Екатерина Соболь - Земля забытых

За спиной раздались мягкие, едва различимые шаги звериных лап, и Генри улыбнулся. Барс не прислал помощь, а явился сам. Может, заодно подскажет, где искать древнего человека с бородой? Генри повернул голову – и застыл.

Это был вовсе не Барс, хотя чем-то зверь был на него определенно похож: крупная кошка с прозрачными глазами и пастью, полной впечатляющих зубов, вот только шкура не белая, а песчаного цвета с черными пятнышками. «Леопард», – вдруг вспомнил Генри, и в голове всплыла картинка из детской книжки: ворота крепости, на которых нарисованы два леопарда на задних лапах, символ мощи и скорости.

Леопард оскалился сильнее, и стало ясно: ничего волшебного в этом звере нет, он пришел убить врагов, зашедших на его территорию. Генри опустил взгляд, давая понять, что не собирается нападать, – вдруг зверь уйдет? Вот только Роза, видимо, никогда раньше не видела хищников и потому сделала худшее, что можно было придумать: завопила во весь голос. От резкого звука леопард дернул ушами и припал на задние лапы.

В моменты опасности время замедляется, каждое мгновение становится ярким и драгоценным. Генри хватило секунды, чтобы понять расклад сил: оружия у них нет, спрятаться негде, окостеневшая от ужаса Роза стоит на расстоянии прыжка от зверя, и тот сейчас этим воспользуется, а значит, нужно его отвлечь, – и Генри швырнул в леопарда узел с одеждой. Узел треснул зверя по башке, – увы, он был слишком легкий, чтобы причинить хоть какой-то ущерб, но трюк сработал: проводив узел взбешенным взглядом, леопард коротко рыкнул, уставился на Генри и пошел к нему Генри медленно вдохнул. Страха не было, мысли текли спокойно и плавно. Он знал, что делать, и некогда было думать о том, плох этот способ или хорош.

Генри стянул перчатку и припал к песку. Когда леопард прыгнет, удобнее всего прикоснуться к нему снизу: распростершись в прыжке, он не сможет защитить живот. Всего одно касание, и леопард рассыплется пеплом. Но что-то не давало Генри сосредоточиться, что-то было не так, и скоро до него дошло: огонь молчал. Обычно при виде опасности он вспыхивал внутри ярко, как молния, а сейчас… Генри посмотрел на свою голую ладонь, упирающуюся в песок, и ему показалось, что у него в венах застыла кровь.

Песок под его ладонью не обуглился, даже не нагрелся. Генри схватил пучок сухой травы, росший рядом, – тот даже и не подумал рассыпаться. Смертоносное прикосновение перестало работать. Об этом Генри и мечтал, но его мечта выбрала неудачный момент для того, чтобы сбыться. Генри беспомощно уставился на леопарда. Вот так все и закончится. Его убьет зверь, похожий на Барса. «Какая ирония», – сказал бы Эдвард, и от воспоминания о его голосе Генри почувствовал странное умиротворение: если бы пришлось выбирать, чей голос услышать перед смертью, он без колебаний выбрал бы его.

А потом леопард прыгнул, и Генри закрыл глаза.

Когда раздался звук мягкого, приглушенного песком падения, Генри зажмурился крепче, но прошло еще несколько секунд, он был все еще жив, рядом кто-то пронзительно кричал, и глаза пришлось открыть. Леопард лежал в паре шагов от Генри, словно промахнулся мимо цели, чего со зверями вроде него обычно не случается. Генри пошарил взглядом по пушистому боку, но стрела из него не торчала, да и вообще, кажется, леопард был в порядке, просто напуган и озадачен: прямо перед ним на песке стоял кто-то похожий на человека, только высотой с полтора пальца, и с диким воплем размахивал веточкой. Леопард обнюхал его и потрогал лапой, за что получил веткой прямо в нос и испуганно отскочил назад, хотя мог бы проглотить существо одним махом. Генри затрясло. Несостоявшаяся встреча с зубами леопарда повторялась в его голове снова и снова, будто он намертво застрял в том моменте.

– Пошел! Пошел вон! – орал человечек, тыкая веткой в сторону зверя.

Леопард тихо фыркнул, развернулся и ушел с таким видом, с каким обычно уходили кошки Тиса: «С вами здесь не очень-то интересно, пойду искать местечко получше». Генри медленно, как во сне, поднял к лицу трясущиеся руки и долго смотрел на ту, что была без перчатки. Он странно себя чувствовал, было жарко, кружилась голова, и кто-то шептал на ухо:

– Здравствуй, мой дружочек, без меня ты как без рук.

Это был не голос Эдварда, совсем нет, и Генри опустил голую руку, следя за ней, как за зверем. Он знал, точно знал, что увидит, еще до того, как пальцы коснулись песка и тот начал расползаться уродливым темным пятном. Генри схватился за сухую траву, и трава сгорела. Он нашарил в песке камень, и камень сгорел.

– В прошлый раз ты обманул меня, дружок, ты подвел меня, а теперь я тебя подведу. Ты так меня не любишь, ты ведь такой хороший, но кто вечно спасал твою шкуру? Увидим, как ты теперь попляшешь.

– Нет. Ты не можешь, – хрипло выдохнул Генри, неуклюже натягивая перчатку – Если меня убьют, ты тоже умрешь.

Огонь хрипло рассмеялся:

– Знаешь, что такое рейсовая повозка, малыш? Когда-то один мастер придумал ездить в соседний город в одно и то же время. Все, кто хотел туда попасть, знали, где и во сколько ждать повозку. Не успел сегодня – поедешь завтра. Вы, разрушители, для меня – как рейсовые повозки. Умрет один – подожду следующего.

Генри обхватил руками голову. Ему казалось, что от боли и жара она сейчас лопнет, разлетится на куски, как переспелая слива. Если и было в жизни что-то незыблемое, так это то, что огонь выручал его при любой серьезной опасности, позволял спасти свою жизнь. Но в пещере чудовища Генри обманул его, и тот, кажется, разозлился настолько, что решил дать хозяину умереть, если придется. Огонь был древней могущественной тварью, и ему надоело идти на сделки, надоело бороться за контроль над телом – может, следующий разрушитель будет сговорчивее? Генри замотал головой, он чувствовал, что с силой бьет себя кулаком по груди, но не чувствовал боли и не мог прекратить это движение. Было так жарко, словно его затолкали в раскаленную печь, а потом его руки кто-то поймал, и Генри попытался вывернуться, но у него не было на это сил.

– Нам пора, он убегает, ну же, Генри, вставай! – шептала Роза, сжимая его запястья. – Ты просил помочь, и Барс послал его, но он убегает!

Она вдруг прижалась губами к его ладони, и огонь внутри Генри передернуло от отвращения. Он ненавидел, когда прикасались к телу, которое служило ему убежищем. Роза поцеловала вторую руку и огонь съежился, ушел в глубину жар сразу отступил, и Генри наконец смог сосредоточить взгляд в одной точке.

– Вот так, хорошо, – проговорила Роза и встала, потянув его вверх. – Бежим, а то он уйдет!

В одну сторону по песку тянулись отпечатки лап леопарда, а в другую шли маленькие следы босых ног. Человечек улепетывал во весь дух, вздымая облака песка, но на своих коротеньких ножках он еще даже не успел скрыться из виду. Генри, пошатываясь, стоял и пытался сообразить, что надо делать, но тут Розе, кажется, надоело его ждать: она сунула ему в руки узел с одеждой и бросилась в погоню за человечком.