Джей Кристофф - Неночь [litres]

Вот умеют же некоторые портить всем кайф!

Mouser – в переводе с английского «мышелов»; тот, кто любит высматривать, вынюхивать ( прим. пер. ).

Больше понтов, чем мозгов, дорогие друзья. Больше понтов, чем мозгов.

Та отказалась, но, увы, они все равно пустились в пляс.

Река Роза обладает самым неправдоподобным названием во всей Итрейской республике, а быть может, и во всей Вселенной. Ее зловоние настолько ужасно, что, делая выбор между утоплением в Розе и кастрацией с распятием, наянский еретик, дон Антон Боскони, произнес знаменитую фразу, спросив у своих исповедников: «Дорогие друзья, вам одолжить нож?»

Золотое вино – это итрейское виски, названное в честь обширных полей в Серединных землях, поросших кукурузой, из которой его гонят. Несколько семей, включая фамилии Валенте и Албари, прославились благодаря своим рецептам.

Соперничество между семьями не единожды выливалось в столкновения, от мелких стычек до открытого кровопролития, самое известное из которых – Война Двенадцати бочек – продлилось четыре истинотьмы и забрало не менее тридцати двух жизней. Объявленный официальной Вендеттой – то есть кровной враждой, одобренной Священной Церковью Аа, – конфликт так прозвали потому, что в хаосе резни и поджогов, которые ему сопутствовали, выжили лишь двенадцать бочек виски Албари, которые распределили по всей республике.

Посему «Двенадцать бочек» встречается чрезвычайно редко и является необычайно дорогим – известно, что однажды на аукционе одну бутылку продали за сорок тысяч золотых мудаков. Когда двое неуклюжих слуг устроили пожар на летней вилле сенатора Ари Джанкарли, рассказывали, что сенатор лично забегал в пылающий дом не меньше трех раз – чтобы спасти жену, сына и две бутылки «Двенадцати бочек».

Разумеется, слухи о том, что первым делом он спас бутылки виски, – это гнусная клевета, придуманная политическими конкурентами, и не имеет абсолютно никаких оснований.

(Он спас их вторыми).

На раннем этапе ученичества Мии любимым испытанием старика была игра, которую он назвал «Железный священник» – в ней побеждал тот, кто молчал дольше всех. Поначалу Мия думала, что игра должна испытывать на прочность ее терпение и выдержку, но через пару лет Меркурио признался, что придумал ее, чтобы в лавке хоть ненадолго воцарялась тишина.

Как бы там ни было, через самое тяжелое испытание Мия прошла, когда ей было двенадцать. Во время особенно холодной зимы старик приказал ей залечь на крыше напротив Большой часовни Цаны и ждать посланника в красных перчатках, а затем последовать за ним, куда бы тот ни пошел. По его словам, это было дело «смертельной важности».

«Посланником», разумеется, был один из многочисленных городских агентов Меркурио. Ни по каким важным – или смертельным – делам он не шел, просто ему было велено отправить Мию в веселую погоню по лютому морозу и под конец вывести ее обратно к сувенирной лавке. Однако когда юноша направлялся в храмовый район, его сбила беглая лошадь, и посему он так никуда и не прибыл. Меркурио об этом не знал.

Несмотря на жуткий холод (в зимний долгий и горький период в Годсгрейве светит лишь одно солнце), Мия осталась на крыше. Даже когда пошел снег, она решила не двигаться с места, чтобы не упустить цель. Когда на следующее утро девочка так и не пришла, Меркурио забеспокоился и пошел по намеченному маршруту «посланника», пока, наконец, не достиг крыши храмового района. Там он нашел свою страдающую от гипотермии ученицу, которая безудержно дрожала, но упорно не сводила глаз с часовни Цаны. Старик спросил, почему, ради Матери, Мия осталась на крыше, ведь она могла замерзнуть насмерть, и тогда двенадцатилетняя девочка просто ответила: «Ты сказал, это важно».

Как я и говорил, не без обаяния.

Поразительно, удивительно, невероятно ошибочное представление.

Как вы можете себе представить, дорогие друзья, в стране, где солнца почти никогда не садятся, способам, с помощью которых можно избавить себя от этих ублюдков, придают большое значение. Спальни в республике часто строятся в подвалах, а посетители более-менее приличных таверн готовы заплатить с излишком, лишь бы получить комнату без окон.

Бессонница – недуг, приобретаемый из-за недостатка глубокого сна – становится все более частой проблемой, и хоть духовенство Аа сожгло дона Августина Д’Антелло, изобретателя тройной шторы, как еретика, в фойе Железной Коллегии до сих пор можно найти его статую в Ряду Мечтателей.

На самом деле под солнцами существовало три языка, которых летописец Элиус не знал.

Первый – язык горного клана в Восточном Делении, чье общение с чужаками вечно заканчивалось мясом на вертеле.

Второй – причудливый старолиизианский диалект, на котором разговаривали исключительно приверженцы культа апокалипсиса в Элае, известные как Ожидающие. Их конгрегация состояла ровно из шести членов, один из которых был псом по кличке Рольф (но товарищи называли его Желтым Принцем).

И последний – кошачий язык. Да, кошки тоже разговаривают, дорогие друзья, даже не сомневайтесь, – если вы владелец более чем одной и не видите их прямо сейчас, вероятнее всего, они спрятались где-то в углу и сокрушаются, что их хозяин проводит все свое время за чтением глупых книжек, вместо того чтобы уделять им внимание, которого они так заслуживают.

Хотя так уж совпало, что она там была просто восхитительной. Алалалалалаааааааа.

Это не совсем правда. Некоторые книги в главной библиотеке Лииза отличаются своей сообразительностью.

За период своего пребывания в Красной Церкви Мия будет еще сотни раз бегать по этим конкретным ступенькам. Каждый раз она будет считать шаги. И хотя она ни с кем об этом не говорила и не особенно удивилась этому факту, но количество ступенек менялось каждый раз, как она по ним бегала.

Одна известная сказка повествует о том, что приключилось в городке Блэкбридж на востоке Итреи. Великий кардинал отправил Эрнесто Джанкарли, исповедника церкви Аа, проверить слухи, утверждавшие, что некоторые дочери довольно состоятельных городских аристократов были совращены даркином. Каждый из этих союзов закончился появлением ребенка – с черными волосами, темными глазами и бледной кожей, какой она была, предположительно, у их отца. Все вышеупомянутые дамы рассказывали одну и ту же историю – бродя по лесу, они встретили прекрасного незнакомца и, невинные, как дитя, попали во власть его темных чар. И хоть Джанкарли провел тщательное расследование, никаких следов этого даркина не было обнаружено, да и, несмотря на то, что все дети определенно обладали схожими чертами, доставшимися от отца, выглядели они совершенно нормальными. Исповедник утешил отцов девушек, заверив их, что это действительно мог быть даркин, и вернулся в Годсгрейв, чтобы поведать кардиналу о своих сомнениях в причастности даркина.