Гай Орловский - Слуга Жнеца [СИ]

Теонард поинтересовался осторожно, пока амазонка не слышит:

– Думаешь она будет рада, что ее воительницы голышом перед эльфом?

Ворг вытаращился, будто его в чем-то уличили.

– Так они же для дела! Не просто так, а с великой целью потянуть время и защитить командиршу и всех остальных. И вообще.

– Что?

– Не надо ей говорить.

Страг хмыкнул.

– Ну да. Конечно. Ты дочкам сыроваров тоже самое советуешь, когда похищаешь?

Лотер посмотрел на него исподлобья и проговорил глухо:

– Я никого не похищаю. Если хочешь знать, за свою жизнь не принудил ни одной женщины.

– Да ну, – удивился поединщик, внимательно вглядываясь в лицо полузверя, но тот смотрит честно, как только что родившаяся овечка.

– Честное слово, – подтвердил ворг. – Сходи в дом за таверной. Спроси кого хочешь. Это Тарнат у нас буйный, вон, даже горгону предлагал в шахту утащить.

Гном тем временем изучал породу, расхаживал туда-сюда с умным видом, как единственный, кто разбирается в камнях, пока спит тролль. Когда в третий раз обошел вокруг насыпи, подошли Булук, Керкегор и Селина. Птеринг любезно придерживает ихтионку под локоть, подсказывая, где камни и ямки, та благодарно улыбается и шагает на тонких ножках, которые гораздо полезнее в воде.

Тарнат кивнул в их сторону и проговорил:

– Вон, пернатый, наверное, новую жену себе хочет. И так восемь, а он девятую…

Ворг усмехнулся, скаля клыки.

– Вы скажите ему, что ихтионы яиц не несут.

– А может несут, – задумчиво проговорил гном. – Они же рыбы. Рыбы икру мечут, а икра это рыбьи яйцы.

Лотер сказал:

– Дурак ты, Тарнат. Какая ж она рыба? Вон, смотри, в платье, глазами хлопает, хоть и вертикально. Хихикает и облизывает губы. Значит женщина. В насыпи что нашел?

Гном сразу посерьезнел, брови сдвинулись к переносице, а на лбу пролегло аж три глубоких морщины.

– Вот что скажу, – произнес он. – В общем… Даже не знаю. Но… Неведомо мне, где у этой насыпи что.

Хранители плотным кольцом обступили Главу и Тарната и тревожно уставились на гнома, а Брестида покосилась в сторону, где за кругами в лесу разбит лагерь солнечных эльфов.

Теонард спросил:

– Как это понимать?

– Так и понимать, – ответил гном. – Облазил все, обсмотрел. Выглядит, как монолитная скала. Только слеплена из разных камней, а тролля средь них и не заметить.

Ворг даже рот раскрыл.

– Как это, тролля не заметить? Он же самый огромный Хранитель.

– А вот так, – сказал гном и указал на насыпь. – Видишь, как камни расположены?

– Кучей? – предположил полузверь.

Тарнат недовольно покачал головой и проговорил с видом знатока:

– Сам ты куча. А это порода. Только тут все не понятно. Смотри, вот тут камень с вулкана, такие только близ огненных гор бывают, а рядом с ним обточенный рекой валун, справа глыба, которая только за сотни лет может сделаться из-за воды и проседания. На верху вообще блестит, камешки драгоценные. Понимаешь?

– Нет, – честно ответил ворг.

Гном досадно всплеснул руками.

– Да ну что ж тут не понятного? – спросил он негодуя. – Так не бывает. Не может случиться, чтоб драгоценная порода сверху была. Только если сам туда затащишь. Да только оно все так слеплено, излюк носа не подсунет. И где тролль средь этой неразберихи, только горное Лихо знает.

Хранители озадаченно переглянулись. Ворг даже подошел и наклонился над валуном, который по словам гнома что-то значит и как-то там называется. Валун блестит отполированной поверхностью, словно по нему и впрямь сотни лет текла вода, а теперь он тут, намертво влепленный в скалу.

Керкегор, наконец, отпустил локоть Селины, та благодарно улыбнулась и отошла к женщинам, которые молчат и во все глаза таращатся на Тарната, который вдруг такой умный и важный. Даже Мелисс приблизилась и незаметно разглядывает гнома, время от времени поглядывая на скальник.

Ворг ее заметил и сказал неожиданно:

– Мелисс, ты же тоже каменная? Может лучше нашего гнома знаешь, как тролля извлечь?

Горгулья посмотрела не него так, будто тот обозвал коровой. Пару мгновений помолчала, потом произнесла резким каркающим голосом:

– Не знаю.

– Жаль, – честно ответил полузверь.

Керкегор вылез вперед и проговорил нетерпеливо:

– Да что мы тянем! Покричать ему, он сам вылезет.

– Раньше его шум не беспокоил, – заметил Теонард.

Птеринг отмахнулся.

– Вы все не так делаете, – сказал он. – Смотри, как надо.

Приблизившись к скальнику, птеринг выпрямился так сильно, что спина изогнулась дугой, перья на плечах вздыбились, а гребень стал наливаться кровью. Когда он набрал воздуха, Хранители тоже механически затаили дыхание. Потом по территории разнесся истошный крик, похожий на петушиный и орлиный одновременно.

Едва он стих, все затаились, в ожидании глядя на насыпь. В повисшем молчании слышно, как испуганно квакают лягушки в болоте Булука, а из домов за кругом Хранителей повысовывались встревоженные фигурки.

Выждав еще пару мгновений, Глава произнес напряженно:

– Не помогло.

Керкегор почесал раскрасневшийся гребень и сказал:

– Странно. От такого крика у нас каждое утро просыпаются.

– Я бы заикаться начал, – пробормотал Гнур в сторонке, – если бы во сне такое услыхал.

Птеринг одарил его взглядом, который мог бы принадлежать королю, снизошедшему к беседе с простым крестьянином.

– Может надо громче и всем вместе? – предположил он. – У Тарната глотка луженая.

Ворг нашел в глубине кармана крошечную косточку, бросил ее в рот и теперь с наслаждением хрустит.

– Это точно, – проговорил он, вытирая губы. – Сам слышал, как орет. Разве что горы не дрожат. Давайте покричим. А ну, разом!

Хранители стали звать Грагрха. С начала хором, потом на перебой, в конце концов, выдохлись, а каменная насыпь все такая же величественная и молчаливая.

Глава тревожно покосился в сторону, где в лесу разбил лагерь солнечных эльфов и откуда в любую минуту может появиться разгневанный Белионар.

Он проговорил:

– Надо торопиться. Что-то мне подсказывает, времени у нас не много.

Тарнат отер лоб и предложил, отдуваясь:

– Может его киркой поковырять? Ради такого могу даже в шахту сбегать.

Глава покачал головой.

– Пока ты бегать будешь, завтра наступит, – проговорила он. – Да и Грагрх будет не очень доволен, если начнем ковырять его жилище. Как бы не прибил после такого. Видел его кулаки?

– Видел, – угрюмо согласился гном. – Ну кувалдой тогда? Она может и не раскрошит породу, зато будет громко и гулко.

Ворг огрызнулся, обходя насыпь справа, где есть небольшой выступ и можно забраться:

– Да плевать ему на громко. Хоть кувалдой, хоть птерингом, все равно не слышит. Лучше смотрите, что я нашел.