Гай Орловский - Ричард Длинные Руки. Удар в спину

Норберт шел со мной рядом, поинтересовался негромко:

– Отправимся сейчас?..

– А что нам мешает?

Он пожал плечами:

– Уже почти ночь. А вас герцогиня ждет в постели…

– Точно герцогиня? – перепросил я. – Не леди Мишелла?..

– Точно, – ответил Норберт с самым невозмутимым видом. – Хотя часть придворной знати усиленно продвигает на ваше ложе для изысканных сладострастий, известных только императорам, знаменитую Хлоиссу Дорриган… Возможно, сегодня именно она будет ждать вас в покоях… точнее, под одеялом. Хотя эта, возможно, и поверх одеяла. Мы, простые герцоги, насчет особых изысков… Рыцарские турниры знаем, изыски – нет.

Я содрогнулся:

– Что?.. Та самая, у которой все мужья красиво погибают? Нет уж, нет уж… Нельзя ли переправить в дар Скагерраку?.. Собираемся, едем. Еще не ночь, это вы перегнули, вон какой закат разгорается!.. Не успеет догореть, как копыта наших коней простучат по земле того герцогства, посмевшего… посмевшего быть таинственным. Маркус, ты меня слышишь?.. Давай, лапочка, к моему месту пребывания…

Женщины держатся отдельной стайкой, хихикают и жеманничают, выглядит глупо, но это как раз то, что надо. Если с женщинами вести умные разговоры, вся кровь будет концентрироваться в мозгах, мы же всегда стараемся не ударить лицом в грязь, а какой флирт, если все умничают?

Я вычленил взглядом Жанну-Антуанетту, ее заметить легко как по голубым волосам, так и по общей ауре великолепия, она держала меня взглядом с самого момента, как я вышел, а когда я обратил на нее внимание, тут же ринулась в мою сторону, торопясь и чуточку приподнимая платье обеими руками, испуганная и взволнованная, с блестящими фиолетовыми глазами.

– Маркиза, – сказал я.

Она торопливо присела в поклоне. Я привычно заглянул ей в низкий вырез, хотя с нею это уже не обязательно, мы как бы свои, сказал с доверительностью в голосе:

– Жанна, есть новости.

Она вскочила, трепещущая и с блестящими глазами, то ли от слез, то ли от страстного ожидания новостей.

– Ваше величество?

– Я выторговал кое-что для вас, – заявил я. – Похитители обещают устроить вам свидание с мужем. Даже возможность перекинуться парой слов, чтобы вы убедились в его здоровье.

Она заглянула мне в глаза снизу вверх, ухватила за руку и, прежде чем я успел воспротивиться, с жаром прижалась губами к тыльной стороне кисти.

– Ваше величество!

– Да пустяки, – сказал я и с неловкостью торопливо высвободил руку. – Леди Жанна, никому не целуйте руки. Вы такое совершенство, это вам должны целовать руки и прочие срамные места. Но вам придется совершить небольшую прогулку в герцогство Клауренское.

– Хорошо, – сказала она послушно и тут же уточнила: – А что, там восстановили причальную башню?

– И это знаете? – спросил я в удивлении. – Восстановят. По моему повелению.

Она сказала тихо:

– Императора Скагеррака не слушались.

– Вы увидите разницу, – пообещал я. – Вы готовы?

Она слегка покраснела под моим взглядом и слегка приопустила ресницы.

– Да, ваше величество. Все, что изволите.

– Тогда быстро на середину двора, – велел я. – Там ширше. Сейчас это не двор, а причал, а мы отчалим красиво и решительно.

Маркус навис над Волсингейном пугающе громадный, готовый всей массой раздавить не только высокие дворцы императора, но и весь город, с хрустом камней вогнать в землю.

Среди гуляющих придворных раздались крики ужаса. Мужчины и женщины метнулись, как испуганные куры, под защиту стен. Цвет их сильно напудренных лиц не изменился, но глаза от страха побелели.

Альбрехт сказал с презрительным сочувствием:

– К этому никогда не привыкнут.

Я сказал вполголоса:

– Если честно, у меня тоже все холодеет.

Он быстро взглянул на меня:

– Правда? Но вы держитесь так, словно и эта Багровая Звезда Зла для вас что-то вроде Бобика.

– Надо, – ответил я. – Все мы держимся так, как надо, а не как чувствуем. В этом отличие человека от животного. Герцог, вы остаетесь бдить и не пущать. В тамошнем герцогстве ничего серьезного не ожидается, а здесь нужно держать уши на макушке.

Он кивнул, не моргнув глазом:

– Возвращайтесь быстрее.

Справа от него появился из толпы Келляве, сказал мне торопливо:

– Ваше величество, я издохну без дела.

– Можете с нами, – разрешил я и уточнил: – Если сэр Норберт, что командует операцией, согласен.

Норберт с привычной невозмутимостью сказал в сторону своих разведчиков:

– Дайте коня сэру Келляве. Подберите такого же драчливого.

Из багрового днища Маркуса выстрелился широкий и такой же красный мост. Я задержал дыхание, но огненно-красный край в мгновение ока достиг каменных плит двора, не разбил, как я инстинктивно ожидал, даже не слышно удара, лег краем плотно, не просунуть под ним и камнем даже лезвие ножа, замер.

Откуда ни возьмись появились конники Норберта, быстро и красиво погнали приученных коней по трапу наверх, исчезли в темном отсюда входе.

Келляве замешкался, но тут же спохватился и погнал коня вверх по пандусу галопом. Огромный арбогастр, черный, как безлунная ночь, пихнул меня мордой в спину, а Бобик, вдруг да о нем забуду, стрелой и без приказа понесся по багровой дорожке вверх к Маркусу.

– Маркиза, – сказал я, – вы готовы?

Она вскинула голову и взглянула мне в лицо жертвенным взглядом.

– Ваше величество! Для вас всегда.

– Тогда…

– Делайте со мной, что вам изволится!

Я торопливо вскочил на Зайчика, игнорируя усмешку Альбрехта и его лордов, протянул руку.

Маркиза не поняла повелительного жеста, тогда я нагнулся, ухватил ее, как тряпичную куклу в ворохе платьев, и вздернул к себе, усадив впереди.

Она в ужасе прижалась к моей груди, не смея смотреть вниз с такой ужасающей высоты, это не со ступеньки оступиться, а Зайчик, уловив мое пожелание побыстрее оказаться от этих понимающих усмешек подальше, приподнялся красиво на дыбы, еще больше перепугав маркизу, и стремительно пронесся по трапу.

Жанна-Антуанетта вскрикнула, развернулась ко мне в ужасе и спрятала лицо у меня на груди. На том конце широкого красного трапа в стене Багровой Звезды возникла зловеще-черная трещина и молниеносно распрыгнула в стороны.

Зайчик влетел в ту черноту, словно ласточка в норку отвесного берега. За нашей спиной щель мгновенно схлопнулась краями с мощным чавкающим звуком, хотя на вид вся стена хитинового панциря состоит из прекрасной легированной стали.

Впереди и со всех сторон мягкий красноватый свет, явно родной для Маркуса, я с некоторым сожалением опустил маркизу на пол.

Она в ужасе ухватилась за стремя моего арбогастра.

– Ваше величество?

– Уже скоро, – заверил я. – Я же император, долго ли умеючи?.. Хотя умеючи тоже долго, но такое умение не вяжется с обликом крупного государственного деятеля, хотя у меня много талантов.