Михаил Попов - Все игрушки войны (сборник)

Кровля главного зала опирается на множество каменных колонн, поэтому его и называют «Зал Ста Колонн». По бокам северной стороны портика стоят массивные каменные быки. Восемь каменных ворот покрыты изображениями сцен царской жизни и царских битв с демоническими силами. К дворцам примыкают тайные лабиринты, ведущие к сокровищницам. А также к складам и жилым помещениям. Но от них мало что уцелело.

Рассказывают даже, что в персидской столице есть приспособления для подвода воды в дома, а также отдельные стоки для отвода нечистот… И тамошние мастера умеют строить башни, которые ловят прохладный ветер с гор, направляя его в жилища, поэтому в комнатах не бывает жарко.

Каллисфен просидел всю ночь без сна, вглядываясь в темноту и пытаясь представить, как же на самом деле выглядит такой близкий, но скрытый сейчас мраком Персеполь. В постепенно затихшем македонском лагере перекликались дозорные, порой всхрапывали кони, но ничто не свидетельствовало о приближении противника.

В походные порядки войско построилось еще до полного рассвета, лишь только начал светлеть восточный край неба. И момент, когда розоперстая Эос легко вспорхнула на небеса, застал победоносную армию царя Александра уже в виду Персеполя.

Но никаких фаланг, боевых колесниц, конницы между ними и городом не было. Как не было и городских стен. Величественные дворцы и здания были видны как на ладони.

На мгновение все замерли. А потом вооруженная лавина устремилась вперед. Но со стороны города не прилетело ни одной стрелы и восходящее солнце не блеснуло на наконечнике копья.

Очертания города дрогнули, будто в сильную жару. Озаренные солнечным светом строения начали плавно подниматься в воздух. Со стороны подступающей армии в них беспорядочно полетели стрелы.

– Добыча уходит! – прокричали в рядах.

Но македонские лучники были бессильны против безмолвно уходившей в высоту армады.

– Если они владеют секретами такой мощи, они легко могли сокрушить нас…

На месте прекрасного города осталась пустота. И лишь в центре, где раньше, по всей видимости, и располагался царский дворец, остался одинокий плоский камень, на котором лежал пергамент с надписью золотыми чернилами и царской печатью Дария III.

– «Война – это для варваров», – прочел Каллисфен.

…Македонии и Афинам все же досталась часть сокровищ Азии – и после появления чужих золотых монет, в полисах, где раньше были только серебро и медь, богатые стали богаче, а бедные – обеднели еще больше Молодым здоровым парням из небогатых семей остался лишь один законный способ получить золото – стать наемником. Жизнь человеческая обесценилась еще больше.

Наследники великого Александра яростно сражались между собой, бросая в пламя междоусобных войн новых и новых наемников. Были убиты и сын самого Александра Македонского, и его жена, сводный брат, мать, сестра и другие родственники. Всего через полтора века на греческую землю вступят воины новой империи – Римской, и Греция, лишившаяся после того великого похода в Азию почти половины своего населения, будет вынуждена покориться новым завоевателям.

В легендах о Македонце, содержащихся в рукописи на греческом языке, датированной III н. э. (сочинение Псевдо-Каллисфена), рассказывается о том, что он побывал в стране вечного мрака, и построил стену для защиты от варваров. В другой версии рассказывается о народах Гога и Магога, запертых Александром за медной преградой.

Но созданная Александром держава исчезла, растворилась в бесчисленных войнах. Пелла, где он родился, обратилась в груду забытых развалин. Эги, старая столица Македонии, поглощена малярийными болотами. А то место, где был Персеполь, и поныне считается всемирной достопримечательностью.

И в преданиях и легендах многих народов, земных и далеко за пределами Солнечной системы, рассказывается о городе, полном дворцов. И те, кто слышал это историю, не верят, что от захвативших его варваров настоящий Персеполь сгорел, и нет больше легендарного города.

Вейк Кальетс, Шеф Департамента Production of Creative Images, вошел в холл почти за час до начала официального business-day в МедиаКорпорации, быстро приложил чип к security-panel, поднял вверх ладонь, замигавшую зеленым, чтобы сигнал зафиксировал Robot Security, и, быстро войдя в скоростной лифт, нетерпеливо нажал «177». Начинать рабочий день раньше времени стало для Вейка привычным – он руководил огромным подразделением крупнейшей не только в Мегаполисе, но и во всей Евразии МедиаКорпорации: сосредоточиться и еще раз мысленно выстроить одно за другим все текущие и перспективные дела нужно заранее, пока весь 177-й уровень не наполнится утренним гулом и привычной, уже до конца дня, офисной суетой.

Но сегодня Вейк приехал рано не только поэтому. Накануне в Корпорации говорили про какие-то важные события на Линии Большого Лимита, на пограничной заставе Евразии, где якобы произошла стычка нашего блокпоста с вооруженными частями исларийцев, которых в Евразии даже в официальных медиа называют zombies. Зомби! – смешно сказать в наш век. Что за твари, страшилища из horror-порталов? Воскресшие чудовища-мертвецы? Из бескрайнего мира голографических игр? Нет, увы, это реальные враги. Из мяса и костей. Правда, без мозгов – все мозги вирус атрофировал. Сбиваются в банды и нападают на наших людей. Ислария, соседняя страна. Какая у них может быть страна – это же не люди, а орда: дикая, агрессивная, неуправляемая. Несколько враждующих друг с другом трайбов. Если бы не эти их лидеры, или – кто они там? – их верховные вожди, Ислары, которые хоть угрозами и силой их сдерживают, чтоб не перекусили друг другу шею, если бы не евразийское супероружие и наши отважные ребята, такие как мой Стэм, эти твари давно бы уже нарушили Линию, ворвались в Мегаполис и мучали бы нас. Зомби, одним словом. Как еще назвать тех, кто угрожает Цивилизации, кому она вообще не нужна? Вот он, Вейк, всю жизнь потратил на ее сохранение и развитие. Сколько CiViLization-проектов он разработал и внедрил со своей командой! А эти хотят всё разграбить или уничтожить. Он создает, а они истребляют. Значит, и их надо истреблять! Безжалостно! Делать мертвецами подчистую!

Вейк, как и все евразийцы, постепенно привык к иногда тревожным новостям с Линии Большого Лимита – так привыкает всякий человек, занятый сугубо мирными делами и никогда не воевавший, – но теперь все было не как обычно. Вчера он явственно слышал, как коллеги говорили что-то про Чепецкие болота, и от этих слов у Вейка застучало в висках: Стэм, единственный сын, как раз был недавно переброшен со своими людьми к тем болотам, на заставу ChepBLLimit!