Томи Адейеми - Дети крови и костей [litres]

Как много лейтенантов у них на борту? Сколькие хотят снова меня изрезать?

– По меньшей мере дюжина, – отвечает Амари.

– Давайте сменим курс, – предлагает Тзайн.

– Не глупи, – во взгляде Роэна вновь вспыхивает озорной огонек. – Захватим ближайший корабль.

– Нет, – возражает Амари. – Мы попадемся.

– Они идут на нас. И, судя по всему, тоже направляются на этот остров. Что может быть лучше, чем добраться до места на одном из их боевых кораблей?

Гляжу на огромные судна, что рассекают бушующее море. Где теперь Инан? Что, если Саран на борту и он рядом с отцом? Думать об этом слишком тяжело, тем более – говорить вслух. Мне остается только молиться. Если боги заботятся обо мне, я никогда вновь не увижу Инана.

– Давайте сделаем это.

Дюжина лиц поворачивается в мою сторону, но я продолжаю смотреть в море.

– Если все эти корабли направляются к острову, нужно действовать хитро.

– Именно, – кивает мне Роэн. – Кэто, курс на ближайший корабль.

Когда лодка начинает разгоняться, сердце колотится так, словно вот-вот выпрыгнет из груди. Что, если я вновь увижу Сарана? И что сделаю, лишенная магии?

Крепче сжимаю складной посох дрожащими руками. Взмахиваю им, чтобы раскрыть.

– Что ты делаешь?

Поднимаю глаза и вижу Роэна.

– Нужно захватить корабль.

– Милая, так не делается. Ты наняла нас. Сиди и не мешай нам делать нашу работу.

Мы с Амари переглядываемся, а затем переводим взгляд на пугающе большое судно, приближающееся к нам.

– Вы действительно думаете, что справитесь без нас? – спрашивает Амари.

– Легко. Единственный вопрос: сколько у нас времени?

Он дает сигнал двум наемникам. Те достают арбалеты, крюки и веревки. Роэн поднимает вверх кулак, чтобы приказать выпустить стрелы, но медлит и поворачивается ко мне:

– Где предел?

– О чем ты?

– Что ты разрешаешь нам делать? Лично я предпочитаю резать глотки, но мы в море, так что топить тоже сойдет.

От легкости, с которой он говорит об убийстве, по коже бегут мурашки. Он хладнокровен и бесстрашен. Думая об этом, вспоминаю лед в глазах Сарана. Сейчас я даже рада, что не чувствую присутствия мертвых: не хочу представлять, сколько душ погубил Роэн.

– Не надо убийств, – на удивление, приказ, сорвавшийся с моих губ, кажется правильным. Выиграем мы завтра или проиграем, этим солдатам ни к чему умирать.

– С тобой не повеселишься, – вздыхает Роэн и поворачивается к своим людям. – Слышали? Вырубайте их, но пусть дышат.

Несколько наемников ворчат, и сердце бьется быстрее. Как часто они предпочитают убивать? Прежде чем успеваю спросить, Роэн поднимает вверх два пальца.

Арбалет стреляет, и крюки цепляются за деревянный борт корабля.

Самый крупный из команды Роэна обвязывается веревкой, чтобы обезопасить подъем.

Наемник, которого Роэн зовет Кэто, поднимается из-за рулевого колеса и подходит к закрепленной веревке.

– Прошу прощения, – бормочет он на оришанском, задев меня. Хотя маска скрывает лицо, я замечаю: у него тоже песчаная кожа и миндалевидные глаза. Но если взгляд у Роэна дерзкий и насмешливый, у Кэто – теплый и серьезный.

Он подходит к борту и тянет за веревку, проверяя прочность. Довольный результатом, подтягивается и обхватывает ее ногами. Я потрясена тем, как легко он взлетает по ней – со скоростью остроухого лисса. Через секунду Кэто исчезает за бортом военного корабля, растворяясь в темноте.

Приглушенные стоны следуют один за другим, и вскоре он появляется, давая сигнал подниматься. Когда последние из его людей оказываются на корабле, Роэн подзывает меня.

– Поделись, таинственная заклинательница, чем боги отблагодарят меня, если я захвачу судно? Нужно озвучить свое желание или они уже знают?

– Дело не в этом…

– Может, надо произвести на них впечатление? – Роэн продолжает говорить, надвинув маску на край носа. – Как думаешь, они исполнят мое желание, если я очищу корабль от солдат за пять минут?

– У тебя ничего не выйдет, если не перестанешь болтать и не начнешь шевелиться.

Глаза в прорезях маски сужаются. Не сомневаюсь, что в них отражается все та же улыбка лисса. Подмигнув мне, он взбирается наверх, оставляя нас в компании наемника, удерживающего веревку.

– Странно. – Я щелкаю языком. Пять минут на корабль таких размеров? На одной только палубе способна разместиться целая армия. Будет большим везением, если они захватят хотя бы ее.

Мы сидим в темноте, вздрагивая от приглушенных криков и стонов, доносящихся сверху. Но после непродолжительных звуков борьбы наступает тишина.

– Всего десять наемников, – бормочет Тзайн. – Думаешь, они способны взять на абордаж целый кора…

Мы замолкаем, когда черная фигура скользит по веревке к нам. Роэн приземляется на палубу и снимает маску. На губах снова появляется кривая ухмылка.

– Ты сделал это?

– Нет, – вздыхает он и показывает мне свои песочные часы. – Шесть минут. Семь, если считать время, понадобившееся для облавы. Но если бы ты разрешила убивать, мы бы управились за пять.

– Ни за что. – Тзайн складывает руки на груди.

– Говори за себя, брат. Лестницу!

К борту корабля подносят лестницу. Я хватаюсь за перекладину, стараясь не обращать внимания на боль в спине, и поднимаюсь. Неужели он шутит в такой момент? Чем меньше серьезности, тем хуже результат.

Но, оказавшись на палубе, я не верю своим глазам. Дюжины королевских стражников лежат без сознания, связанные по рукам и ногам. С каждого сняли форму. Их тела валяются на палубе, словно какой-то мусор.

Делаю глубокий вдох, осознав, что уже пару минут не дышу, отыскивая среди пленников Сарана и Инана. Сомневаюсь, что они так легко сдались бы Роэну и его людям.

– Есть еще, под палубой, – шепчет он мне на ухо, и я неохотно улыбаюсь. Роэн буквально светится, увидев мое одобрение. Пожимает плечами и смахивает с плеча невидимую пылинку.

– Полагаю, так и должно быть, если нас выбрали боги.

Улыбка задерживается у него на губах еще на секунду, а затем он выходит вперед – капитан, готовый вести корабль.

– Заберите этих людей на бриг. Спрячьте все, что можно использовать для побега. Реэма, иди прямо по курсу. Кэто, следуй за нами в лодке. Теперь мы точно прибудем на остров к рассвету.

Прошло два дня.

Два дня без нее.

Океанский воздух кажется тяжелым.

Ее имя – в каждом порыве ветра.

Я нахожу Зели везде, даже в морской свежести за бортом военного корабля. Будто она – мое отражение, от которого не спрятаться. Ее улыбка встает передо мной, сияя в лунном свете. Без этого жизнь превращается в существование.

В сухой список дел, которые нужно выполнить, но которыми уже не насладиться.