Андрей Журкович - Пятый тотем [SelfPub, 12+]

– Очевидно, что половина повествования относится напрямую к нашему рунианцу и, возможно, я подчеркиваю, возможно, не имеет к нашему путешествию ни малейшего отношения. Что же касается остального…

Он некоторое время помолчал, словно решая, говорить или нет. Наконец, тряхнув головой, словно отгоняя какие-то мысли, продолжил:

– Мне кажется, это действительно некий ребус, как сказал Кзор. Каждому надо запомнить этот текст. Возможно, это спасет чью-то жизнь, когда мы окажемся в лабиринте джунглей!

Жрица, сидевшая все это время неподвижно, резко поднялась, и в ее глазах я увидел решимость.

– Когда окажемся в джунглях, расскажем все остальным и попытаемся расшифровать хотя бы часть послания. Напоминаю вам, мы все еще в Гнилолесье и угроза здесь куда как ближе и реальнее!

Никто не выступил против. Мы и без того сильно задерживались, и пора было делать отсюда ноги. Когда я вышел из крипты, то меня встретили довольно хмурые физиономии наших вояк. Оказалось, что под утро пропало две лошади. Перед самым рассветом дежурил Фуга. Парень клялся и божился, что не смыкал глаз, однако Барс продолжал его распекать почем свет.

– Это каким надо быть болваном, чтобы не заметить, как у тебя увели две кобылы?! Две! Ты тупой или ослеп?

При каждом слове Барс грубо тыкал своего подчиненного в грудь толстым указательным пальцем, заставляя отступать шаг за шагом назад.

– Где ты был, кавильгир тебя дери, если не спал? Посрать отошел? Как стреноженные лошади могли пропасть без следа?!

Не желая ввязываться в эту перепалку, я подошел к перевязи с конями и начал изучать землю вокруг. Отпечатки копыт пропавших лошадей были повсюду. Они топтались тут несколько часов, блокированные перевязью. Но дальше не было никаких следов ни животных, ни их похитителей. Ударившись о землю, я перекинулся в волка, чтобы осмотреть место другими глазами. Жадно втягивая ноздрями воздух, я силился почувствовать хоть что-то. Изучение почвы дюйм за дюймом не дало никакого результата, и все мои попытки уловить отголосок того, что здесь произошло, были тщетны. Встав на ноги, я подошел к сыплющему проклятиями Барсу и, похлопав его по плечу, тихо сказал:

– Кажется, он ни при чем. Вокруг ни единого следа, значит, коней стащили не пауки или кто бы то ни было живой.

Удивил всех Маки. Оказавшийся уже верхом, он громогласно для своего роста скомандовал:

– Всем на лошадей. Быстро! Они не полезли в драку потому, что мы были в крипте под защитой светлых знаков леди Селиры. Сейчас мы все на ладони, возможно, этого от нас и ждали. Надо рвать когти! Всем на лошадей!

Последние слова он прокричал. Скрываться уже действительно не было смысла. Подхватывая пожитки и выбрасывая то, что попросту некуда теперь было крепить, мы принялись суматошно собираться. Маки торопливо листал свои записи, то поднимая вверх какой-то кристалл, то сверяясь с компасом, беззвучно шевеля губами. Спустя десять минут наша команда уже скакала по лесу ровно с такой скоростью, чтобы не рисковать врезаться во что-нибудь на полном ходу. Мы двигались, стараясь не растягиваться, то и дело пришпоривая коней, которые стали отчего-то нервозными, будто переняв смятение своих седоков.

На наше счастье, вскоре пошло редколесье, и стало чуть больше света, хотя его все равно доставало лишь на то, чтобы не свернуть себе шею. Сам того не замечая, я начал увлекаться этой гонкой, все увеличивая скорость, начав хлестать лошадь по бокам. Остальные, словно не сговариваясь, делали то же самое, и скоро мы уже перешли в галоп. То и дело кто-то из моих спутников залихватски гикал на коня, и вскоре гнетущее ощущение, с которым мы встретили утро, начало развеиваться, давая место азарту этой бесшабашной скачки.

