Гай Орловский - Слуга Жнеца [СИ]

– С кем не бывает, – проговорила она тихо. – Кто же знал, что он такой сильный.

– Мог бы догадаться, – пробубнил Страг. – Не просто так над ним магический щит повесили. Надо отряд собрать.

Эльфийка собиралась сказать что-то еще, даже лицо сделала участливое и скорбное, но Страг замахал руками и, развернувшись, быстро пошел вслед за воргом. Стражи пару секунд смотрели на удаляющуюся спину господина, затем переглянулись и бросились догонять.

Видя, что Хранителей не достаточно, остальные начали потихоньку отходить, коситься на свои резиденции, а те, у кого нет своих – на те, где их великодушно приняли погостить. Только Гнур все еще стоит, сжимая кристалл и хлопает редкими ресницами.

Когда мелкинд развернулся, чтобы под шумок вернуться в башню, гоблин завопил:

– Маг! Это ты виноват!

Виллейн застыл с занесенной в воздухе ногой.

– Это в чем же? – поинтересовался он через плечо.

– Надо было щит нормальный делать! – зло произнес Гнур. – Тогда бы и пленник не сбежал, и резиденцию мне, наконец, построили. А теперь что? По Цитадели бегает неведомо кто, а мне даже отдохнуть после славных битв не где.

Мелкинд опустил ногу и демонстративно поправил плащ, словно советник при каком-нибудь королевстве. Потом вскинул голову и проговорил:

– Вины моей тут нет. Я предупреждал, что зелий мало, вот они и кончились. А ты со своей резиденцией уже итак всех замучил. Пожить на открытом воздухе будет в назидание.

Глаза гоблина вытаращились, будто его обвинили в краже крашара, он спрятала осколок и сказал резко:

– Какое такое назидание? У меня полторы сотни собратьев бездомными ходят. Вон, Теонард орал, мол, почему гоблин строит хижину рядом с человеком. Только какая разница? Ее все равно сожгли.

Теонард поднял с земли камешек со сквозным отверстием в середине, посмотрев через него на Гнура проговорил угрюмо:

– Я не про хижину орал, а про то, что поджигателя кто-то кинжалом пырнул.

Гоблин сделал удивленное лицо и развел руками.

– Не представляю, кто это мог быть. Но рад, что справедливая месть настигла негодяя. И вообще, не переводите тему. Мы тут зачем собрались? Мне резиденцию строить. А из-за мелкинда, мне опять под звездами спать. Ночью, вообще-то холодно.

Виллейн, который порывается удрать и закрыться в башне, сказал обижено:

– Обратитесь еще ко мне. Вот не буду больше помогать, поймете цену магии.

Каонэль, переводящая взгляды с одного Хранителя на другого, быстро приблизилась к магу. Тот поднял на нее непонимающий взгляд, мол чего нависла, а серая произнесла, шевеля ушами:

– Не обижайся на него. Я видела, как ты старался при битве с огнетроллями. Это он от бездомности такой злой.

Глава делал вид, что не слушает Хранителей и разглядывает диковинный камешек, но сам время от времени косится, то на одного то на другого и проверяет арбалет с мечем.

Пока гоблин и мелкинд обменивались обвинениями, к Теонарду подошел Керкегор, несколько секунд наблюдал, как тот изучает камешек. Затем наклонился и сказал:

– У нас такие птенцам на шею вешают. Чтоб злых духов отгонять.

Теонард оглянулся.

– Помогает?

Птеринг по жал плечами.

– Не знаю, – сказал он. – Но те, кто без камня, чаще выпадают из гнезд. А дети, они почти без перьев. Так и расшибаются. Жалко, но что поделать. Зато кто выживает, становятся настоящими птерингами.

– Может, за ними лучше следить надо? – предположил Глава.

Лицо Керкегора стало таким, будто человек учит его молиться птичьему богу. Кулаки уперлись в бока, а грудь выпятилась.

– Ты бы главствованием занялся, – сказал он с издевкой. – А то вон, гоблин и мелкинд сейчас подерутся. Я, так и быть, сделаю пару кругов, посмотрю, сверху. Если замечу этого вашего незнакомца, покричу Брестиде. Она ближе всех.

С этими словами он развернулся и важной, как у бойцовского петуха, походкой направился в сторону своего насеста. Вслед за ним ушла Брестида, точнее убежала, красиво играя мышцами на загорелых ногах и спине.

Теонард проводил ее взглядом. Через пару минут, после того как амазонка скрылась в стойле, оттуда выехал небольшой конный отряд в сопровождении Брестиды. Она что-то быстро скомандовала на своем языке, лошадь пошла быстрой рысью, а девушки последовали за ней, держа луки наготове.

Когда за ними осталось лишь облачко пыли прозрачное и легкое в солнечных лучах, Теонард невольно улыбнулся. Хранители хоть и ругаются, но после того, как сражались спина к спине, иногда способны к слаженной работе, что значит, не все потеряно. Потом перевел взгляд на море.

Поверхность исходит крупной рябью, ветер несет свежесть и соль. Солнце льет теплые лучи на Цитадель и ее жителей, но с запада быстро ползут тучи. Он глубоко вдохнул. Даже человеческий нос смог уловить влагу в воздухе.

Стоявшие чуть поодаль гарпия и горгона одновременно приблизились. Эвриала потупила глаза и проговорила мягко:

– Мы с Аэлло тоже можем сверху посмотреть. Я хоть и плохо летаю, но дополнительные глаза вам не помешают. Нам все равно заняться не чем. Своих резиденций пока нет, а у Каонэль в Дереве хозяйничает солнечная.

Гарпия кивнула.

– Хозяйничает, – согласилась она бодро. – Каждую купель проверила, даже ко мне в покои напросилась. Выпроваживала, как могла. А сейчас, вроде пошла ствол вокруг осматривать. Но как вернется, снова спасу не будет.

Пушистые ресницы Эвриалы затрепетали, она вздохнула и глянула на Главу.

– Это правда, – сказала горгона. – Она даже с Каонэль чуть два раза не подралась. А на вид такая приличная, с манерами. И платье красивое.

Теонард окинул фигуру горгоны одобрительным взглядом. Полная грудь натягивает платье, бедра сочные, даже сквозь ткань видно белоснежную кожу, на удивление не тронутую солнцем. Крылья за спиной сложены аккуратно и почти не заметны, но едва раскинет – только ворговским прыжком и измеряешь.

Он сказал:

– Летите. Только осторожно. Если заметите, сами не лезьте, сразу мне докладывайте. Он силен, а вы хрупкие, нежные и вообще женщины. Вас беречь надо.

Эвриала зарделась еще сильней, потом цапнула хлопающую ресницами гарпию и отвела в сторону. Обе распахнули крылья, почти синхронно оттолкнулись, а когда взмыли в небо, пошли по кругу в разные стороны.

Гном проводил их мечтательным взглядом, на губах появилась глуповатая улыбка.

– Хороша, – проговорил он. – С крыльями, а хороша. Теонард, как думаешь, горгоны в шахтах приживаются?

Глава снова посмотрел на морской горизонт, где туча уже накрыла половину неба и стремительно приближается. Чайки с криками носятся над обрывом, а худенькая ихтионка подошла к самому краю и неподвижно смотрит в даль.

– Думаю, Эвриала не захочет туда спускаться. А тот, кто попробует заставить, сильно пострадает.