Лео Кэрью - Волк

– Болдуина обвинили на основе его собственных записей, – невозмутимо ответил Роупер. – Не думаю, что в этом можно обвинить меня.

– Но обвинения в саботаже были безосновательны. Зато они послужили удобным поводом для того, чтобы вынудить представить в качестве доказательства отчет, который вскрыл совсем другое. Пожалуй, отныне я стану более внимательно приглядываться к вам.

– Ко мне уже приглядывается Криптей. Думаете, меня можно напугать чем-то бо́льшим?

– Смотря чего вы хотите добиться, – раздраженно ответил эфор.

– Все эти люди виновны, – упрямо гнул свою линию Роупер. – Вы сами это подтвердили.

– Вопрос, лорд Роупер, – голос эфора заскрежетал металлом, – не заключается ли их главная вина в том, что они стали вашими врагами?

Роупер вряд ли мог объяснить хоть кому-то, что человек, от которого остались черные останки, несет ответственность за отравление его жены. Но с тех пор он стал опасаться мести Уворена. Он старался как можно чаще бывать с женой, кроме того, эскорт из проверенных легионеров приставил к ней и Текоа.

Люди стали бояться действовать от имени Уворена.

Следующим, кто пал, стал еще один гвардеец – Хартвиг Угзисон. У него было две награды за отвагу и блестящая репутация. Но нашлись три свидетеля, утверждавших, что Хартвиг ударил женщину, сорвав на ней зло за то, что его не пригласили на пир в Зал Славы после прибытия Черного Лорда.

Хартвиг вел себя с бо́льшим достоинством, чем предыдущие осужденные. Он спокойно признал, что такое, в принципе, возможно – ведь в тот день он был чудовищно пьян. Но он ничего не помнил о данном инциденте и впервые видел женщину, обвинявшую его в рукоприкладстве.

Виновен.

Он потерял место в Священной Гвардии, но остался гражданином. Грейхазлы согласились принять его в свои ряды в качестве легионера. Вопрос о том, достоин ли Хартвиг сохранить свои награды за отвагу, эфор передал на усмотрение Роуперу, ибо право отнимать и даровать награды всегда принадлежало одному лишь Черному Лорду.

– Хартвиг честно заслужил их, – принял решение Роупер. – Считаю, одна пьяная выходка – это недостаточный повод для того, чтобы лишать наград. Они твои, Хартвиг. Надеюсь, однажды ты снова сможешь носить на доспехах Всемогущий Глаз.

Хартвиг склонил голову в знак искренней благодарности. Он был опозорен, но не уничтожен.

Роупер поступил так по совету Грея – Хартвиг уже сделал для себя выводы, и в будущем Роупер сможет принять его под свое крыло. Нет смысла наживать себе лишних врагов. После Уворена пройдет время, и Роуперу вполне могут понадобиться люди вроде Хартвига. Роупер также учел, что, несмотря на то что Хартвиг принимал участие в военном походе, его не было среди тех, кто пытался убить его на Харстатуре. Возможно, Уворен не доверял ему настолько, чтобы поручать убийство Черного Лорда. А возможно, Хартвиг просто отказался.

За столом из древнего дуба, стоящим в Государственной Палате, появилось несколько свободных мест, и Роупер заполнил их верными ему людьми. Первое кресло занял Стурла Карсон, легат Собственного Легиона Рамнея. Скаллагрим сел на второе. Оставшиеся за столом сторонники Уворена теперь вели себя гораздо тише. Уворен, как обычно, продолжал высказываться против Роупера, но заявления его отныне встречали лишь напряженным молчанием. Советник-по-Продовольствию Виньяр вообще перестал ходить на собрания. Возможно, таким образом он тщился показать Роуперу, что разорвал союз с Увореном. И пока Роупер был уверен, что Виньяр не сбежит, место за ним еще числилось.

После унижения Хартвига Уворену удалось нанести ответный удар. Грей был у Роупера в тот момент, когда Хелмица обязали явиться на обычные тренировки со Священной Гвардией. Уворен, воспользовавшись отсутствием лейтенанта, приказал Прайсу его ударить.

– Зачем, сэр? – осведомился Прайс холодно. – Он не опоздал.

Уворен подошел к Прайсу и смерил его прищуренным взглядом.

– Я считаю его наглым, ликтор. Делай, как говорят, – велел он.

– Когда он проявил наглость, сэр?

Перед строем гвардейцев, многие из которых были обязаны своим положением Уворену, у Прайса не было другого выбора, кроме как проявлять почтительность.

– Вчера, ликтор. Бей его.

Прайс помолчал несколько мгновений.

– Нет, сэр.

Уворен сделал шаг вперед, протянул руку и схватил Прайса за длинный черный хвост. Затем запрокинул его голову назад и наклонился к его лицу.

– Ты отказываешься подчиняться мне, ликтор? Ударь его, или все остальные ударят тебя.

– Нет, сэр, – повторил Прайс сквозь зубы, не отводя взгляда.

Уворен расхохотался и отпустил волосы, позволив Прайсу выпрямиться. Потом мягко положил руки на плечи ликтора, посмеивась в его дергающееся от ярости лицо.

– Это шутка, Прайс, расслабься! – Он потрепал Прайса по впалой щеке и обратил свой взор к Хелмицу. – А теперь серьезно, Хелмиц: убирайся отсюда, или я прикажу разорвать тебя на части.

Хелмиц немного помедлил, затем спокойно развернулся и пошел из тренировочного зала прочь.

– И даже не думай возвращаться! Ты не гвардеец! – проорал Уворен ему вслед и снова посмотрел на Прайса. – А ты – не ликтор. Ликторы исполняют приказы своего командира.

Прайс тяжело задышал, но ничего не ответил.

Роупер беседовал с Греем, когда явился Хелмиц, чтобы доложить о том, что случилось.

– Хелмиц? Что ты здесь делаешь?

– Меня только что лишили звания гвардейца, лорд, – ответил Хелмиц. – А Прайс больше не ликтор. Уворен вынудил его нарушить приказ и тут же разжаловал.

Роупер увидел, как наполняется гневом лицо Грея, узнавшего о том, что произошло с его протеже, и быстро подумал, что сейчас не помешает глотнуть свежего воздуха.

– Идем. Мы слишком долго просидели в четырех стенах.

Он вывел Грея и Хелмица из своих покоев на широкую каменную винтовую лестницу и поднялся с ними на тридцать ступеней вверх – к запертой дубовой двери. Затем достал ключ из подсумка на поясе и отпер ее с глухим щелчком. За открывшейся дверью перед их взором предстала крыша, почти полностью покрытая нетронутой снежной пелериной. Широкая стрелковая ступень, защищенная зубчатыми стенами, обегала по периметру всю Главную Цитадель вместе с внешними башнями. С высоты птичьего полета крыша выглядела как огромная шестерня с круглыми зубьями. От внутренного края стрелковой ступени к центру Цитадели поднимался крытый сланцевым шифером скат, похожий на горный склон.

Из сланца, свинца и гранита в Хиндранне было выстроено почти все. Это делалось специально, чтобы негорючие материалы препятствовали распространению пожаров в тесном пространстве крепости, ограниченном внешними стенами. Роупер, Грей и Хелмиц пошли по стрелковой ступени вокруг Цитадели, протаптывая в снегу свежую тропинку. Хелмиц периодически останавливался и просовывал голову между зубцами стены, чтобы взглянуть сверху вниз на раскинувшуюся под ними крепость.