Кристен Сиккарелли - Боги света и тьмы [litres]

Страх захлестнул ее.

«Но я была так осторожна! Как такое могло произойти?»

Аша развязала тесемки плаща и скинула его с плеч. Усевшись рядом с Торвином на плетеную циновку, она потянулась за нитками с иголкой, исподтишка разглядывая его и ища признаки, что были у ее матери. Быстрая потеря веса, неестественное измождение, судороги… Может, ему вообще нельзя приближаться к драконам? Эти звери тоже рассказывают древние напевы. Они делают это неслышно, но что, если это может вызвать…

– Ты хоть знаешь, как с ними обращаться?

Вопрос сбил ее с мысли. О том же самом она мысленно спросила Торвина, увидев лук и стрелы в его руках тогда, на арене.

Аша метнула на него свирепый взгляд.

– А как, думаешь, я сшила свои доспехи? – буркнула она, вдела нитку в иголку и взялась за второй рукав.

Когда его колено задело ее ногу, она подняла голову и увидела, что Торвин улыбается. Волна приятной теплоты поднялась у нее внутри. Она убеждала себя не делать этого, но все же чуть придвинулась к нему, позволив их ногам соприкасаться.

Они работали в томительной тишине. Когда оба рукава были пришиты к плащу, они без промедления взялись за следующий. Так тянулись часы; на лагерь неслышно опустилась ночь. Торвин принялся напевать свою таинственную мелодию, но глаза у Аши уже слипались.

Когда Торвин заметил это, он отобрал у нее иглу.

– Время позднее, охотница на драконов. Пора спать.

Аша слишком устала, чтобы его поправлять: она больше не охотилась на драконов, не хотела быть Искари.

Аша собралась подняться. Путь до ее шатра, который она делила с Сафирой, лежал через весь лагерь, а она уже еле держалась на ногах. Торвин коснулся ее руки.

– Останься.

Она помотала головой, избегая его взгляда.

– Не могу.

– Аша.

То, как скралл произнес ее имя, остановило ее. Она взглянула в его глаза, светящиеся теплотой и нежностью. Сейчас он выглядел таким ранимым и хрупким.

– Хорошо, – смущенно отвернувшись, произнесла она. – Посижу, пока не дошьешь этот плащ.

Легкая улыбка тронула его губы.

– Разбуди, когда закончишь, – пробормотала она, сворачиваясь в клубок на циновке рядом с ним.

Спустя мгновение он укрыл ее плащом, и она тут же заснула. Во сне ей привиделась та, в честь кого ее назвали, – богиня Искари.

Глубокой ночью Торвин отложил иглу и вытянулся рядом с ней. Аша проснулась. Он лежал на спине, подложив руки под голову, и смотрел на холщовый потолок шатра. Отголоски сна витали в ее сознании, и она совсем забыла об опасности.

– Торвин, – прошептала она.

Он повернул голову.

– Как думаешь, богиня Искари ненавидела себя?

Он явно не ожидал такого вопроса, потому что она услышала, как он с шумом втянул воздух и замер, словно она ударила его локтем в живот.

– Я думаю… – спустя долгую паузу протянул он, пристально глядя ей в глаза. – Думаю, богиню Искари заставили быть тем, кем она не хотела быть.

Аша открыла рот, чтобы сказать, что это не ответ, но он продолжил:

– Искари позволила другим так к себе относиться, потому что считала, что у нее нет выбора, что она одинока и нелюбима.

Он приподнялся на локте.

– Когда я впервые услышал, что тебя назвали Искари, я бросился искать этот напев. Мне было плевать на опасность или закон. Я нашел одного нищего старика на базаре, и он с радостью рассказал его мне. И знаешь что? Когда я услышал эту историю, она не показалась мне трагичной.

– Но она трагична, – нахмурилась Аша. – В конце богиня умерла, в полном одиночестве.

– Но разве это конец? Вспомни сама. Что там сказано про Намсару? Он отправился на ее поиски. Небо переменилось семь раз, прежде чем он нашел ее. А потом он рухнул на колени и зарыдал, потому что любил ее и она никогда не была так одинока, как считала. Она не была разрушительницей. Для него она всегда оставалась сестрой, любимой сестрой. Это история любви, Аша. Трагичная, конечно, но все же история любви.

Аша изучала похудевшее лицо Торвина, линию подбородка, изгиб рта.

– Ненавидела ли себя Искари? – задумчиво переспросил он. – Конечно, ненавидела.

Он произнес это так, словно только что это понял, будто вопрос Аши заставил его это осознать.

– Я всегда злился на Намсару за то, что он позволил этому произойти, и на Искари – за то, что она играла ту роль, которую ей навязали, и никогда не пыталась стать другой.

Торвин коснулся пряди волос Аши и осторожно заправил ее за ухо.

– Я злился, потому что Искари никогда не оглядывалась вокруг. Она не замечала тех, кто ее любил, кто мог ее спасти.

– Но ее никто не мог спасти.

– Откуда ты это знаешь? Она никому не позволила попробовать.

В ту ночь Аше приснился кошмар. Она стояла в подземной темнице перед железной дверью. Из-за двери доносились жуткие звуки. Свист шаксы, рассекающей чью-то спину. Хруст ломающихся костей. Какое-то задыхающееся бульканье и глухие удары по плоти.

И сквозь все это она услышала умоляющий голос: «Нет… пожалуйста, нет…». Когда мольба сменилась криками боли, она вдруг поняла, что знает, кому принадлежит этот голос. Она бросилась к двери и замолотила по ней кулаками.

Она попыталась найти ключ, но не нашла даже скважины для него. Она не могла выйти, была не в силах его спасти или освободить. Ей оставалось только слушать, как они его убивают.

Аша проснулась в холодном поту, тяжело дыша. Чей-то темный силуэт, освещенный сзади солнцем, навис над ней. Еще не оправившись после кошмара, она отпрянула в сторону. Паника захлестнула ее. Джарек. Он был здесь. Место на циновке рядом с ней пустовало. Торвин исчез.

– Аша.

Она отползла подальше от тени и ударилась спиной о стол Калли. Инструменты посыпались на пол. Она принялась шарить трясущимися руками вокруг в поисках хоть какого-нибудь оружия.

– Аша.

Этот голос заставил ее притихнуть. Тяжелое дыхание шумно вырывалось из ее груди. Она подняла голову. Поморгав, она различила лицо брата, присевшего на корточки рядом с ней.

– Все хорошо. Ты в безопасности.

Все вокруг приняло свой привычный вид, не испорченный кошмаром.

Голос брата вернул ей ясность сознания. Дакс снял заляпанный грязью шлем и развязал тесемки серого плаща. Нахмурившись, он смотрел на нее, и в его глазах росла тревога. В лампе все еще теплился огонек, хотя солнце уже заливало ярким светом холщовые стены шатра. Рядом с Ашей лежал недошитый плащ.

– Где Торвин? – спросила она.

– О нем позаботились, – очень осторожно ответил Дакс.

У Аши екнуло сердце.

– Позаботились?

– Вчера группа драксоров и один скралл видели, как ты зашла сюда.

Во рту у нее пересохло.

Она вспомнила, как обитатели Приюта встретили их, когда Торвин привел ее туда. Вспомнила, как они посмотрели на него, когда он позвал ее по имени… словно не имел на это права. Дакс предупреждал ее: «Скраллы не будут долго раздумывать, если решат наказать его только за то, как он на тебя смотрит».