Рик Риордан - Меч Лета [litres]

Взгляд мой случайно упал под мост. Сколько раз мне, живому, это место служило укрытием и убежищем. Ведь еще две недели назад я прятался там, но только сейчас позволил себе осознать, в каком ужасе провел те два года.

Лодка уже превратилась в ревущий факел. Тела валькирий полностью скрылись в огне. А потом пламя просто исчезло, словно кто-то вырубил газ в конфорке. Лишь от воды в середине пруда поднимался столб пара.

Толпа скорбящих побрела через парк к отелю Вальгалла на Бикон-стрит.

– Идешь с нами, Магнус? – положил руку мне на плечо Ти Джей.

– Нет, я чуть позже.

Обернувшись на удаляющихся соседей по этажу, я увидел, что Хафборн Гундерсон решился обнять за плечи Мэллори Кин, и она при этом не отрезала ему руку.

Мы с Блитценом, Хэртом и Сэм остались на берегу, наблюдая, как пар над водой постепенно рассеивается.

– Спасибо, Магнус, я направляюсь сейчас в Асгард, – показал мне Хэрт.

Некоторые из эйнхериев были не в силах скрыть зависть к нему. Шутка ли, если десятки лет ни одному смертному не дозволялось даже ступить в город богов, а тут сам Один взялся обучать там эльфа.

– Классно, дружище, – сказал я Хэрту. – Ужасно рад за тебя. Только не забывай возвращаться и навещать нас. Помни: мы ведь теперь семья.

Хэртстоун мне улыбнулся и показал:

– Ясное дело.

– Не беспокойся, куда он денется, – сказал Блитц. – Обещал мне помочь перебираться в магазин. Стану я без волшебной помощи перетаскивать все эти коробки.

За Блитца я тоже, естественно, был ужасно рад, только вот получалось, еще один из моих друзей окажется далеко.

– Убежден, что ты сделаешь лучший магазин в Нидавеллире! – постарался я, чтобы мое восклицание прозвучало весело.

– В Нидавеллире? Ха! – презрительно бросил он. – Гномы не заслужили моих гениальных модных наработок. Золото Одина мне позволит приобрести недурной магазинчик на Ньюбери-стрит. Название уже есть. «Лучшее от Блитцена». Открытие весной. Словом, у тебя нет ни малейших поводов отказаться примерить один из этих. – И, распахнув пальто, он продемонстрировал блестящий модный пуленепробиваемый жилет.

Не удержавшись, я обнял Блитцена.

– Все в порядке, сынок, все в порядке, – похлопал он меня по спине. – Давай-ка не будем мять ткань!

Сэм ухмыльнулась.

– Может, еще и мне сделаешь новый хиджаб? Старый-то после Волка попел.

– Еще как сделаю. С расширенными волшебными возможностями, – тут же пообещал он. – Кстати, у меня в этом плане возникли идеи по поводу цвета.

– Ну, ты же у нас эксперт, – кивнула Сэм. – Но сейчас, извините, мне уже крайне пора домой. Плотно засяду там заниматься. Уроков-то куча скопилась. К тому же, если помните, я под домашним арестом.

– И с бойфрендом следует разобраться, – не удержался я.

Она вмиг зарделась, что выглядело довольно мило.

– Он не… Ну ладно, – махнула она обреченно рукой. – Да, наверное, разобраться, что это ни значило бы. Но главное, – ткнула она меня в грудь, – я теперь снова могу летать. Ты там, Магнус, пожалуйста, постарайся не умирать слишком часто, пока мы снова не встретимся.

– А когда ты сможешь теперь? – поинтересовался я.

– Скоро, – ответила Сэм. – Один ведь не шутил насчет опасных заданий. А хорошая новость в том, – она заговорщицки приложила палец к губам, – что я могу себе выбирать команду, какую хочу. Словом, можете считать себя в деле.

Мне и ее захотелось обнять со словами, как я ей за все благодарен. Но, совершенно уверенный, что такое ее лишь смутит, я, улыбнувшись, просто ответил:

– В любое время к твоим услугам, Сэм аль Аббас. Ну а так как Один нам разрешил свободно разгуливать по всем Девяти Мирам, непременно тебя навещу в скором времени в Дорчестере.

– Вот это уж точно плохая идея, – напряглась она. – Мои бабушка с дедушкой тебя убьют, а Амир…

– Ой, ну ладно, – перебил ее я. – Я просто к тому, что помни: ты теперь не одна.

– А то, – ткнула она меня в бок. – Ты в Вальгаллу сейчас на пир? Твои соседи по этажу просто пели мне похвалы в твой адрес. А еще я случайно услышала разговор нескольких валькирий. По их мнению, тебя через несколько столетий сделают таном.

Не в силах сейчас рассуждать о грядущих столетиях, я просто кивнул и уставился в сторону улицы за Общественным парком. К бару «Чирз» на углу Бикон- и Бриммер-стрит как раз подъезжало такси. Карман моего пальто топорщился от лежавшей там керамической банки размером с сердце.

– В Вальгаллу вернусь попозже, – объяснил я друзьям. – Сперва мне надо сдержать одно обещание.

И, махнув им рукой, я отправился на встречу с кузиной.

– Это не то, что те похороны, – сказала мне Аннабет. – Ну, я имею в виду, твои.

Мы стояли на вершине Голубых холмов, глядя, как пепел мамы летит к укутанным снегом деревьям. Далеко внизу искрился под солнечными лучами обледенелый пруд. Несмотря на морозный день, меня окутывали такие тепло и спокойствие, каких я за последние годы не ощущал ни разу.

– Спасибо за то, что пошла со мной, – сказал я кузине, сжимая под мышкой опустевшую керамическую банку.

Она кинула на меня пристально-изучающий взгляд, каким ее серые глаза смотрели на все. Такая, знаете ли, способность, проникнув за броню внешности, увидеть твое состояние, и болевые точки, и способность твою изменяться и развиваться. Ну а что еще ожидать от девушки, которая в шестилетнем возрасте возводила из рунных плашечек модель Парфенона.

– Я хотела прийти. Не могла иначе, – отозвалась она. – Прекрасно помню, какой твоя мама была замечательной.

– Ей бы понравилось, что ты здесь.

Лицо Аннабет раскраснелось от ветра. Она глянула вдаль, где кончались деревья.

– Я знаю, что тебя тоже кремировали, ну, то есть то твое тело, – уточнила она. – Прах положили в фамильный склеп. Я даже и не подозревала до этого, что он у нас есть.

Я поежился, представляя фарфоровую вазу с содержимым, которое было когда-то мной, в холодном каменном подземелье. Лучше уж здесь, среди свежего воздуха и солнечного света.

– Трудно, наверное, было тебе притворяться, будто ты веришь, что я действительно мертв, – тихонько проговорил я.

Она смахнула с лица прядь волос.

– Ну, кажется, Рэндольфу было куда тяжелее. Он выглядел сильно подавленным и потрясенным. Ну да, если учесть…

– Что ему было всегда на меня наплевать? – догадался я, что она имела в виду.

– На всех нас, – уточнила она. – Хотя у меня с отцом… – Она чуть помолчала. – Магнус, все это так непросто. У нас с ним трудно сложилось, но я теперь стараюсь быть честной с ним. Не люблю изворачиваться и скрывать.

– Ты уж меня извини, – оставалось мне лишь развести руками. – Но я думал, лучше тебя не вмешивать в свои проблемы. Видишь ли, я последние несколько дней совсем не был уверен, что выживу. Случилось много чего опасного. И связано это со старой семейной историей по линии моего отца.