Ричард Адамс - Майя

Оккула умолкла.

– А дальше что было? – взволнованно выдохнула Майя; рассказ подруги перенес ее в жуткий потусторонний мир, и теперь отчаянно хотелось вернуться к обыденным, повседневным вещам и вспомнить старых знакомцев. – Расскажи про Беклу! – попросила она. – Как там все? Что случилось после того, как мы сбежали?

Оккула поцеловала подругу и счастливо улыбнулась.

– Соскучилась? – лукаво спросила она, становясь прежней дерзкой Оккулой, сбросив тягостные воспоминания, как тяжелую черную накидку, под которой скрывался яркий наряд.

Однако же в словах подруги слышалась некоторая наигранность; впрочем, напускная веселость быстро становится искренней, если ее вовремя поддержать.

– Ага, – кивнула Майя. – Ну, рассказывай же!

– Гм, с чего начать, даже не знаю, – сказала Оккула, наполнив вином кубок. – Столько всего произошло… В самом начале мелекрила Сантиль-ке-Эркетлис захватил Беклу. Кембри погиб. А случилось это так: Эллерот двинулся через Пурн, по дороге к нему присоединились ортельгийцы… Ох, да ты же все это знаешь, там без тебя не обошлось. Так вот, из Пурна они вышли как раз к началу дождей. Эллерот хотел захватить мост через Жерген, на Икетском тракте, и отрезать Кембри путь к Бекле. Только из-за дождей в его отряде солдаты хворать начали…

– Ой, не напоминай! – воскликнула Майя. – Я сама неделю в жару провалялась!

– Так вот, у Эллерота с Та-Коминионом оставалось всего четыреста бойцов, но тут к ним присоединилось лапанское войско под командованием Секрона и Мендел-эль-Экна. Они окружили мост, и солдатам Кембри пришлось сдаться в плен. Тем временем Сантиль вышел из Икета на север, собираясь напасть на войско Кембри в Лапане. Он мне потом рассказывал, что не надеялся добраться в Беклу до начала дождей, но считал, что не следует давать Кембри возможность укрепиться в Хальконе. Однако, когда маршальское войско оказалось зажатым между Сантилем и Эллеротом с лапанцами, бекланские солдаты взбунтовались. Был там такой полководец, Каппарах… – Оккула улыбнулась. – Я с ним пару ночей провела, между прочим.

– А, тот самый, что в битве на Икетском тракте отличился? Шенд-Ладор мне говорил, – кивнула Майя.

– Да-да, он самый! Так вот, Каппарах бунт и поднял. Сказал, что пора кончать междоусобную вражду, не то король Карнат мигом все захватит. Кембри прикончили, конечно, а голову его в подарок Сантилю прислали. Поделом ему, мерзавцу! После этого Сантиль взял командование на себя и повел войско на Беклу – двадцать лиг под дождем, представляешь? Вот только Эллерота с ними не было, его в бою ранило, а его капитан, Молло, его спас и увез в Саркид. Эх, жаль, так я с Эллеротом и не познакомилась! Говорят, он большой шутник, я таких люблю.

– Еще какой шутник, – согласилась Майя. – Мне он понравился. Только боюсь, тебе его не соблазнить.

– Скажешь тоже! Спорим, я… Ой, ладно, пустое. О чем это я? А, так вот, в верхнем городе многие на сторону Сантиля переметнулись, он человек милосердный… Шенд-Ладор первым сообразил, что к чему, и не преминул этим воспользоваться. Так что повезло ему, ну и мне, конечно. Вот поэтому я и сижу сейчас здесь, с тобой, милая банзи, йельдашейское попиваю.

– Погоди, а как же Хан-Глат?

