я стояла на стреме, а Асиф зашел на сервер местного Бюро кадров. Он – гений, мгновенно вытащил мой файл. Теперь я все знаю о своей семье.

Воцарилось тягостное молчание.

– Так что, – улыбнулась Рени, глядя на Мидсаммер, – я знаю, где находится Бор.

– Для тех, кто менее осведомлен, чем Рени, – сказала Мидсаммер, – Бор – это британская житница, огромная сельскохозяйственная область, Спецзона безвозмездной отработки, самая большая на территории Великобритании. Сюда отправляют людей со всех крупных городов средней полосы – Ноттингема, Шеффилда, Донкастера и Линкольна. Линкольн ближе всех расположен к нашему поместью. На полях работают в основном мужчины. Женщин там мало, они заняты на переработке и упаковке, женщин этого региона обычно отправляют в Эджмарш, что означает: семьи разделяют – еще одно тяжелое и совершенно ненужное испытание для простых людей. В Боре также есть лагеря пожизненного заключения.

Место позаимствовало свое название у реки, протекающей по его территории и впадающей в Северное море. Вы, вероятно, знаете, что «бор» означает «приливная волна в устье реки», поэтому направление ее потока меняется с приливом. В Боре построена разветвленная система оросительных каналов, но их не хватает, и постоянно нужно строить новые. На эту работу отправляют бригады, сформированные из приговоренных к пожизненному заключению, считается, что эти ребята совершили самые тяжкие неполитические преступления. Политические преступники, как вы знаете, провозглашаются про́клятыми и отдаются в руки Крована. Но на самом деле в эти бригады попадают и мужчины, совершившие незначительное правонарушение.

– Дядя Уэс, – твердо констатировала Рени. – Самое страшное, что он делал, – воровал вещи. Довольно много вещей воровал, но другого зла он, заметьте, никому не причинял.

– Именно так. Мы с матерью годами выслушиваем жалобы об условиях жизни в этой Спецзоне. Когда мой дядя был канцлером, мы надеялись, что в Боре произойдут перемены к лучшему. Не трудно догадаться, кто похоронил все реформы, даже не созвав Совет юстиции. Уиттем Джардин со своей кликой. Так что, когда об этом узнают ребята, с которыми я поддерживаю связь, страшно представить, что начнется.

– Я как раз об этом и думаю, – сказала Дина, подавшись вперед. – Одного Милмура было недостаточно. И тогда мы не знали, как власти отреагируют на протесты. Теперь знаем – подавят силой. Итак, мы можем поднять город рабов, протест должен быть мирным, но всеобщим. Мои люди в Риверхеде готовы организовать забастовку, подобную той, что устроил твой брат, Аби, но только не на одном заводе, а по всему городу.

– Но мы должны попробовать и нечто более радикальное. Разрушительно ударить в самое уязвимое место системы и выбрать такое, где сложно применить репрессии. Протестовать не на улицах, где людей можно окружить и расстрелять. Не там, где есть стены, по которым можно людей размазать. Бор в этом смысле идеальное место.

Члены клуба внимательно слушали.

– Масштабный подход, так? – уточнила Хильда. – Одновременные действия в Риверхеде и Боре привлекут к себе всеобщее внимание. У людей появится идея. И она будет распространяться как круги по воде.

– Именно.

– У меня есть идея, – раздался голос Асифа, которого из-за камина было едва видно. – Хочу сразу сказать, она ужасная, но…

– Не тяни, выкладывай! – почти хором потребовали члены клуба.

– Мы пытаемся изменить общественное мнение. Вдохновить людей встать и высказаться. Хотя большинство из нас не имеют четкого представления о возможностях Дара. Мы знаем только то, что Дар обеспечивает Равным власть. Поэтому я подумал… – Асиф замолчал и заерзал на стуле сильнее обычного.

– Продолжай! – Оз хлопнул его по плечу. – Своей идеей ты нас не напугаешь до смерти.

«Любой идеей можно и напугать, и одновременно вдохновить», – подумала Аби.

– Я подумал, мы должны сказать людям, я имею в виду простых людей, потому что Равные это и так знают… – Асиф сглотнул, так что адамово яблоко судорожно перекатилось по его худой шее. – Сказать, что Дар Мейлира был уничтожен. Если люди узнают об этом, они поймут, что Равные тоже… уязвимы. Пусть Дар разрушил не простой человек, а другой Равный, но это все равно будет знаком.