Ян Леншин - Турнир самоубийц

К ним кинулся человек в лихо заломленном на ухо котелке. Представился репортером «Вестника Готтлиба», достал блокнот, карандаш и не на шутку прицепился к Ульрику.

– Мистер Вайтфокс, поверить не могу, что я вас встретил, вот это удача! – тараторил газетчик. – Вы столько натерпелись от несправедливости и предвзятого мнения окружающих! Что мне передать читателям?

Ульрика вырвало. Изрядно досталось и репортеру, и его блокноту. Зато прогулка на свежем воздухе подействовала самым благоприятным образом, и в банке молодой человек вел себя прилично. Поначалу. Но, когда узнал, сколько денег осталось на счете, начал ругаться. Про кису, правда, больше не вспоминал.

Из банка Ульрик направился прямиком на работу, улыбаясь шире обыкновенного. Значит, проблема не очень серьезная.

Джен мельком глянула на вывеску фирмы «Брайан и Компания». Наконец-то она познакомится с коллегами Ульрика. Наверное, держат его за недотепу.

Здание, в котором располагалась фирма, было одноэтажным, с крышей, утыканной громоотводами и невозможным количеством окон. Повсюду указатели: «Осторожно!», «Внимание!» и «Будьте бдительны!».

Охранник на входе протянул Ульрику каску.

– Тебе самому каска понадобится, если не впустишь, – прорычал молодой человек и сердито отпихнул охранника в сторону.

Окна были проделаны и в крыше – наверное, даже в пасмурную погоду внутри было светло. «Это чтобы за электричество не платить», – догадалась Джен. Стены были обиты войлоком, а номера всех кабинетов отчего-то начинались с семерки: «701», «702», «703» и так далее.

Коридоры фирмы наводнили чудаковатые личности в странных костюмах. В приемной сидел парень в синем трико и в красном плаще. Другой, длинноволосый, в кожаной жилетке и клетчатой юбке, отплясывал непонятный танец. Третий, с острыми накладными ушами, в доспехах из фольги, с луком и стрелами за спиной, пел срывающимся голосом что-то пронзительно-писклявое. Двое, по очереди разбегаясь, бились головами в желтых касках об стену. На фоне подобной публики Нейтан и впрямь не слишком бросался в глаза.

Миновав короткий коридор, Ульрик оказался у запертой двери с табличкой «Закрыто! Обращайтесь в отдел напротив!». От двери вела жирная зеленая стрелка, что через два шага упиралась в соседний кабинет. Ульрик пинком выбил замок, бормоча ругательства.

Внутри никого не было. На пыльном столе вместо бумаг медный звонок и граммофон в железной клетке. Ручка вращалась сама по себе, с шипением крутилась пластинка, из рупора доносился монотонный голос:

– В данное время директор не может ответить на ваши вопросы. Всем сотрудникам фирмы «Брайан и Компания» рекомендуется обращаться за помощью в соседний кабинет. Идите по зеленой стрелке. Спасибо !

Ульрик вмазал по звонку. Не прошло и минуты, как воздух над столом знакомо засеребрился.

– Слушаю вас.

Из вездесущего зеркала на них надменно взирала белобрысая фифа. Та самая, что назвала Джен «милочкой», а после имела наглость заявиться на вечер к N в дурацком черном платье. Белинда, кажется. Стекло мерцало, по нему плыли широкие темные полосы, а один угол украсила извилистая трещина.

– Какого черта происходит?!

Джен впервые видела человека вне себя от гнева и с улыбкой до ушей. Казалось, Ульрик сейчас рассмеется. Или бросится на зеркало с кулаками.

– Вам следует формулировать вопросы яснее, – холодно отозвалась Белинда.

– Мой счет, – процедил белый от ярости Ульрик. – За три последних испытания мне перечислили по десять лэков! Да я за переход улицы на красный свет в прошлом году получал больше!

– Вы и этих денег не заслуживаете.

– Знаете, чего мне стоило третье испытание?! Да вам такое в худшем кошмаре не приснится! В сравнении с этим убийство марлофов – пикник!

– Осмелюсь предположить, что вам это не стоило ничего. Как и прошлые «подвиги».

– Черта с два!

– Не ломайте комедию, – поморщилась Белинда. – Или вы считаете себя умнее всех? Ваше жалкое притворство больше не сработает. И прекратите повышать голос. Вы забыли, с кем разговариваете?

Ульрик стиснул кулаки и ничего не ответил.

– Кстати, почему вы без каски? Это нарушение правил техники безопасности, я выношу вам… сто тридцать шестое официальное предупреждение. Всего доброго.

Зеркало пропало. Из ниоткуда вырос красный почтовый ящик на ножке и плюнул в Ульрика запечатанным конвертом.

– Чуть не забыла, – зеркало появилось вновь. – Если вы опять самовольно покинете Блэткоч – вас уволят. Не говорите потом, что я не предупреждала.

– Очень даже покину! Я не собираюсь больше рисковать жизнью ни за какие деньги, а бесплатно – тем более!

– Поводов вас уволить хоть отбавляй. Единственное препятствие – каприз инспектора Министерства труда. Но если вы откажетесь от участия в последнем испытании – очень дальновидное, не свойственное людям вашей профессии решение, вас незамедлительно уволят и лишат печати. Ясно?

– Не имеете права!

– Прошу, не начинайте спор заново. Вы прекрасно знаете – закон на моей стороне. До встречи в Блэткоче. И постарайтесь не задерживаться: не то я могу решить, что вы подались в бега.

Всю дорогу до Блэткоча Джен хмурилась. Следовало признать – Ульрик прав, Готтлиб отличный город. Их ни разу не попытались ограбить, убить или похитить. Невероятно! Разве что кофе паршивый – жидкий, вот умора. Каждому известно, что его надо жевать, а не пить.

Заночевали дома у Ульрика. Притом Нейтан до посинения ныл, умоляя отпустить его в Блэткоч пешком, страшась гнева бабушки. Успокоился рыцарь ночи лишь после того, как Ульрик арендовал телетранслятор и сообщил пожилой женщине, что ее внук цел, невредим и находится под защитой шерифа.

Когда пришли на вокзал покупать билеты, оказалось, что из-за перестановок в расписании ближайший поезд на Блэткоч следует ждать не раньше десяти утра. Нужно было скоротать пару часов. Ульрик предложил наведаться в «одно приятное место».

Ряды кресел обрывались в метрах трех от стены, затянутой белым полотном. Сбоку стоял аппарат странного вида, кремовый, с позолотой и с шестью рядами клавиш, похожих на зубы исполинской плотоядной рыбины.

– Это «Левиафан», самый большой электрический орган во всей Мехатонии, – объяснил Ульрик. – Заменяет целый оркестр. Раньше сюда непросто было попасть – билеты раскупались за неделю до премьеры. Но теперь, с появлением звуковых фильмов, времена изменились. Идем, вон наши места.

– Целый оркестр? – переспросила Джен, окинув взглядом полупустой зал.

– Понимаю, не бог весь что. Я бы сводил тебя на звуковой фильм, но поверь – болтовня актеров только раздражает.