Дэйв Хатчинсон - Осень Европы [litres]

Безумие. Это очевидная мистификация, и я отправил письмо моим стряпчим, г-дам Селхерсту, Барли и Кейнфорту, с инструкциями отыскать и наказать автора этой отвратительной депеши. Я подозреваю одного из бывших подчиненных моего отца, хотя мне также сообщали, что тем летом, когда я родился, был наказан работник «Юго-Западной железной дороги», отчасти из-за истерики, вызванной картами моего отца. Я объяснил г-ну Барли, что найти этого человека – задание чрезвычайной важности».

6. Эдвин Брейкхаус погиб, подняв своих людей в атаку из окопов на реке Сомме. Многие из его личных вещей так и не были доставлены тете в Англию, среди них и письмо, о котором он упоминает в дневнике. Все следы его корреспонденции со стряпчими погибли во время пожара в апреле 1918 года, уничтожившего контору Селхерста, Барли и Кейнфорта, вскоре после смерти всех трех старших партнеров при крушении поезда в Стейнсе в марте того же года.

7. Лист 2000 может являться последним сохранившимся образчиком любопытного английского мировоззрения – того же, что побуждало землевладельцев возводить на своих участках павильоны-«капризы». «Капризы» часто представляли собой постройку без всякой функции и существовали, только чтобы потешить самолюбие строителей. Лист 2000 можно считать капризом Уиттон-Уайтов. Теперь это лишь рисунок поразительной точности, остатки труда, которому посвящали жизнь сотни людей на протяжении ста пятидесяти лет, и, возможно, примета давно ушедшей эпохи.

Исследователи картографии отметят кропотливые подробности, которыми приукрашена не только фиктивная область «Эрншира», но и остальные области карты. Сравнение с листами Геодезической службы того времени указывает на определенную элегантность исполнения, отсутствующую в материале ГЗ. Лист 2000, несмотря на все изъяны, остается мастерским штучным произведением, выполненным со всей заботой и вниманием, а также, если это слово можно использовать для описания карты, со всей поэтичностью. В наши дни, когда карты создаются при помощи спутников и компьютеров, это искусство уже утрачено и вызывает в памяти те времена, когда карты действительно имели власть над территорией – пускай только в воображении.

8. До наших дней дошла одна история, и, хотя ее источник ненадежен и подтвердить ее невозможно, она напрямую касается Листа 2000 и заслуживает упоминания здесь.

В 1926 году миссис Маргарет Аллен, достигшую возраста 94 лет, посетил молодой человек, заявлявший, что он ее племянник.

Утверждается, что сестра Руфь, руководившая домом престарелых, где провела свои последние годы миссис Аллен, сообщила подруге, что пожилая леди пришла в чрезвычайное возбуждение после встречи. Сестра Руфь вспоминала, что молодой человек, назвавшийся Стивеном, говорил с неузнаваемым сельским акцентом и оставил миссис Аллен некий документ.

Миссис Аллен ревностно берегла вверенный ей Стивеном документ, и после ее смерти его не удалось найти, но сестра Руфь заявляла, что однажды видела его, и назвала «картой».

Сестра Руфь, насколько известно, ни разу не описывала карту своей «подруге», но упоминала об одном нюансе. В нижнем правом углу, говорила она, карта была подписана: «Уиттон-Уайт и сыновья. Картографы. Стэнхерст».

– Какой-то роман, – рискнул предположить Лев. – Утопическая фантастика.

Руди сидел, сжав голову руками, как человек, мучимый ужасным похмельем.

– Это безумие, – бормотал он, глядя на расшифровки страниц с машинописным текстом, разложенные перед ним на кофейном столике.

Если верить Льву, код был старинный – вариация того, что разработали в Англии для торговцев в конце восемнадцатого века. Матерчатый ноутбук ломал его три дня, но теперь радостно выдавал клер со скоростью две-три страницы в день. Уже было и несколько страниц с расшифрованной рукописной частью блокнота. Колонки цифр и букв сканировались, а на выходе превращались в описания городов, деревень, сел, рейтинги пабов, ресторанов и гостевых домиков.

– Ты уверен, что эта штука правильно работает? – спросил Руди, кивая на ноутбук.

– Если бы не работала, ты бы вообще ничего не мог прочитать.

Руди взял одну из страниц со списками и растерянно просмотрел.

– Это… – он покачал головой. – «Газетчик Городов и Сел Эрншира», – прочел он. Лев пожал плечами.

– Фантастика.

Руди уронил страницу на кофейный столик, встал и похромал к окну.

– Мне продолжать дальше? – спросил Лев. Руди оглянулся.

– Не понял?

– Ноутбук работает сам. Тебе нужно только вводить группы символов. Я больше не нужен.

Руди покачал головой.

– А может этот «Газетчик» быть сам по себе кодом?

– Конечно. Берешь разные буквы из каждой строчки и получаешь сообщение. «Комсомол летит в ночи».

– А это твой ноутбук может найти?

– Да, но будет быстрее, если у тебя есть ключ.

– То есть…

Лев взял старое железнодорожное расписание и задумчиво пролистал.

– Я проверял, – сказал Руди. – Никаких обозначений. Ничто не говорит, что какие-то записи важнее других. И прежде, чем ты спросишь, – я позволял книжке раскрыться самой, да. Ничего. По крайней мере, ничего очевидного.

– Возможно, ключ появится дальше в самом тексте, – предположил Лев. – Хотя уверенности нет. Не хочу, чтобы ты подумал, будто я тяну время, – добавил он.

Руди расплылся в широкой улыбке.

– И с чего это мне так думать?

Лев показал на расшифровки. Руди покачал головой.

– Что бы это ни было, ты тут ни при чем, Лев. Оставайся. Посмотрим, может, мы еще в этом разберемся, ладно?

Лев кивнул.

– Ладно.

Хотя это было проще сказать, чем сделать. «Газетчик» кончился, и ноутбук начал выдавать историю и описание страны, которой никогда не существовало.

Отталкиваясь от машинописной писанины, которую Лев перевел вначале, неизвестный автор блокнота рассказывал о государстве под названием Общество. Общество было величайшей мечтой Уиттон-Уайтов, страной, наложенной поверх всей Европы и целиком населенной англичанами. Это все напоминало начало большого детектива Агаты Кристи – сплошные графства, приходы викариев, поместья. Руди думал, как же повезло Фабио, что он не дожил и не увидел, чем оказалась его великая находка.

С другой стороны…

Ноутбук Льва печатал по три страницы расшифровок в день. На двенадцатый день Руди начал ощущать слабое беспокойство, поэтому без какой-либо внятной причины и вопреки возражениям Льва выписался из отеля и переехал с ним на другой остров.

Неделю спустя он обнаружил источник беспокойства.

Однажды ночью, проглядывая содержимое инфосейфа Фабио, он снова достал карту Линии, развернул на полу номера, прижал края пепельницами и пивными бутылками и опустился на четвереньки, чтобы изучить ее как следует.