Рин Чупеко - Кузнец душ [litres]

Они все знали. Не успели мы добраться до Киона и сообщить о своем прибытии, как нас уже встретила группа аш, хотя ази летел быстро и незаметно. Фокс, которого схватили еще до того, как мы вошли в квартал Ив, сменил одалийскую темницу на анкионскую, а принцессу Инессу против ее воли отослали обратно во дворец императрицы. Что сталось с остальными, я не знала, поскольку в скором времени предстала перед лицом старейшин.

Сообщество аша-ка стремилось сохранить хорошие отношения с Одалией. При этом прекрасно понимало, что я слишком мощное оружие, которое нельзя терять, даже ради укрепления союза.

– Слухи разлетаются быстро, – произнесла одна из старейшин. – Говорят, вы с Микаэлой отравили наследника престола. А еще – что это заговор Киона, организованный принцессой по приказу своей матери. Что ты скажешь в свою защиту?

– Как на самом деле заканчивается история Парящего Клинка и Танцующего Ветра?

Аши молча уставились на меня, словно статуи с изысканными прическами, облаченные в дорогие платья.

– Что, прости? – наконец подала голос одна из них.

– Для вас это слишком трудный вопрос? – Я только что сбежала от волков, а очутилась в логове льва. Поэтому сейчас мне меньше всего хотелось думать о правилах приличия. – Видимо, да. Вместо того чтобы делать все возможное для спасения принца Канса, вы сидите здесь и выстраиваете сказочные замки против несуществующей угрозы, дабы подавить настоящую опасность, исходящую от Одалии. Поэтому я задам еще один вопрос: где вы прячете сердце леди Микаэлы?

Послышались несколько вздохов. Госпожа Гестия выглядела так, будто была готова испепелить меня прямо на месте.

– Мы тщательно изучим и уничтожим все факты обвинений, а ты тем временем отправишься в дворцовые темницы, пока…

Ее речь прервал чей-то кашель, и все головы устремились на звук.

Я никогда лично не встречалась с кионской императрицей Аликс, которая предпочитала вести затворнический образ жизни, но стоило ей войти, как она привлекала к себе всеобщее внимание. Она носила настолько прозрачные одежды, что в знак уважения лучше было отвести глаза, чем смотреть на нее. Ее шею и руки усеивали драгоценные камни всех размеров. На губах играла озорная улыбка, сделавшая ее моложе своих сорока лет. В волосах она, как и все аши, носила замысловатые зивары – для внешнего украшения и защиты.

Рядом с ней шествовали госпожа Пармина – в своем золотисто-черном хуа она выглядела необычайно строгой – и советник Людвиг из Истеры.

– Я как раз вовремя? – В стенах этого зала нечасто звучали такие радостные голоса, как у императрицы Аликс. – Сначала я думала собрать армию и появиться более эффектно, но потом решила, что лучше обойтись без пышностей и прибыть сюда быстрее. Хватит и этих. – Она показала на выстроившихся по обеим сторонам от нее солдат.

– Ваше величество, это частное собрание! – пролепетала госпожа Клейв.

– Этот зал был построен на королевские средства. А значит, я имею право знать, что происходит в его стенах. – Императрица Аликс дружелюбно положила руку мне на плечо. – Моя дочь поведала мне изумительные истории об этой юной леди, я обязана была увидеть ее своими глазами!

– У нас сейчас проходит официальный допрос!

– Без моего присутствия, – проговорила сладким, как сироп, голосом госпожа Пармина. Она никогда не ладила с хозяйкой Императорского Дома. – По закону сообщество обязано информировать меня о собраниях, касающихся обвинений моих подопечных. Никаких официальных писем я не получала.

– Нам необходимо задать некоторые вопросы!

– Даже я знаю на них ответ, старейшина, – усмехнулся советник Людвиг. – Был ли принц отравлен? Однозначно. Отравила ли его девушка? Категорически нет. Герцог из Хольсрата пытается отвлечь нас от реальных проблем, а также своего долгожданного восхождения на трон ценой жизни племянника. Виновна ли леди Микаэла? Нет, по тем же самым причинам. Должны ли вы их наказать? Нет, несмотря на все ваши угрозы и истерики. Так если они невиновны в отравлении принца, каковы основания для их задержания?

– У нее есть книга…

– Великолепно, – рассмеялась императрица Аликс. – Книги, старейшина, представляют опасность только для тех, кому нужна необразованная толпа. Отныне ответственность за эту девушку я беру на себя.

Повисло покорное и недовольное молчание, когда императрица в сопровождении солдат вывела нас из зала.

– Ах! – вздохнула она. – Говорить с этими старухами все равно что выдергивать зуб стадом черепах. Надеюсь, леди Тия, ты не возражаешь, что я приказала стражникам выпустить твоего брата. Пора бы уже сообществу перестать использовать мои темницы для своих прихотей. – Дорога к дворцу озарилась любопытными взглядами. Стражники, окружавшие императрицу, не отставали от нее ни на шаг.

– Императрица Аликс… у меня нет слов, чтобы выразить…

– И не надо. Моя дочь так же замешана в этой истории и невиновна, как и ты. – Она помолчала. – Тебе следует винить меня, а не благодарить. Я согласилась на эту помолвку, несмотря на возражения Инессы. И она до сих пор не простила меня.

– Но почему вы на это пошли, ваше величество?

– Тия! – одернула меня госпожа Пармина. – Не смей так говорить с императрицей!

– Все в порядке, Пармина. Она задает справедливый вопрос. – Симпатичная женщина улыбнулась. – Когда Телемайн впервые высказал эту мысль, я удивилась. Ведь особы благородных кровей Одалии очень редко женятся на представителях других королевств, за исключением некоторых соглашений с Архен-Кошо. Но я решила, что наши политические связи не столь крепки, как кажутся, а Канс – хороший молодой человек, способный стать отличным зятем. Кроме того, мне было любопытно посмотреть на реакцию Инессы.

– Меньше разговоров – больше дела, ваше величество, – вмешался советник Людвиг. – За нами наблюдают. – Он похлопал меня по плечу. – Однако, Тия, я рад видеть тебя в целости и сохранности. Похоже, тебе удалось избежать неприятностей.

– Я тоже рада быть здесь, милорд.

При входе во дворец нас энергично приветствовали стражники. Императрица провела меня через великолепный тронный зал в небольшой коридор, ведущий к королевским покоям, где уже ожидала принцесса Инесса. Она угрюмо смотрела в окно. Здесь же был Фокс, он находился в противоположном углу комнаты. А между ними стоял Кален с яблоком в руке. Посреди комнаты был накрыт стол: свежий лаваш с хумусом, политый медом сыр фета, томленый барашек с морковью, горы фруктов и порезанных овощей в йогурте. Кален отказывался смотреть в мою сторону, его стеклянное сердце до сих пор кипело от гнева. Халад устроился на подлокотнике длинной софы и нервно грыз морковку.