Галина Гончарова - Голос рода [litres]

– А, Алекс?

– Так точно, капитан. Не передумали меня с собой брать?

– Авось корабль не перевернется из-за одного мальчишки. Иди найди Тина или Дорта, кто первый попадется, и скажи, что я велел заселяться. Они оба знают куда.

– Благодарю, капитан. Я отработаю.

– Пару дней тебя трогать не будут, а потом я рассчитываю на концерты по вечерам, – усмехнулся Карн. – Как поймешь, принимает тебя море или нет… ты же раньше на корабле не бывал?

– Не бывал.

– Иногда море сначала бьет. Надо потерпеть, а потом оно всех принимает.

– Рано или поздно оно всех примет, – буркнула Алаис.

Синие глаза капитана блеснули вдруг льдом.

– На борту об этом не говорят. Примета плохая.

– А еще о чем, капитан?

– О Королях. И о водоворотах.

Алаис кивнула. Ну не говорят, так не говорят. Мы тоже помолчим, чай, язык узлом не завяжется. И принялась подниматься по трапу.

Тина она нашла неподалеку от капитанского мостика. Юнга драил палубу, но, увидев Алаис, отложил тряпку и расплылся в улыбке.

– Алекс! Рад тебя видеть!

Алаис протянула парню ладонь.

– И я тебя. Капитан сказал, ты знаешь, куда мне заселяться?

И вскоре разглядывала… каюту?

Ну, это капитан сильно погорячился.

Просто нижнюю палубу разделили на крохотные отсеки переборками из чего-то вроде фанеры.

Или…

– Что это такое?

Больше всего эти перегородки напоминали корзинку, только очень большую. Но цвет… зеленовато-золотистый, такой приятный для глаз…

– Это из тростника. Закупаем на Адрее.

Перегородка была сплетена так плотно, что и воду бы не пропустила, но почти ничего не весила. На столбах – Алаис поняла, что это элементы конструкции корабля, но назвать их не взялась бы и под расстрелом – висели гамаки. В закутке Тина их помещалось два. Под одним стоял сундук.

Алаис подумала, потом принялась отвязывать второй.

– Зачем?

– У меня свой есть.

– А-а…

Тин кивнул и принялся помогать.

Спустя пару минут гамак Алаис занял свое место, на него улеглись одеяло и теплый плащ, сумки сгрузили под него, гаролу Алаис, по совету Тина, плотно закрепила на основании мачты…

– Тут, наверное, всех хорошо слышно?

– Зато не видно. Ты не думай, Алекс, на других кораблях, не наших, и того нет.

Алаис и не думала. Отсек на двоих – это уже почти идеально. Она справится, должна справиться.

– Когда отплываем?

– С отливом. Часа через два.

– А ты мне покажешь корабль?

– Да мне еще палубу…

Алаис подумала пару минут и предложила:

– Я тебе помогаю с палубой, а ты мне показываешь корабль.

– Ты ж…

– Не сотрусь, не сахарный.

– Ну если хочешь…

Хочешь, не хочешь… отношения с командой надо налаживать с самого начала. И Алаис отправилась помогать.

Управились они за час, а потом еще успели пройтись по кораблю. Тин представлял ее всем как Алекса Тана, певца, которому тоже надо на Маритани, так что он будет всех веселить по вечерам. Матросы тоже называли себя, но Алаис и пятой части не запомнила.

Много…

А потом все как-то быстро закончилось.

Погрузка завершилась, и Тин потянул Алаис за рукав:

– Пошли в люльку?

– Куда?

– Да вон! Видишь?

Высоко на мачте было приляпано нечто вроде вороньего гнезда.

– Это люлька. Мы сейчас от берега отходить будем, оттуда видно лучше. И красиво…

– А капитан разрешит?

– Щас спросим.

Капитан был не против.

Алаис, подкрепляя свою репутацию мальчишки-певца, вслед за Тином поплевала на руки и полезла по вантам. Вполне удобно, кстати, если высоты не боишься. Почти веревочная лестница.

Ветер вот только мешает…

Воронье гнездо раскачивалось и кружилось, но Алаис не обращала на это внимания.

Крепко обняв мачту (Тин не насмешничал), она смотрела на оставленный ею город.

Вдаль уплывали шпили и крыши, королевские дворцы и грязные кварталы, Сенаорит и Карнавон.

Что бы ни случилось дальше, Алаис уже ушла из волчьей пасти. Теперь все зависит от нее, и только от нее…

Тонкая рука взлетела к лицу, посылая Таламиру издевательский прощальный поцелуй.

Алаис Карнавон больше не существовало. В новом мире дорогу открывал для себя Алекс Тан.

Алаис перебирала струны, сидя на фальшборте. Сейчас она уже не боялась и почти инстинктивно чувствовала движение корабля. Ах, как же хорошо…

В старой своей жизни она несколько раз каталась на океанских лайнерах за бешеные деньги, а вот на парусных судах как-то не довелось. И есть в них особое очарование…

Этот запах дерева, эти паруса над головой – романтические натуры будут в восторге.

А если не романтические…

Во-первых, на таком корабле остаться одной очень сложно даже ради того, чтобы подумать о жизни. К счастью, есть такая штука, как гальюн. Устроен он на носу судна и кое-как отгорожен тканью, так что приходится шуметь, чтобы к тебе не вломились. Но ладно, с этим можно разобраться.

Во-вторых, очень сложно искупаться. Алаис лично использовала старый метод – когда наливали одеколон на тряпку и обтирались. Сначала обтереться одеколоном, потом простой пресной водой – и можно жить. А так…

Если не мыться, то вши и блохи себя долго ждать не заставят, а маританцы кровопийц не уважают. Либо выгонят под дождь – то еще удовольствие в шторм на палубе, за борт улететь как нечего делать. Скользко, скорлупка-корабль наклоняется в разные стороны что тот маятник, а ветер, похоже, дует со всех сторон сразу. Алаис один раз высунула нос – и поняла, что это не ее метод развлечения. Либо обвяжут канатом поперек талии – и за борт.

Алаис такого не испытывала, да и не хотела. Было у нее подозрение, что такие развлекушки окончатся или переломом позвоночника, или, если повезет, парой дюжин синяков на всех местах.

Был и еще один вариант, но мыться в одной лохани с десятком мужиков?

Мало того что при всех, на палубе, так еще и воду никто не менял. Первой Алаис никто бы не пустил, а последней?

А справка есть, что кожно-венерических ни у кого нет?

Лучше уж в море. Синяки здесь лечат, а сифилис… хотя его тоже лечат. Пилюлями с ртутью. Чтоб этим лекарям ее самим закачали в то место, которым они думают!

Алаис понимала, что несправедлива, но… не надо ей таких развлечений! Не надо!

В-третьих, рацион.

Блещет разнообразием и вкусовыми ощущениями. Галеты – то есть сухари повышенной жесткости, солонина, квашеная капуста. И спасибо, если в галетах не заведется никакой живности. Долгоносик, например. Приятного аппетита?