Сара Холланд - Узники времени и крови [litres]

Ина подходит к нам с тканью, зажатой в кулак, – немой приказ, чтобы мы убрали ее. Засунув булавку между зубов, я становлюсь на колени перед будущей королевой.

И Ина была избрана. Новости в мгновение ока разошлись по всему королевству. Я смутно вспоминаю сплетни слуг об избрании Ины. Гладкий камушек, найденный у нее во рту при рождении, должно быть, стал благословением Колдуньи. Новости дошли до королевского дворца, собственная фамилия Королевы, Голд, была присвоена девушке и ее забрали во дворец, словно она была настоящей дочерью ее величества.

Интересно, кем были ее мать и отец. Живы ли они еще? Знают ли, что Ина – безымянный ребенок, которого они бросили на берегу? Мое сердце сжимается от этой мысли.

Может быть, то же самое случилось и со мной.

С тех пор как я прочитала записку папы, я пыталась не думать о том, что в ней написано. Что на самом деле он не мой отец. Но если это правда, то я и мать свою никогда не знала, а значит, и я могу быть одной из тех брошенных сирот, а папа забрал меня слишком рано, чтобы кто-то об этом вспомнил.

Следовательно, я тоже могла стать избранной Королевой. Но не стала.

Я чувствую укол и отдергиваю руку, пока кровь не испачкала платья, и пытаюсь остановить ее, но что-то происходит. Ина поворачивается в мою сторону очень медленно, словно воздух вокруг стал вязким, и мои руки возвращаются на место, прежде чем успевает что-то заметить, а потом она просто моргает и снова отворачивается, словно забыв, что привлекло ее внимание. Каро смущенно смотрит на госпожу некоторое время, словно в забытье.

Я, конечно же, понимаю, что случилось. Когда я уколола себя, время замерло – или замедлилось, – как тогда, когда я ловила форель в ручье, много дней назад, или когда бросила вызов стражнику Герлингов на рынке в Крофтоне, ожидая отбора в Эверлесс. Я начинаю нервничать. Этого не происходило с тех пор, как я приехала, или случаи были слишком незаметными для меня.

К счастью, обе, кажется, не придали значения произошедшему. Ина соглашается на дальнейшие изменения, а Каро загадочно улыбается:

– Это счастье, что родители решили отдать тебя Королеве, Ина. Ни одно другое дитя так не заслуживало этого.

Часы бьют несколько раз, прежде чем Ина благосклонно улыбается. Она точно не помнит своих родителей, но ясно, что эта тема все еще ранит ее: не думаю, что мне показалось, как боль промелькнула в ее глазах. Сложно поверить, что есть вещи, которые могут огорчить эту красивую смеющуюся девушку, суженую Роана, будущую королеву, но я сама испытала, как тяжело могут ранить вопросы о родителях, оставшиеся без ответа.

Ина осторожно выскальзывает из ткани, когда Каро наконец решает, что складки будущего платья легли идеально, и мы сворачиваем материю, чтобы отнести вниз швее.

Когда мы соприкасаемся плечами, Каро говорит:

– Джулс, я посоветую Королеве взять тебя в качестве новой служанки.

– Если ты хочешь, – быстро добавляет Ина. – Надеюсь, что хочешь.

Нужна секунда, чтобы ее слова улеглись в голове, но, когда это происходит, мне приходится остановить себя, чтобы не выронить платье и не обнять Каро.

– Спасибо! – говорю я задыхаясь. – Большое спасибо!

– Ты будешь больше служить мне, чем Королеве, конечно же, – говорит Ина. – Она предпочитает, чтобы за ней присматривала Каро, и то иногда.

Радость в сердце кажется чем-то инородным после стольких лет горя. И если подумать, есть что-то темное, что омрачает ее: странно ликовать, оказавшись на шаг ближе к женщине, от которой меня предостерегал папа и которая, возможно, довела его до смерти.

Но радость слишком сладка, чтобы сейчас думать о тьме. Я гоню тревожные мысли прочь, чтобы разобраться с ними, когда придет время.

– Сначала, – говорит Каро, – Королева должна тебя одобрить. Мы сейчас же пойдем к ней.

От Каро я узнаю, что Королева предпочитает оставаться в своих покоях, подальше от бесполезных сплетен обитателей поместья. Стражники по обеим сторонам ее двери служат доказательством тому. Когда мы подходим, они остаются неподвижными, словно скалы; я разглядываю их пепельные лица, и мне кажется, что время снова остановилось.

Каро проходит между стражниками без страха и сомнений. Ина следует сразу за ней, судорожно перебирая пальцами. Интересно, всегда ли она так нервничает в присутствии женщины, которая ее вырастила.

Королева Семперы сидит на стуле с высокой спинкой, вырезанном из темно-коричневого дерева. Ина и Каро приседают в глубоком реверансе, и я следую их примеру. Мой взгляд направлен на толстый золотисто-зеленый ковер под ногами.

Первой начинает говорить Каро:

– Моя Королева, позвольте представить вам Джулс Эмбер. Ина и я хотели бы, чтобы она присоединилась к королевской свите и служила вам. – Королева продолжает молчать. – Она жила в Эверлессе в детстве и хорошо знает поместье. Джулс, посмотри на меня, – просит Каро.

Я выпрямляюсь, поднимаю взгляд и вижу, что Королева безучастно смотрит на меня: скука и презрение застыли на лице. Ее красота как красота звезды – недоступная и холодная. Но все равно взгляд пронзает насквозь, а голос пробирает до мурашек.

– Ина, это тебя обрадует? – спрашивает Королева.

– Да, – быстро отвечает та. – Джулс в детстве была подругой Роана. Ничто не доставит мне большей радости.

Каро и Королева обмениваются едва заметными взглядами – немой приказ, после которого Каро вступает в разговор.

– Джулс, служить Королеве и ее дочери – не то же самое, что прислуживать семье аристократов. Существуют определенные опасности. – Мой взгляд прикован к Каро, и сердце начинает бешено биться в груди. – Ты не должна никому рассказывать о Королеве, не должна заходить в ее покои без приглашения, касаться ее, даже чтобы помочь. Если кто-то станет расспрашивать тебя о ней или замыслит что-то дурное, ты сразу же мне расскажешь. Королева часто получает угрозы, ты наверняка уже слышала, – объясняет она. – С большой властью приходит и большая опасность, враги есть со всех сторон. – Речь Каро звучит отрепетированно. Интересно, как много раз она ее повторяла? – С угрозами разделываются без сожалений или угрызений совести и в полной секретности, – тихо продолжает Каро. – Если ты хочешь нам служить, то должна это понимать.

Мне кажется, что серьезность ее тона может вселить страх в сердце любого, не говоря уже о тех, кто вынашивает предательские мысли. Я едва дышу и надеюсь, что лицо не выдает меня. К счастью, Каро принимает мои эмоции за что-то другое и пытается подбодрить меня улыбкой. Я склоняю голову, стараясь унять дрожь.

– Я понимаю.

– Это же касается и Ины, – эти слова Каро произносит медленнее, словно с трудом их выговаривает. – Если будешь служить ей, мы должны знать, что ты защитишь ее ценой собственной жизни.