Брендон Сандерсон - Браслеты Скорби

— Что это было? — спросил он.

Гармония улыбнулся:

— Вера.

Мараси сжала обеими руками наконечник копья.

И зачерпнула… все.

В нее хлынул поток силы, и она вспыхнула, словно большой пожар. Снег застыл без движения в воздухе. Мараси встала, протянула руку к поясу ближайшего из своих тюремщиков и сняла флакон с металлами. Взяла их все — по несколько у каждого охранника — и выпила. Она черпала силу из метапамяти, и это позволяло двигаться так быстро, что, поднимая руку, на краткий миг замечала оставшийся позади «карман» вакуума. Мараси улыбнулась.

А потом зажгла металлы. Все сразу.

И в тот запредельный миг ощутила, как изменилась и расширилась. Почувствовала, как сила самого Вседержителя, хранившаяся в Браслетах Скорби — наконечнике копья, который был зажат в руке, — хлынула сквозь нее, и подумала, что вот-вот взорвется. Словно в артерии и вены внезапно закачали океан света.

Вырвавшиеся во все стороны голубые лучи указали на металлы, потом начали умножаться, меняться, преображаться. Благодаря им все виделось в голубом свете. Не было ни людей, ни предметов — только сгустки энергии. Металлы блистали, словно были дырами, ведущими в иное пространство. Концентрированной сущностью, открывающей тропу к силе.

Резервы истощались с потрясающей быстротой. Мараси сбавила скорость. По какой-то причине люди вокруг нее дернулись, зажимая ладонями уши. Мараси изо всех сил толкнула.

От алломантического толчка охранники отлетели на добрых пятьдесят футов. Перед Мараси остались Костюм и Тельсин, смотревшие на нее с ужасом. Они выглядели как сияющие средоточия энергии, но Мараси их узнала. Внутри их были штыри.

Как кстати! Эти штыри сопротивлялись алломантическим толчкам, но подобные ограничения теперь не беспокоили Мараси. Она подняла руку и, воспользовавшись тем самым металлом, которым они себя проткнули, отшвырнула обоих прочь.

Со всех сторон на Мараси кинулись охранники, но она расшвыряла их и оторвалась от земли, оттолкнувшись от металлических частиц в камнях под ногами.

Зависнув над землей, Мараси с удивлением обнаружила, что вокруг нее что-то кружится. Туман? Откуда он взялся?

«Из меня», — поняла она.

Мараси зависла в воздухе, наполненная силой, и в тот миг ощутила себя Вознесшейся Воительницей. Она в полной мере обладала тем, что Ваксиллиум едва ли испытал за целую жизнь. Она могла стать им, затмить его. Могла принести справедливость целым народам. И вот, удерживая это знание внутри себя, обладая им в полной мере, Мараси наконец-то призналась себе…

«Я не этого хочу».

Она больше не позволит детским мечтам одержать над собой верх. Улыбнувшись, Мараси алломантическим толчком швырнула себя в сторону храма.

Стерис глядела вслед сестре, которая… улетела.

— Неожиданно.

Ну вот, стоило предположить, что она подготовилась ко всему, как Мараси начала светиться и, словно кукол, расшвыривать во все стороны людей, а потом унеслась прочь, оставляя след из тумана… м-да, такого в списке не было. Такое даже в приложение не попало!

Стерис посмотрела на бедолагу Аллика, который так замерз, что даже перестал дрожать.

— Придется расширить свои мысленные представления о том, какое развитие событий во время таких миссий является правдоподобным, не так ли?

Тот сделал непонятный жест рукой и ответил на своем языке:

— Форалейт мен! Форсалвин!

— Хочешь сказать, что я должна сбежать без тебя? — Стерис подняла валявшийся на земле блокнот. — Да, бегство в то время, пока все сбиты с толку, было бы мудрым шагом, но пока что я не планирую уходить. — Она открыла блокнот, в котором сделала дырку ножом Вакса, пока сидела на заднем сиденье скиммера, — Мараси в тот момент разговаривала с Алликом в передней части, а остальные спали. — Ты знал, что когда я оценила полезность каждого в этой миссии, то дала себе всего семь баллов из ста? Не очень высокий показатель, да, но здравый смысл не позволил мне поставить себе самую низкую оценку. От меня все же есть кое-какая польза.

И, развернув блокнот, продемонстрировала медальон — из тех, что хранились в скиммере на случай чрезвычайной нужды. Он спокойненько лежал в углублении, которое она соорудила.

Стерис улыбнулась, когда Аллик вытащил медальон, прижал к руке и издал долгий вздох облегчения, и снег, который из-за ветра прилип к его лицу, начал таять.

Поблизости на ноги уже поднимались и кричали друг на друга солдаты.

— А теперь, — сказала Стерис, — думаю, твое предложение, сделанное чуть раньше, обретает смысл.

— А теперь что? — спросил Вакс Гармонию. — Я растворюсь и стану ничем?

— Не верю в «ничто», — ответил Бог. — Там что-то есть. Впрочем, возможно, моя вера опирается на мое желание, чтобы так все и было.

— Не очень-то радует. Разве Ты не всемогущ?

— Едва ли. — Гармония улыбнулся. — Но я убежден, что какие-то частицы меня могут обладать этим качеством.

— Бессмыслица какая-то.

— Смысла и не будет, пока я его не сотворю, — продолжая улыбаться, заметил Гармония и раскинул руки. — Что касается ответа на твой вопрос, то нет, ты пока что не растворяешься. Но времени осталось мало. Прямо сейчас тебе надо сделать выбор.

Вакс перевел взгляд с одной руки божества на другую:

— Ты всем предлагаешь сделать выбор?

— У остальных другой выбор. — Гармония протянул Свои руки к Ваксу, словно предлагая взять одну из них.

— Не понимаю, в чем заключается выбор.

— Моя правая рука — это свобода. Думаю, ты ее чувствуешь.

И Вакс чувствовал. Он парил, освобожденный от всех оков, оседлавший лучи голубого света. Он мог устремиться в неизведанное, заботясь лишь об утолении собственного любопытства. Это было восхитительно. Это было то, чего он всегда хотел, и все его существо гудело от соблазна.

«Свобода!..»

Вакс судорожно втянул воздух:

— Что… что означает другая рука?

Гармония поднял Свою левую руку, и Вакс услышал… голос?

— Вакс? — позвал кто-то.

Да, исступленный голос. Женский.

— Вакс, ты должен знать, как этим пользоваться. Оно исцелит тебя, Вакс. Ваксиллиум! Пожалуйста…

— Эта рука, — проговорил Вакс. — Она означает долг?

— Нет, Ваксиллиум, — мягко возразил Гармония. — Хотя в твоем представлении это именно так. Долг или свобода. Тяжкая ноша или приключение. Ты всегда делал правильный выбор, в то время как остальные играли. И потому тебя это возмущает.

— Неправда, — не согласился Вакс.

Гармония улыбнулся. Понимание на его лице приводило в ярость.

— Эта рука, — сказал Бог, — не долг. А всего лишь еще одно приключение.

— Вакс… — послышался снизу захлебывающийся от эмоций голос. Он принадлежал Мараси. — Ты должен зачерпнуть силу из метапамяти!

Вакс потянулся к левой руке, и — вот тебе раз! — Гармония ее отдернул: