Ллойд Александер - Верховный король [litres]

Смойт, взревев от ярости, ринулся к двери.

– Не нужны мне твои поганки и куриные яйца! – гремел он. – Я голыми руками сверну предателю шею!

Гвидион выбежал в коридор. Колл, Гурги и Тарен устремились за Эйлонви. Из коридоров Большого зала Тарен попал во внутренний двор. Солнце еще не взошло. Плотный белый дым застилал рассветное небо. Словно исполинские морские валы, клубы дыма неслись, подхваченные ветром, приподнимались на миг, чтобы открыть скопление дерущихся людей, и вновь накатывали непроницаемой волной. Здесь и там в дыму корчились ревущие столбы пламени.

Почти мгновенно потеряв Эйлонви из виду, Тарен нырнул в кружащийся водоворот дыма. Из густого марева вывалился воин и занес меч над головой Тарена. Тот увернулся и швырнул в лицо нападающего горсть порошка. Воин замер, будто оглушенный. Его широко открытые глаза слепо уставились в никуда. Тарен выхватил у него меч и ринулся в гущу битвы.

– Смойт! Смойт! – раздался со стороны конюшен боевой клич рыжебородого короля. Прежде чем занавес дыма снова сомкнулся перед Тареном, он успел заметить разъяренного Смойта с огромной косой, которой тот орудовал, словно медведь, превратившийся в косаря, сметая нападавших стражников.

А вот незадачливый Гурги оступился, сжимая дымные яйца. Тут же над ним взметнулись серые клубы. Мгновение Тарен видел лишь две волосатые руки, затем и они исчезли в плотном дыму. Вопя во все горло, Гурги катался, крутился, бросался из стороны в сторону. Враги с криком бежали от этого пугающего вихря.

Тарен понял, что король Смойт сзывает своих воинов, и постарался пробиться к конюшням. Вскоре рядом с ним оказался Колл. Он только что завладел мечом сраженного противника и, отбросив в сторону мотыгу, которая до сих пор служила ему оружием, ринулся к гущу врагов на помощь окруженному врагами Ффлеуддуру. Тарен наносил разящие удары налево и направо.

Воины Мэгга отступили. Бард присоединился к Тарену, когда тот перебегал двор.

– Где Рун? – закричал Тарен.

– Я не знаю! – прохрипел Ффлеуддур. – Они с Эйлонви должны был открыть нам ворота. Но, клянусь Великим Белином, все пошло кувырком. Один из людей Мэгга споткнулся о глупца Глеу, и нас обнаружили еще до того, как мы успели сделать хоть шаг, а дальше пошло-поехало. Где сейчас Глеу, понятия не имею, хотя, надо признать, мелкий прохвост оказался не трусом. Да и Гвистил не подкачал.

– Гвистил? – Тарен даже приостановился. – Но откуда он взялся?..

– Не важно, – ответил Ффлеуддур. – Потом расскажем. Если будет это «потом».

Они почти достигли конюшен. Тарен увидел Гвидиона. Кудлатая волчья голова принца из Дома Дон возвышалась над дерущимися воинами. Но радость Тарена тут же сменилась отчаянием. Сквозь редеющие облака дыма он видел, что лишь горстка людей Смойта смогла объединиться вокруг своего короля. Остальные сражались во дворе и не могли пробиться к конюшням.

– К воротам! – приказал Гвидион. – Бегите все, кто может!

Сердце Тарена упало, когда он понял, насколько мал их отряд и насколько много вокруг врагов. Сквозь дым он видел распахнутые ворота, но путь к ним преграждали воины Мэгга.

Внезапно во внутренний двор вихрем влетел всадник на серой в яблоках лошади. Это был Рун. Мальчишеское лицо короля Моны озарялось восторгом битвы. Лошадь его встала на дыбы, Рун поднял над головой сверкающий меч и заорал во всю глотку:

– Лучники! За мной! Все во двор! – Он круто развернул лошадь и сделал знак мечом. Звонкий голос его перекрывал бряцание стали. – Копьеносцы! Сюда! Быстрее!

– Он привел помощь! – возрадовался Тарен.

– Помощь? – отозвался изумленный бард. – Да здесь на несколько миль в округе нет ни единой живой души!

Рун носился галопом взад и вперед среди дерущихся воинов, выкрикивая приказы, как будто за ним шла целая армия.

Люди Мэгга повернулись к невидимому противнику.

– Уловка! – воскликнул Ффлеуддур. – Он сумасшедший! Это не сработает!

– Но она уже сработала! – воскликнул Тарен.

Их противники рассеялись, в недоумении ища отряд, который, как они думали, пришел на подмогу узникам. Тарен поднес рог к губам и протрубил сигнал к атаке. Люди Мэгга дрогнули, вообразив, что враг у них за спиной.

В это мгновение в ворота ворвалась Ллиан. При виде исполинской кошки люди Мэгга завопили от страха. Ллиан, не обращая на них внимания, неслась по двору. Воины бросали оружие и в панике разбегались.

– Она ищет меня! – вскричал Ффлеуддур. – Вот он я, старушка!

Воины Смойта воспользовались моментом и атаковали мощной волной. Люди Мэгга пустились наутек; в слепой панике они кололи и рубили своих. Рун устремился за отступающими и пропал в дыму.

– Ну и здорово он их одурачил! – торжествующе кричал Ффлеуддур. – Не огненные грибы и дымные яйца, а именно Рун решил исход дела!

Бард заспешил к Ллиан. Тарен заметил, что Гвидион уже в седле. Златогривая Мелингар вихрем пронеслась по внутреннему двору, нагоняя беспорядочно бегущих врагов. Смойт и Колл тоже вскочили на своих коней. Позади них галопом мчался Гвистил, отыскавший себе подходящую лошадку. К погоне присоединились и воины Смойта. Тарен бросился искать Мелинласа, но, прежде чем успел добежать до конюшни, услышал голос зовущей его Эйлонви. Он обернулся. Девушка с испачканным в саже лицом и в разорванном платье делала ему знаки рукой.

– Иди сюда! – кричала она. – Рун тяжело ранен!

Тарен побежал к ней. Около дальней стены стояла серая в яблоках лошадь. Король Моны сидел на земле, вытянув ноги и опираясь спиной на тлевшую от огненных грибов телегу. Гурги и Глеу, целые и невредимые, стояли рядом.

– Привет, привет! – с трудом улыбнулся Рун и помахал Тарену рукой. Лицо его было смертельно бледным.

– Мы победили, – сказал Тарен. – Без тебя все было бы по-другому. Не двигайся, – предупредил он, расстегивая окровавленную куртку молодого короля.

При виде раны Руна Тарен нахмурился. Стрела вошла глубоко в бок и обломилась.

– Поразительно! – прошептал Рун. – Я сражался впервые и не был уверен… ни в чем, а в себе особенно. Но послушай, странные мысли продолжают крутиться у меня в голове. Я все думаю о дамбе в гавани Моны. Разве это не удивительно? Да, твой план отличный… – Голос его слабел, глаза блуждали, и лицо вдруг стало совсем мальчишеским, потерянным и немного испуганным. – И я подумал… я подумал, что хотел бы оказаться сейчас дома.

Он сделал усилие, чтобы подняться. Тарен быстро склонился над ним.

Подошел Ффлеуддур, за ним подбежала Ллиан.

– Вот ты где, старина! – закричал он Руну. – Я же говорил тебе, что неприятностей на всех хватит! Но ты вытащил нас из этой переделки! О, барды еще будут петь о тебе…

Тарен поднял искаженное горем лицо: