Брендон Сандерсон - Браслеты Скорби

Внутри в одиночестве сидел Костюм. Не было видно пилотов, техников или слуг. Только широкий стол без скатерти в форме половинки овала — и Костюм в кресле.

Взобравшись на мостик, Вакс поднял алюминиевый пистолет. Его ботинки с глухим ударом соприкоснулись с деревянным полом; он быстро осмотрелся.

«Люди — в коридоре снаружи. И кусочек металла во рту у Костюма».

Старый трюк с монетой во рту помогал скрыть металл от алломанта. Все, что находилось внутри тела, было очень тяжело почувствовать.

Если, конечно, ты не владел силами творения как таковыми.

— И вот, — заговорил Костюм, разжигая трубку, — наконец-то начинается наше противостояние.

— Не такое уж это и противостояние, — ответил все еще сияющий от силы Вакс. — Я могу прямо сейчас уничтожить тебя сотней разных способов, дядя.

— Не сомневаюсь, что можешь. — Костюм махнул спичкой, чтобы погасить ее, и втянул дым из трубки. Он пытался спрятать монету. У человека, который разговаривает с трубкой во рту, есть объяснение тому, что его голос звучит странно. — А я вот могу уничтожить тебя одним-единственным способом.

Вакс поднял пистолет.

Костюм посмотрел на оружие в его руке и улыбнулся:

— Знаешь, почему мне всегда удавалось одержать верх над тобой, племянник?

— Ты не одержал верх, — возразил Вакс. — Ты отказался сражаться. Это совершенно другое.

— Но иногда единственный способ победить — это отказаться от сражения.

Вакс зашагал вперед, остерегаясь ловушек. Он думал быстрее, двигался быстрее обычного. Голубые лучи распространялись во все стороны от него, словно искрящаяся паутина, выискивая источники металла, которые были меньше — и дальше, — чем он обычно мог чувствовать. Время от времени все это как будто мигало, и на секунду он разглядел… сияние внутри каждого человека и предмета. Ваксу показалось, что он способен и их заставить двигаться.

Благоговейный голос в его голове прошептал: «Они все одинаковые. Металлы, разумы, люди — все из одной субстанции…»

— Что ты сделал, дядя? — негромко спросил Вакс.

— И тут я должен ответить на собственный вопрос. — Эдварн поднялся и покачал головой. — Я одержал над тобой верх, Ваксиллиум, не из-за подготовки — хоть она и была исчерпывающей. Я тебя обставил не благодаря сообразительности или физической силе, но благодаря моей уникальной особенности. Творческому подходу.

— Собираешься поколотить меня картинами?

— Как всегда, за ироничной репликой в карман не лезешь, — заметил Костюм. — Браво.

— Так что ты сделал?!

— Запустил бомбу. Она взорвется через считаные секунды. Если я ее не остановлю.

— Пусть взрывается. — Вакс поднял Браслеты — треугольный кусок металла с вьющимися по поверхности узорами множества слоев. — Почти уверен, что переживу и это.

— А те, кто внизу? — поинтересовался Костюм. — Твои друзья? Мои пленники? Судя по звукам, они довольно энергично сражаются за свободу. Как печально будет увидеть, что все они обратятся в пыль от взрыва, который, как мне говорили, способен уничтожить большой город сам по…

Зачерпнув цинк, Вакс увеличил скорость мышления и перебрал дюжину сценариев. Отыскать взрывное устройство и толкнуть его прочь? Как далеко он сможет утащить эту штуку? Сумеет ли Костюм взорвать бомбу до того, как Вакс прибудет на место?

Физическая скорость почти закончилась — видимо, Мараси использовала ее, чтобы добраться до него, — так что, да, у Костюма будет время, но неужели он и впрямь готов взорвать себя вместе с кораблем, чтобы нанести поражение Ваксу?

Если бы речь шла о заурядном преступнике, Вакс готов был бы спорить, что нет. Увы, Костюм и Круг в целом продемонстрировали уровень фанатизма, которого он не ожидал. Достаточно вспомнить, как вел себя во время казни Майлз. Эти люди были не просто головорезами и ворами — они были политическими реформаторами, рабами своих идеалов.

Что еще? Что еще можно сделать? Вакс отбрасывал сценарий за сценарием. Доставить Мараси и остальных в безопасное место — слишком медленно. Пристрелить Костюма прямо сейчас — он сможет исцелиться, а Ваксу может не хватить времени, чтобы добраться до бомбы и вытащить ее до того, как взрыв все равно произойдет. Толкнуть корабль вверх? Он не сумеет сделать это достаточно быстро; а если толкать медленно, он разорвет судно на части.

— …сам по себе, — договорил Костюм.

— Чего ты хочешь? — резко спросил Вакс. — Я не собираюсь отпускать тебя просто так.

— Тебе и не надо. Почти не сомневаюсь, что ты будешь преследовать меня по всему миру, Ваксиллиум. Я, быть может, и творческий человек, но вот ты… ты крайне упрямый.

— Так чего же?

— Выброси в окно Браслеты, и я прикажу, чтобы бомбу отключили. Потом мы разберемся друг с другом как люди, без противоестественных преимуществ.

— Думаешь, я тебе поверю?

— Тебе и не надо, — повторил Костюм. — Просто дай слово, что поступишь именно так.

— Договорились, — ответил Вакс.

— Отключите устройство! — крикнул Костюм в сторону двери. Неспешной походкой он направился к передней части корабля и приказал кому-то через трубку: — Отключите его и не вмешивайтесь.

За дверью раздался топот удаляющихся ног. Вакс видел, что люди действительно уходят — не по их металлам, но по характерным свойствам их душ. Через несколько секунд он почувствовал, что в коридоре никого нет и никто не прячется где-то на мостике.

В трубке вскоре раздался голос, похожий на эхо. Благодаря зажженному олову, Вакс услышал:

— Сделано, милорд. — Пауза. — Слава Треллу за это. — В голосе ощущалось явное облегчение.

Костюм повернулся к Ваксу:

— В Дикоземье есть традиция, не так ли? Двое мужчин, пыльная дорога, пистолеты у бедра. Один против другого. Кто-то выживет. Кто-то умрет. Спор будет решен. — Он похлопал по кобуре на своем бедре. — Пыльной дороги у меня для тебя не найдется, но, быть может, мы прищуримся и вообразим, что эту роль играет мороз.

Вакс сжал губы в ниточку. Эдварн выглядел совершенно искренним.

— Не заставляй меня этого делать, дядя.

— Отчего же? — удивился Костюм. — Я знаю, что ты изнывал от желания поступить именно таким образом! Вижу, при тебе алюминиевый пистолет. У меня такой же. Стальное толкание не помешает. Только двое мужчин и их пистолеты.

— Дядя…

— Ты об этом мечтал, сынок. О возможности застрелить меня — без лишних вопросов, не преступив закон. Кроме того, для закона я уже мертв! Твоя совесть останется чиста. Я не сдамся, и я вооружен. Единственный способ меня остановить — это застрелить. Примемся за дело.

Вакс ощупал пальцами Браслеты Скорби и не смог сдержать улыбку:

— Ты ничего не понимаешь, правда?

— О, я понимаю. Я видел это в тебе! Тайный голод законника, который желает сорваться с цепи, чтобы убивать. Вот что определяет тебя и таких, как ты.