Виктория Шваб - Тени сгущаются [litres]

– Значит, посмотреть прибыла?

– Мой капитан участвует в состязаниях, – ответила Лайла.

Глаза Каллы широко распахнулись.

– Ты приплыла с Алукардом Эмери?

– Вы его знаете?

Калла пожала плечами:

– Слухами земля полнится. – И помахала рукой, будто развеивая дым. – Что привело тебя ко мне? Хочешь новый плащ? Может, зеленый или синий? Черный этой зимой не в моде.

– Мне все равно, – ответила Лайла. – Этот плащ мне как родной.

Калла усмехнулась и провела пальцем по рукаву Лайлы.

– Почти как новый. – И вдруг прищелкнула языком: – Одному богу ведомо, что ты в нем пережила. Это что, прореха от ножа?

– Зацепилась за гвоздь, – соврала Лайла.

– Токк , Лайла, моя работа так легко не рвется.

– Да, – призналась Лайла. – Ножик был совсем маленький.

Калла покачала головой.

– Сначала штурмуешь замки, потом ходишь по морям. Ты необычная девочка. Впрочем, мастер Келл тоже парень необычный, так что не мне судить.

Лайла вспыхнула.

– Я не забыла про свои долги, – сказала она. – Пришла с вами рассчитаться. – Она достала небольшую деревянную шкатулку. Очень изящную, инкрустированную стеклом. Внутри шкатулка была обита черным шелком и разделена на секции. В одной лежали огненные жемчужины, в других – моток серебряной проволоки, фиолетовые каменные запонки и крохотные золотые перышки, тонкие как пух. При взгляде на сокровище Калла ахнула.

– Мас авен , – прошептала она и подняла глаза. – Извини за вопрос, но, надеюсь, никто сюда не придет это искать? – В ее словах, как ни странно, почти не слышалось осуждения. Лайла улыбнулась.

– Если вы знаете Алукарда Эмери, то вам известно, что он ходит под королевским флагом. Это было конфисковано на одном из кораблей в наших водах. Шкатулка была моей, теперь она ваша.

Коротенькие пальцы Каллы перебирали безделушки. Потом она закрыла и убрала шкатулку.

– Это слишком много, – заявила она. – Тебе открыт кредит.

– Рада слышать, – ответила Лайла. – Потому что пришла попросить об услуге.

– Если ты купила и расплатилась, это не услуга. Чем могу помочь?

Лайла достала черную маску, купленную несколько месяцев назад – ту самую, из-за которой к ней приклеилось прозвище Сарус. Она изрядно поистрепалась, рога торчали уже не так гордо, а шнурки, казалось, вот-вот порвутся.

– Что ты с ней сделала? – воскликнула Калла и, будто ворчливая мамаша, недовольно поджала губы.

– Почините?

Калла покачала головой и отложила маску.

– Легче новую сделать.

– Нет, – возразила Лайла. – Мне нравится эта. Сможете сделать ее прочнее?

– Для чего? – прищурилась Калла. – Для битвы?

Лайла прикусила губу, и лавочница прочитала ответ.

– Токк , Лайла, чудачество – это одно, а сумасбродство – совсем другое. Тебе нельзя состязаться в Эссен Таш.

– Почему? – поддразнила Лайла. – Это недостойно настоящей леди?

Калла вздохнула.

– Лайла, когда ты впервые пришла сюда, я тебе разрешила взять все, что хочешь, и ты выбрала дьявольскую маску и мужской плащ. Приличия тут ни при чем, просто это очень опасно. Впрочем, тебя этим не испугать. – Несмотря на ворчливый тон, это прозвучало как похвала. – Но тебя нет в списках.

– Об этом не беспокойтесь, – усмехнулась Лайла.

Калла хотела было возразить, но промолчала.

– И знать ничего не хочу. – Она поглядела на дьявольскую маску. – Не стану я тебе помогать.

– И не надо, – отозвалась Лайла. – Найду кого-нибудь еще.

– Найти-то найдешь, – возразила Калла. – Но у них моего мастерства не будет.

– Вам никто в подметки не годится, – подтвердила Лайла.

Калла вздохнула:

– Стас рескон . – Эту фразу Лайла уже слышала. «Гоняешься за опасностью».

Лайла улыбнулась, вспомнив Бэррона.

– Один хороший друг когда-то сказал мне, что я всегда найду неприятности на свою голову.

– Мы бы с твоим другом, наверное, подружились.

– Наверное. – Улыбка Лайлы дрогнула. – Но его больше нет.

Калла отложила маску.

– Заходи через пару дней. Посмотрю, что тут можно сделать.

– Ренса тав , Калла.

– И не благодари меня, странная девчонка.

Лайла шагнула к выходу, но на пороге остановилась.

– Я только что вернулась, – осторожно произнесла она, – и не успела никого спросить о принцах. – Она оглянулась. – Как они поживают?

– Сходи да посмотри сама.

– Не могу, – ответила Лайла. – Мы с Келлом… У нас это было временно.

Калла бросила на нее взгляд, говоривший, что она не верит ей ни на грош. Лайла решила, что разговор окончен, и снова повернулась к дверям, но Калла сказала:

– Мастер Келл заходил ко мне после того, как ты исчезла.

– Зачем? – изумилась Лайла.

– Заплатить за твою одежду.

Лайла помрачнела.

– Я и сама в состоянии рассчитаться со своими долгами, – огрызнулась она. – И Келл это знает.

Калла улыбнулась:

– Вот и я ему так сказала. Он ушел. А через неделю опять явился, с тем же предложением. И так каждую неделю приходит.

– Негодяй, – проворчала Лайла, но лавочница покачала головой.

– Неужели не понимаешь? Он приходит не для того, чтобы заплатить твой долг. А чтобы узнать, не вернулась ли ты. – Лайлу бросило в жар. – Уж не знаю, чего вы кружитесь один вокруг другого, как светила на небе. Я не участвую в вашем космическом танце. Но вы почему-то приходите и спрашиваете друг про друга, хотя разделяет вас всего несколько шагов.

– Это сложно объяснить, – уклонилась Лайла.

– Ас эстра нараш , – проворчала она, и Лайла поняла: «Все на свете сложно».

Келл оказался на Ночном рынке впервые за несколько недель.

Он старался пореже появляться на публике. Иногда хотелось послать всех к чертям, и тогда он говорил себе: «Пусть думают что угодно». Но гораздо чаще и навязчивее его посещала другая мысль: «Они видят во мне чудовище».

Но сейчас ему был нужен воздух, а Рай впервые в жизни был слишком занят, чтобы развлекать его. И хорошо. В нарастающем безумии будущих игр Келлу просто захотелось размять ноги, и вскоре они занесли его на рынок. Он бродил без цели, скрытый толпой от любопытных взглядов. В город прибыло много чужестранцев, местные глазели на них и почти не замечали его. Особенно после того, как Келл прислушался к совету Рая и сменил черный плащ на дымчато-голубой, по последней моде, а на рыжую голову накинул зимний капюшон.

Гастра шел за ним в гражданском платье. Сегодня Келл не пытался отделаться от охраны, и за это юноша согласился сменить красно-желтый мундир на менее заметную одежду, оставив на боку только королевскую шпагу в ножнах.

Теперь, когда исчезла неуверенность первых минут, Келл поймал себя на том, что ему впервые за долгое время нравится на рынке. Он шел сквозь толпу, наслаждаясь тем, что его никто не узнает. Ему не терпелось примерить маску участника игр и перевоплотиться в другого человека.