Галина Гончарова - Голос рода [litres]

Сначала выковырять жучков, потом покушать. Алаис только порадовалась, что в этом рейсе обошлось без подобных радостей, и зареклась плавать на других кораблях. Немаританских. Вот ее подруга Алька – та в морге бутерброды на спор трескала, сидя на прозекторском столе. Она бы и жука съела на спор. А Алаис – нет, не могла.

Кому-то еще мало?

Ну так добавьте, что нормальная питьевая вода на кораблях – нонсенс. То есть взять с собой нормальную воду, которая не портилась бы, можно было только в дубовых бочках. Стоило это столько, что дешевле было корабль из золота отгрохать. В других бочках вода быстро протухала и приобретала неприятный вкус и запах, да и пить ее было вредно, поэтому мешали воду с вином. Примерно пять к одному.

Алаис только головой покачала и принялась для себя норму воды кипятить на камбузе. Да, воняло, но хоть пить можно было без опасности отравиться.

Этим заинтересовался Карн Роал и предсказуемо получил лекцию о микробах. Мол, если набирать воду – лучше не из реки, а ключевую. Нет возможности – ее надо фильтровать через воронку, в которую положить шерсть, насыпать древесный уголь и опять закрыть это дело шерстью. Это так, упрощенно. А лучше кипятить. Тогда корабль не будет напоминать плавучий сортир.

Алаис читала, что древние греки вообще делали проще. Умники возили с собой овечьи шкуры, вывешивали их на ночь на борта судна, а с утра отжимали, и – вуаля! – у вас есть питьевая вода! Конечно, на весь народ так баранов не напасешься, но хоть и не перетравишь всех подряд.

Карн поинтересовался, откуда познания у мальчишки, и получил в ответ невинное «от отца». Алаис вообще привыкла многое списывать на родителей. И музыку, и стихи, и «левые» знания. Пока действовало.

Алаис подумала, что над последней фразой надо будет поработать.

– Хорошо поешь. Душевно.

Дорт, приходя мимо, хлопнул Алаис мимоходом по плечу.

– Вечером приходи, я чего нового спою.

Алаис по-прежнему переводила русские песни на местное наречие. Пока вроде удавалось неплохо, в претензии никто не был. Большой популярностью пользовались казачьи песни, русские народные, сказки и страшные истории обожали все, а вот мюзиклы не слишком пошли. Все же мюзикл – это серьезная подготовка, несколько актеров, песни разными голосами…

– Приду. – Дорт чуть приостановился. – Жаль, долго послушать не удастся.

– А что так?

– Да уж завтра, считай, земля покажется.

– УРА! – ответила Алаис.

– Что, так с нами плавать надоело?

– Не то чтобы надоело, но на берег хочется.

– Крыса сухопутная.

– Попрошу без оскорблений! Или крысюк, или крысак!

– Помню я, как тебя, крысака, выворачивало, чай за борт травил что та помпа, – поддел боцман без особой злобы.

Алаис пожала плечами с независимым видом.

– Это у вас кораблик неустойчивый. Шатается и шатается. Вы бы его гвоздями к морю прибивали…

Второй хлопок по плечу оказался еще тяжелее. Дорт заржал как конь и удрал, а Алаис осталась наедине со своими мыслями. И были те мысли печальны.

Таламир – гад, сволочь, негодяй… плодовитый! Убила бы. Медленно, путем постепенной кастрации. Постарался, понимаешь…

А она таки беременна, о чем узнала самым простым способом. Зря только тряпками запасалась – не пригодилось. Оно и к лучшему, кстати, такое на кораб-ле скрыть бы не удалось при всем желании. Кровавая тряпка – не то, что легко выкинуть, постирать или спрятать. Но теперь в полный рост вставала проблема дальнейшей жизни. Сама Алаис устроилась бы, может, отправилась бы бродяжить, но ведь не с грудным младенцем? А кормящей матери требуется комфорт, это точно. И куда дальше двигаться?

Остаться на Маритани до родов? Не получится, там сложная пропускная система. Почти Арабские Эмираты, кстати говоря.

Ты можешь стать маританцем в двух случаях.

Первый – ты там родился. Второй – ты получаешь благословение Моря. Как это происходит – кальмар его знает. Просто в какой-то момент у человека синеют глаза, и он отчетливо понимает, что без моря ему не жить.

Есть и третий вариант. Потомкам герцогских родов на Маритани всегда будут рады. Но!

Радость эта весьма сомнительная, Алаис порасспрашивала моряков. Не все ж самой трепаться, пусть и ей что интересное расскажут…

Оказалось, что, если потомок герцогского рода явится на Маритани, его как-то проверят (как – знают только жрицы Моря), а потом разрешат жить на острове.

Всё.

Ни дома не предоставят, ни защиты – ничего. Просто потомок герцогского рода уже по определению маританец. Если сам захочет.

Сначала Алаис обрадовалась. Казалось бы, что в этом такого страшного? Деньги есть, домик она себе прикупит, а там или еще раз замуж выйдет, или каким-нибудь местным бизнесом займется, или… ага!

А Таламир, узнав, что его беглая супруга на Маритани, за ней не поедет. И голову ей оторвать не пожелает. И ребенка забрать – тоже?

А если пожелает, то ее защитят. Весь остров вступится.

Не верится?

Вот и правильно, что не верится. Такого не бывает. Объявив свое имя, Алаис станет мишенью. Останется только круги нарисовать на всех частях тела. И нигде не сказано, что маританцы не пожелают ее использовать в своих интересах. Она же последняя из Карнавонов, любой, кто на ней женится, автоматически становится герцогом…

Такая вот ценная девушка.

Тьфу!

Так что лучше хранить инкогнито и по-английски, не прощаясь, удрать с острова. Чужакам можно быть на Маритани не больше трех месяцев.

Ей хватит!

Было и еще одно исключение, которое делали старейшины, но там все еще противнее.

Рабы.

Свободные маританцы по определению воины, рыбаки, купцы, моряки. Не считая рыбаков – это те профессии, при которых дома не посидишь. То есть муж в море, а на хозяйстве кто остается?

Женщины и дети.

Ну, еще воины. Но чтобы хорошо воевать, надо тренироваться. Уделять упражнениям по нескольку часов в день. И именно упражнениям, а не чистке картошки или пришиванию воротничка. То есть эта категория населения тоже много не наработает. А на острове, считай, ничего нет. Ни газа, ни водопровода, ни канализации…

И как быть?

Маританцы свой выбор сделали. И одобрили на острове рабство.

С рядом ограничений: например, раба нельзя убить просто так, надо обязательно за какую-то провинность, раба нельзя освобождать на Маритани, надо его вывезти с острова, раб не может размножаться на Маритани… И даже такое – раб не может находиться в рабстве больше десяти лет. То есть прикупил ты раба, а через десять лет вывези его на материк и дай свободу.

На словах красиво.

На деле?

Десять лет. Целая жизнь, за это время родные тебя забыли, дом рухнул, дело разворовали… а тут ты являешься. Типа здрасьте. Без денег, зато с ценной профессией раба в руках. И что тут скажешь? Ближайший аналог, который пришел на ум Алаис: отсидел десять лет и вернулся. Если вернулся. Ну здравствуй, сын с лесоповала, канализационный коллектор тебя ждет.