– Сейчас расскажу. Ты же помнишь, Шенд-Ладор маршальского сына тайком в Беклу привел и сам остался рану залечивать. А потом верховный жрец его к Форниде с весточкой отправил, я рассказывала. Эх, странно иногда судьба поворачивается… никогда не знаешь, чего ожидать. Вот и Шенд-Ладор своего случая не упустил, перед самым началом дождей такую деятельность развернул, что любой посланник позавидует. Он кого угодно уговорит – обходительный, вежливый, в обращении приятный, излагает четко и понятно, а вдобавок умеет создать впечатление, что умом не блещет, зато честный; вот собеседник и решает, что сам до всего додумался, а на самом деле это Шенд-Ладор ему нужное понимание внушил.

Ну, пришел Шенд-Ладор к Хан-Глату и говорит, что ему в крепость нужно, с отцом повидаться, а отец у него – комендант крепости. Хан-Глат его отпустил, Шенд-Ладор в крепость явился – и прямиком к Эвд-Экахлону. Долго ли, коротко ли, объяснил он уртайцу, что Кембри ждать бессмысленно, а потому лучше без боя сдать крепость Хан-Глату, а самому вернуться в Кендрон-Урту и отцовский престол унаследовать, как богам угодно. Эвд-Экахлон, как ты помнишь, соображает туго. Я б на его месте еще и пятьдесят тысяч мельдов потребовала, крепость же неприступная, припасов в ней на год хватило бы, ни Сантиль, ни Хан-Глат туда б ни за что не прорвались. Так что Эвд-Экахлон подумал и согласился на переговоры с Хан-Глатом, без всяких дополнительных условий: мол, забирайте свою крепость, а я домой пойду.

Шенд-Ладор вернулся к Хан-Глату и целый день ему объяснял, что Беклу против Сендекара и Эркетлиса оборонять бесполезно, а проще всего договориться по душам, ведь и город, и сам Хан-Глат дорогого стоят. Понимаешь, Хан-Глат – великий мастер фортификаций, ему во всей империи равных нет, первейший человек в любой армии: он и дороги умеет прокладывать, и мосты возводить, а уж крепости какие строит! Вон, в Дарае такую красавицу отгрохал – загляденье! Мы там на прошлой неделе были.

В общем, Шенд-Ладор уговорил-таки Хан-Глата, тот послал гонцов к Сендекару и Сантилю с вестью, что готов сдать город и крепость и взамен просит сохранить жизнь оставшимся Леопардам, а для себя лично – пост главы фортификационного корпуса. Оба полководца тут же согласились – еще бы, все лучше, чем в дожди под Беклой стоять. А Хан-Глат теперь у Сантиля в войске, разбогател неимоверно.

Так что все счастливы, захват Беклы пережили без особых неудобств, все как обычно. Понимаешь, городом правят те, кто умеет поддерживать порядок и понимает, что к чему. Сантиль к власти пришел, у него хорошо получается, им все довольны. Он Шенд-Ладора в Терекенальт послал, с новым королем встретиться и договориться о возврате Субы в Бекланскую империю. Ленкрит туда тоже приедет. По-моему, все пройдет удачно.

– А почему Сантиль милосердный? – спросила Майя.

– А как же его иначе назвать? Он же твоего друга, Эльвер-ка-Вирриона…

– Ой, а с ним что стало? – Майя невольно поежилась, вспомнив последнюю встречу с Эльвером во дворце Баронов.

– Для Сантиля было делом чести с Эльвером расправиться, из-за Мильвасены, нареченной своей, – ты что, забыла? Если бы Эльвер разгромил Эркетлиса, то Кембри сделал бы Мильвасену новой благой владычицей. А тебя убили бы, банзи, не сомневайся!

– Неправда! – запротестовала Майя. – Эльвер мне никогда зла не желал, он бы не позволил отцу…

– Ш-ш-ш, успокойся! Как ты из Беклы сбежала, у Эльвера друзей больше не осталось – его же все презирали, вот он умом и тронулся. А знаешь, кто за него вступился? Угадай! Ох, как она умоляла ему жизнь сохранить, говорила, что любит без памяти…