Гай Орловский - Слуга Жнеца [СИ]

– Говорил же, – процедил Глава, – Белионар что-то подозревает. Вон, и войско подозвал.

Амазонка быстро продолжила:

– Еще… В общем… Командир эльфов идет сюда. Мы его пытались задержать. Но приказы не помогли. Он даже посмеялся. А когда пригрозили применить силу, сказал, что один раскидает весь отряд амазонок.

Лицо Теонарда потемнело, брови наползли на глаза, а губы зло искривились.

– Высокомерные твари… – процедил он, сжимая кулаки.

Лотер положил ладонь ему на плечо, но Теонард даже не оглянулся. Смотрит перед собой в никуда и все мрачнеет.

Воительница продолжила.

– Он требовал встречи с послом. Говорил, что имеет право встретиться с ней в любое время, и приказы Главы Совета тут бессильно. Но мы же не могли…

Теонард сжал челюсти и шумно выдохнул.

– К Грагрху. Сейчас. Всем.

Затем повернулся и быстро зашагал следом за гномом в сторону каменной насыпи.

Глава 22

Каонэль и высокородная прыгали по деревьям, как перепуганные белки, которых преследует куница. Время от времени Генэль срывалась в темноту, но успевала схватиться за что-нибудь. Пару раз ее вытаскивала серая.

Чужак следовал по пятам с завидной скоростью, а когда очередное дерево с хрустом падало, даже хохотал. И по лесу разносились гулкие раскаты.

– У меня уже пятна пред глазами, – выдавила солнечная, когда они в очередной раз перелетели на дерево.

Серая оглянулась на нее. Генэль выглядит хуже старой метлы, которой подметали не только в доме, но еще и камни загребали, а также ветки и листья.

– Держись, белокожая, – подбодрила ее Каонэль. – Осталось немного. Я уже чувствую запах из гномьей таверны. Слабый, едва заметный, но чувствую.

– Да поможет нам сияющий источник… – простонала высокородная.

В этот момент ствол застонал, раздался оглушительный треск, и дерево, как и предыдущие, начало клониться в сторону.

Когда эльфийки перелетели на следующее, Каонэль вытерла взмокший лоб и вгляделась вперед. Потом глаза расширились, она охнула, а солнечная, заметив, как потемнело лицо, спросила тревожно:

– Что ты видишь?

Каонэль нервно сглотнула.

– Честно сказать, не очень хорошее, – проговорила она.

– А точнее.

– Впереди деревья мельчают, – сказала она упавшим голосом. – На таких особо не спрячешься.

Генэль в ужасе вытаращила глаза, косясь вниз, где чужак уже взялся за ствол и со спокойным видом пускает по нему темно-синие жгуты.

– Боги… – выдохнула она. – Он нас убьет! Что делать?

– Тоже хочется знать, – пробормотала Каонэль. – Пока будем прыгать. А когда деревья совсем обмельчают, побежим пешком.

Высокородная согнула колени, готовясь к прыжку потому, что дерево уже начало жалобно трещать.

– А потом? – в ужасе спросила она. – Он же движется, как дух. Как нам бежать?

– Очень быстро, Генэль, – отозвалась серая мрачно. – Очень быстро.

***

Теонард торопился. Когда завернул на угол Зала Советов, перед ним на круге Хранителей предстала огромная каменная насыпь, мимо которой все ходят, но никогда на долго не останавливаются.

В свете месяца она выглядит, как непонятно откуда взявшаяся скала посреди плато. Сторона, повернутая к ночному светилу, поблескивает и серебрится, словно покрытая слюдой. Но когда Глава подошел ближе, блеск рассыпался на крупинки и стало ясно – это драгоценные камни, намертво вросшие в породу.

Дойдя до скалы, обнаружил гоблина и гнома. Тарнат с озадаченным видом потирает бороду и хмурит брови. Заметив Теонарда, повернулся и проговорил зычно:

– Ну, осталось самое малое.

– Быстро разбудить? – поинтересовался Глава, разглядывая насыпь.

Гном покривился.

– Ну как сказать. Это тоже малое, – проговорил он. – Но еще бы понять, где тут тролль, а где не тролль.

Гнур с ехидной физиономией покосился в сторону свежепостроенной резиденции, где срочно нужно поспать на каждой лавке, поесть из каждого котелка, если найдет, что.

– Не приятно соглашать, но Тарнат прав, – проговорил он, все еще глядя в сторону. – Посмотри на эту груду или что это? Скала? Насыпь? Куча камней, которые Грагрх выбирал как сталь для крашара. Дотошный.

Теонард задрал голову, меряя взглядом массив, и произнес:

– Это для тебя груда. А для него особо важные камни. Не знаю, что там у как, но слышал, у них каждая порода что-то значит, а названий для камня несколько сотен.

Гнур присвистнул и хлопнул себя по бедру.

– Несколько сотен? – впечатленно произнес он. – Для камня? Да что там называть-то? Булыжник, он и есть булыжник. Или валун. Ну галька какая-нибудь еще. Что там еще называть?

– Это ты у Грагрха спросишь. Когда разбудим, – отозвался Глава.

Подошли остальные Хранители. Эвриала с Аэлло стараются держаться друг к другу ближе, как две крылатые женщины. Гарпия улыбчивая, как могла бы улыбаться чайка рыбе, зато горгона подчеркнуто отстраненная и гордая. На Теонарда не смотрит, делая вид, что всецело занята изучением тролльего скальника. Мелисс тоже недалеко, но все же чуть позади, то ли стесняется, то ли не слишком рада всей затее.

Лотер со Страгом что-то живо обсуждают на ходу. До Теонарда долетели слова:

– Страг, я тебе честное слово. Не пожалеешь.

Страг ответил:

– Сто раз говорил, у меня другим мысли заняты. Не до того.

– Как это не до того? – изумился ворг. – Любому самцу до того. А все мужчины самцы, даже если не ворги.

Поединщик бросил быстрый взгляд на Главу, который обернулся к ним и внимательно смотрит. Когда приблизились к нему, Страг проговорил:

– Вон, посмотри на Теонарда. Ему тоже не до того.

Ворг хрипло усмехнулся.

– Я б тебе рассказал, да как-то не хочется в чужую душу лезть. Но ты подумай. За «Лихим молотом» в доме такие девки…

– Лотер, отстань, – сказал поединщик. – Думаешь, не знаю об этом доме?

– А, все-таки знаешь? – снова ухмыльнулся полузверь.

Страг покривился, будто ему поднесли суп из лягушек, есть не хочется, но надо, чтоб не обидеть хозяев.

– Да кто не знает? Что с Грагрхом?

Теонард снова перевел взгляд на насыпь, которая вдруг показалась еще больше потому, что месяц ползет по небосводу и меняет угол освещения.

Он сложил руки на груди и проговорил:

– Пока никак. Надо амазонок послать. Пускай задерживают Белионара, как могут.

Лотер кивнул.

– Надо, – сказал он. – Я уже послал. Приказал удерживать, хоть даже придется раздеться и плясать перед ним в свете луны.

Страг и Теонард озадаченно покосились на него, потом на Брестиду. Та приближается с гордо поднятой головой, бледный свет играет на загорелой коже, делая ее похожей на ожившую статую из бронзы. Мышцы на ногах поигрывают при каждом шаге, а волосы, затянуты в тугой хвост на макушке и развеваются рыжим флагом.