Галина Гончарова - Голос рода [litres]

В травяных пятнах – и в то же время с аккуратными ногтями и с парой весьма и весьма дорогих колец, какие не всякой тьерине подъемно носить. Рубин величиной с голубиное яйцо, в тяжелой золотой оправе в виде крыльев, и сапфир не меньшего размера, в оправе в виде венка колосьев.

Вальера догадывалась, что это не просто кольца, но не расспрашивала. Ей ли на других пенять, если под большим янтарем на ее руке прячется скромный белый порошочек? Нажать на шпенек оправы – и высыпать в кубок. Растворяется мгновенно, а действует с небольшим запозданием, так, что жертва умрет только через пару дней. Что и требуется.

– День добрый, тьерина.

Вальера никогда не могла понять – это вежливость или издевка? Днем-то она никогда сюда не приходила, только поздно ночью.

– И вам доброй ночи, тетушка Мирль.

Привычный ритуал был исполнен, настало время перейти к делам.

Вальера выложила на столик приятно округлившийся кошелек.

– Тетушка Мирль, помощь нужна.

Рука женщины легла на кошелек, коснулась, взвесила – Вальера готова была поспорить, что количество монет в кошельке оценено до последнего золотого и признано достаточным. И карие глаза показались Вальере похожими на омут, в который она падает без возврата.

– Нужно узнать все возможное о семье герцогов Карста.

– Это долго и дорого.

– Я добавлю. Если нужно, сколько нужно, только помоги.

– Пока денег хватит. Но это действительно долго, пара месяцев точно пройдет.

– Я знаю. Но время еще есть.

А что будет дальше? Эттан не станет менять своего решения, если не узнает чего-то недоброго о семье герцогов. А Вальера…

Она готова была палец отдать на отсечение – что-то здесь нечисто! Что-то нехорошо!

Не к добру…

– Это связано со сватовством Карстов?

Женщина едва смогла сдержать возглас удивления. Вроде бы и не говорили никому, но…

– Откуда?..

По лицу Мирль скользнула улыбка.

– Не важно. Но?

– Да, – выдохнула Вальера.

– Хорошо. Приходи сюда же через месяц. Что еще нужно?

– Травы.

– Какие?

Вальера принялась перечислять все необходимое, с тревогой думая о Лусии.

Ее доченька, ее маленькая девочка.

Ее дети.

Давно ли она держала их у груди, давно ли они смотрели большущими глазенками, улыбаясь первой младенческой улыбкой, давно ли они во всем зависели от нее и знали, что мама – их защита от злого и холодного мира?

Не важно.

Некоторые вещи не меняются. Если ее детям требуется помощь, Вальера сделает все. Вообще все.

Солжет, убьет, продаст, предаст… это же ее дети, что тут непонятного?

И почему ей так не нравится история со сватовством?..

Что собой представляет идеальный побег? Лично Алаис таких знала мало, очень мало, и в основном по историческим примерам.

Смотрим историю графа Монте-Кристо.

Очень удачно сбежал товарищ. И знакомых себе сразу нашел, и клад откопал, и врагам мстить отправился… Увы, на клад Алаис рассчитывать не могла. А контрабандисты скорее пустят ее по кругу в знак дружбы. Не пойдет.

Побег из Алькатраса… другие условия. Из Тауэра, из Шоушенка, из…

Знала-то она немало, но условия были другие. Ей не надо копать ров ложкой и преодолевать колючую проволоку, ей надо просто выйти из дома и раствориться в сплетении улиц. Первое надо сделать незамеченной, а второе так, чтобы ее не нашли.

А как это сделать?

Просто пойти и выйти?

Не-ет, так не получается.

Надо пересечь холл, где все время кто-нибудь находится, надо дойти до ворот, а это еще метров десять, надо открыть ворота и выйти.

Заметят раньше. Да и у ворот постоянно дежурят привратник и два стражника.

Можно выйти через кухню и задний двор. С этим проще. Там есть маленькая калитка – через нее ходят слуги, но на кухне все время кто-то есть.

Постоянно.

И задний двор – место густонаселенное. Слуги, конюхи, пара стражников…

Перелезть через забор?

Только не с этим телом. Таня бы рискнула – она-то в детстве и по деревьям лазила, и чего только не вытворяла. А Алаис? Эти кисельно-сопельные мышцы хоть и начали подтягиваться, но все же требовали тренировки. Не выйдет из нее человека-паука, даже человека-таракана не выйдет.

Ладно!

Допустим, она может как-то выйти в город… О! Выехать в город!

А одну ее все равно не оставят. Стукнуть по голове ту же Тарлу и сбежать?

Можно. Только вот беда – в город леди ездят с мини-сумочками, которые крепятся к поясу. И лежат в них ароматический шарик, металлическое зеркальце и коробочка румян. Просто самое необходимое для бегства. Денег – и то на руки не дают, разве что по требованию, а так расплачивается сопровождающий. Это для леди, конечно.

В других домах свободнее, но не у Карнавонов. Да и стережет ее Таламир как самое большое сокровище.

Ладно. Так сбежать она могла бы, но все, что для себя приготовила, останется дома. Это плохо, это неправильно.

С пустыми руками она в этом мире и дня не проживет. Найдут и оторвут голову.

Бежать надо отсюда, бежать со всем скарбом, надо просто выйти и уйти.

Как?!

Отравить всех? И нечем, и не получится. Чтобы отравление прошло успешно, надо обеспечить единовременный прием пищи. Хорошо, когда два-три человека, а тут их около двух дюжин.

Алаис покусала губы.

Был еще один вариант.

Очень рискованный, очень опасный для нее лично, только вот выбора нет. И продумать надо детально, до мелочей, потому что второго шанса ей не дадут.

А еще провести все в отсутствие Таламира. Как ни относись к супругу, мужик он конкретный. И любой беспорядок пресечет мгновенно.

Сколько его еще не будет?

День?

Два?

Не угадала.

Таламир явился на следующий день, весь в засосах и царапинах, провонявший другой женщиной так, что собаки на дворе едва признали. Алаис сжала кулаки, давя исконные женские инстинкты. Таракана – тапком, изменщика – сковородкой!

– Дорогая супруга, через десять дней будет малый прием. Представим вас королеве, так что озаботьтесь платьем, украшениями и прочим, – распорядился Таламир и отправился отсыпаться.

Алаис изобразила послушную марионетку, закивала и отправилась распоряжаться.

Ей позарез надо было съездить к модистке. А как еще сообразить приличное платье за десять дней?

Хорошо хоть корсетов, кринолинов и прочего тут нет. На голое тело надевалось нижнее платье из тонкого полотна, шелка или батиста, льна или чего попроще – в зависимости от статуса. На него несколько нижних юбок – тоже все зависело от статуса, крестьянки и одной обходились, аристократки могли нацепить до десятка. Потом следовало верхнее платье. На плечи можно накинуть шарф, на голову – шляпку или вуаль, но каких-то определенных норм здесь не было. И то хлеб.