Мимо мелькали худые стволы елей и каких-то болезненных кустарников. То и дело появлялись остовы старых построек, почти все из которых уже полностью сложились к земле, так что нельзя было разобрать, чем это было когда-то. Со мной неожиданно поравнялся Маки. Не отрывая взгляда от дороги, он прокричал мне:

– Если лес опять не выкинет какой-нибудь каверзы, в течение часа мы уже будем в южной части. Там безопаснее! А оттуда рукой подать до Долины!

Что ж, я разделял его присутствие духа. Мне, как и всем, хотелось поскорее оказаться как можно дальше от земли, на которой не место живым. Несмотря на кажущееся спокойствие, не стоило забывать о том, что произошло утром. Нам в затылок дышала неизвестная, но от того не менее могучая сила, способная на похищение, не оставляя никаких следов. По правде сказать, я уже перебрал в голове с десяток погостных чудищ, способных на подобное, и ни в одном варианте не был уверен. Почему не было никаких следов? Меня не столько волновал вопрос потери животных, сколько отсутствие каких бы то ни было именно следов. Кому и зачем совершать подобное, не оставляя и намека на то, кто это сделал? Возможно, я неправильно ставил вопрос, может, именно здесь и крылась отгадка. Нас не тронули в склепе под защитой светлых знаков. Но и кони исчезли не все? Почему? Видимо, нас не хотели спугнуть раньше времени, а значит, погоня идет по следу. Эта мысль заставила меня нервно оглянуться.

За моей спиной мерно покачивались головы Люнсаля и Селиры. Они гнали коней галопом, стараясь не отставать от авангарда. Сразу за ними скакали наши копатели, а замыкал движение опытный Барс. Я заметил, что из-за его спины торчал лук с наброшенной тетивой, и одобрительно хмыкнул про себя. Партизана Ведьминого бора не застанешь врасплох, он тертый калач, и это хорошо!

Я припал к гриве лошади, держась одной рукой, а другой ощупывая карманы, проверяя, на месте ли мой боевой инвентарь. На правую кисть привычно скользнул кастет. Я всегда предпочитал это оружие чему бы то ни было. Ударная мощь в ближнем бою невелика, да и не позволяет держать дистанцию, зато не стесняет пальцы, позволяя плести стихийные фигуры для атаки. Основа кастета была отлита из стали, а наружную часть кисти прикрывала костяная пластина, усиленная рунами и оканчивающаяся волчьими клыками. Доброе оружие настоящего шамана, хоть и не слишком привлекательное.

Внезапно сзади послышался треск. Поднявшийся грохот падения перекрывали дикие вопли боли и ржание лошадей. Я снова оглянулся и, выругавшись, что есть силы натянул поводья, гася скорость. Воины передо мной тоже завертели головами, останавливаясь, когда над лесом пронесся крик Маки:

– Сюда! Скорее! У нас раненые! Боги, сколько крови! Сюда! Помогите!

Я во весь опор рванул назад, на ходу спрыгнув с лошади. В каких-то двадцати ярдах от места, рядом с которым мы только что промчались, зиял гигантский провал в земле. Жрица и волшебник стояли на коленях у самой ямы, пытаясь достать что-то снизу руками, а с противоположной стороны на земле лежал спешившийся Барс, так же тянувший руку куда-то вниз. Когда я подбежал ближе, то сердце мое содрогнулось от суеверного ужаса, а в животе разлился холодок позорного страха. На дне ямы лежали три лошади и наши рабочие. По всей поверхности провала на дне и даже на стенах торчали какие-то острия, многие из которых насквозь пронзили тела несчастных людей и животных. Двое рабочих, кажется, погибли на месте, они лежали лицами вниз, а из их спин торчали сразу несколько острых кривых лезвий. С моего лба ручьем полился холодный пот, когда я понял, что это не что иное, как реберные кости. Вся яма была буквально нашпигована отточенными костями. Не помня себя, я заметался по краю провала, ища веревку, а потом начал срывать с коней поводья, перевязывая их между собой.