Мила Нокс - Наместник ночи [litres]

Сбоку неожиданно громко загудело. Франциск чуть повернул голову. По ту сторону арки еще была видна часть ледяной пещеры, где кипела битва, но почти весь обзор закрыла исполинская, невероятно омерзительная туша медведки. Она приземлилась у самого входа и, перебирая мощными лапами, подползла ближе, обшаривая камни усами. Длинное членистое тело вибрировало и оглушительно стрекотало.

Сердце в груди Франца подскочило, на спине выступила испарина: на миг темнота схлынула, и он вынырнул из забвения. Подстегнутый испугом, мальчик забыл про усталость, сорвался с места и бросился за товарищами.

– Сюда, линго.

Северин поднял лампу повыше, освещая путь.

Вскоре Франц снова начал задыхаться, но останавливаться было нельзя: в достаточно широкий туннель вполне могли пролезть насекомые. От одной этой мысли мальчику хотелось убежать на край света. И все же – он совсем выбился из сил. Ноги ватные, непослушные, будто из нуги-тянучки. Двигаться было все труднее, и пару раз Франц точно бы полетел на камни, но Калике его вовремя подхватывал. Серебряный монстр еще не оправился от ран, а сейчас ему приходилось вести двоих братьев: одной рукой он поддерживал Франца, другой – его брата. И если старший еще мог бежать сам, то младшего приходилось буквально волочить за собой, хорошо хоть, Фил почти ничего не весил.

Все они были на пределе.

Опередив близнеца, Франциск оглянулся и на долю секунды столкнулся с ним взглядом. Бледный, мокрый от жары и напряжения, Фил уже не казался таким непреклонным. Равнодушие исчезло с его лица, и Франц уловил мольбу, просьбу о помощи. Франциск вцепился в эту искру жизни точно в спасительную соломинку, почувствовав, что сейчас он нужен брату.

– Еще чуть-чуть, Фил, – выдохнул он. – Давай.

Близнец едва заметно кивнул, стиснул зубы и, опершись на Каликса, заработал ногами чуть живее.

«Он ответил мне! – возликовал Франц. – Ответил!»

– Уже близко! – донесся крик Северина.

Впереди, напротив округлого проема, виднелась белая фигура короля в длинном облачении. В его руке горел огонек, и беглецы устремились к нему точно мотыльки. При свете лампы слюдяные крылья Северина, спускавшиеся до самого пола, мягко мерцали. Блестели наконечники копий в руках стражников Шико и Ао, которые, округлив белесые глаза, махали Каликсу и мальчикам.

– Кари-Казе! Мы уже пришли, поспешите же, прошу вас.

Последний рывок – и все ввалились в большую сумрачную пещеру.

В каменной пустоте, под облепленными голубыми сталактитами сводами, бежала пещерная речушка – темная, холодная, неприветливая, как и все реки, берущие начало в земных недрах, где испокон веков не бывало ни света солнца, ни сияния звезд.

У самого берега качалась и подпрыгивала на волнах небольшая лодчонка с тонкими костяными бортами, обтянутая коричневой кожей.

– Это айсидский челнок, – пояснил Северин, заметив недоуменные взгляды беглецов. – Не смотрите, что он узкий и легкий, он выдержит вас троих и довезет до Леса Бесчисленных Слез, если цветы действительно поведут вас туда. Мы сложили вам еду в дорогу и…

Северин осекся.

Из туннеля донеслись приближающиеся гудение и скрежет. Франц тут же понял, что это за звук, и волосы на его голове встали дыбом. Воины-айсиды попятились, выставляя вперед копья. Северин выхватил клинок, и сумрак пещеры пронзила ледяная молния.

– Скорее! – крикнул он Каликсу, оглянувшись через плечо. – Бегите!

Лицо короля стало строгим и жестким, будто скованное наледью. Вместо спокойного мудреца Северина явился настоящий суровый воин.

Калике потащил близнецов к лодке, но в это мгновение что-то прожужжало угрожающе близко, и из овального проема, едва не врезавшись башкой в свод, вылетела длинная шоколадно-янтарная туша. Гулко прогудев, она приземлилась на песчаный берег.

Мистер Бэрил хранил в десятках коробочек засушенных насекомых, в том числе медведку. На медведя этот жук не походил – скорее, на помесь сверчка и крота, и был схож со вторым еще тем, что жил под землей, рыл извилистые ходы и здорово портил жизнь садоводам и огородникам, прогрызая клубни растений. Медведка не прочь полакомиться и дождевыми червями, личинками майских жуков, стрекозами и прочими сородичами… Но это обычная медведка. Тошнотворное существо, преследующее братьев, питалось уж точно не червями.

У гигантской медведки было шесть конечностей: средние и задние пары для передвижения, а передние лапы – пухлые, будто надутые изнутри, точь-в-точь раковые клешни, – для того, чтобы рыть землю. Или разрывать гигантскими зазубринами чью-то плоть. Голову защищал крепкий панцирь, веретенообразное тело покрывали хитиновые сегменты, жесткие крылья, сейчас сложенные за спиной, могли в любой момент распуститься и поднять чудовище в воздух для атаки сверху. Но кроме всего этого, у медведки на конце туловища имелись два острых и длинных жала – подобно копьям, они щетинились в стороны, готовые проткнуть врага.

Огромные черные глаза уставились на айсидов, а затем взгляд перескочил на Каликса и близнецов, и гигантский жук встрепенулся. Поднял передние лапы, раздвинул жуткие жва-лы и издал долгий, леденящий душу скрежет – словно сотня гвоздей царапала стекло. Медведка ударила лапами по песку и поперла вперед со скоростью паровоза, готовая смести и разорвать все живое, что попадется на дороге.

– Бейте по глазам! – приказал Северин.

Айсиды метнули копья, но те стукнулись в твердый панцирь жука и отлетели. Одно копье попало в жвалы – раздался хруст, и челюсти насекомого раскусили древко пополам.

Франциск заорал, и его вопль заметался по пещере громким эхом. Северин же прыгнул в сторону, подобрал отскочившее копье, снова запустил его в чудище и не промахнулся: копье вонзилось в левый глаз насекомого.

Лютый, полный злобы скрежет огласил подземелье. Сталактиты задрожали, грозя сорваться с потолка и попадать на головы. Медведка будто наскочила на незримую преграду – ужасные лапы зарылись в песок, и чудовище затормозило.

– Кари-то има! – возликовали айсиды.

Монстр ревел и мотал башкой, пытаясь избавиться от торчащего из глазницы копья. Видя, что чудовище отвлеклось, Ао воспрянул духом, поднял еще одно копье и запустил в медведку. Вдруг передняя лапища сделала резкий выпад, зазубрины полоснули по телу айсида, и окровавленный Ао с болезненным воплем повалился на берег.

Калике толкнул мальчиков к лодке и двинулся было в атаку, но вдруг Северин оглянулся и сердито прокричал:

– Нет! Кари-Казе! Лодка!

Гигант застыл – некогда такой решительный, сейчас он буквально разрывался. Взгляды Каликса и Северина столкнулись будто два ледяных вихря. Король айсидов коротко кивнул на мальчишек.